Дмитрий Захаров - В пяти шагах от Рая

Дурнота накатила душно, валко, как пуховое одеяло жаркой ночью. Во рту был ощутим вкус ржавого металла, словно он лизал медную монету. Он ощупал языком окровавленную распухшую губу, открыл глаза и тотчас пожалел об этом. Простое движение вызвало новый приступ тошноты.

– Сейчас станет легче… – Ермаков услышал ломающийся голос подростка.

Он с трудом повернул шею, сквозь прищуренные глаза увидел худенький силуэт.

– Ты кто?! – прохрипел он чуть слышно.

– Любопытство! – усмехнулся подросток. – Древнейший инстинкт. Ева вкусила яблоко из любопытства, и началась череда грехопадений. Не двигайся, иначе я не смогу тебе помочь!

Ермаков повиновался. На лоб легли прохладные ладони, жар моментально исчез, стихла боль в руке. Даже сердце замедлило свой бешеный ход, ритм упорядочился.

– Кто ты такой?! – воскликнул Ермаков.

Он приподнялся на локтях, огляделся по сторонам. Темное узкое помещение, вдоль стены примкнутые нары, в дальнем углу круглое отверстие в полу и умывальник. Над потолком тускло мерцала обтянутая проволочной сеткой лампочка. Догадка озарила сознание. Карцер! Карцер в заброшенной зоне! Напротив него, скрестив ноги, на полу уселся подросток. Худенький мальчик лет тринадцати. Мальчик улыбнулся:

– Меня зовут Гонзо.

– Гонзо?!

– Тебя удивляет мое имя?

Ермаков осторожно притронулся к ране на предплечье и тотчас отдернул пальцы. Ткань пиджака была измочалена, словно ее пропустили через мясорубку, и пропиталась кровью. Запястье отекло, пальцы распухли, как сардельки.

– У мутантов сильные челюсти. – Мальчик наблюдал за ним с нескрываемым интересом. – Сильнее, чем у питбуля. Тебе повезло, что зверь промахнулся. Хотя неизвестно, что в твоем случае можно считать везением!

Майор всегда быстро соображал, а в экстремальных ситуациях мозг будто включал форсированную скорость. Дети индиго. Уникумы, наделенные сверхъестественными способностями. Мальчик положил ему руки на лоб, и боль в ранах исчезла, давление и сердцебиение пришли в норму. Подросток разговаривал чисто, без южного выговора. Москвич или петербуржец. Список пропавших без вести детей моментально возник перед мысленным взором. Алексей Брызгалов. Сын крупного предпринимателя.

– Тебя зовут Алексей? – спросил Ермаков.

Улыбка сошла с лица подростка.

– Я уже тебе сказал. Зови меня Гонзо!

– Извини. Пусть будет Гонзо… Это карцер? – Он обвел левой рукой тесное помещение.

– Они так это называют.

– Кто такие – они?

Мальчик равнодушно пожал узкими плечами:

– Имен множество. Имя мне – легион! Они преследуют свои цели. Деньги. Самая низкая, но эффективная из всех энергий. Какие цели преследовал ты, отправившись сюда в одиночку?

Манера речи безусого подростка повергла в шок опытного следователя. Словно речь вел взрослый, образованный человек. Ермаков не нашел ничего лучше, как представиться:

– Меня зовут Виктор Петрович!

Мальчик небрежно кивнул, давая понять, что имя нового сокамерника для него не имеет значения.

– Ты не ответил!

Он только сейчас понял, о чем ему пыталась втолковать Зульфия Рашидовна. Гюльнара – необычная девочка! Врать парнишке, снявшему боль касанием руки и цитирующему Библию, как сказки из детской книжки, бессмысленно!

– Я работаю следователем, – сказал Ермаков. – Мать пропавшей девочки обратилась за помощью. Поиски привели меня сюда.

На удивление, ответ удовлетворил чудо-ребенка.

– И на что ты рассчитывал, отправившись в одиночку?

Логика в словах подростка была неумолимая. У него не было четкого плана действий. Понадеялся на великое русское авось. Когда не знаешь, что отвечать, говори правду!

– Мать Гюльнары была сильно огорчена. Она тосковала по дочке.

– Тогда ясно. Ты – альтруист. Любишь помогать людям. – Гонзо задумчиво посмотрел на лампочку. – А почему твои коллеги отказались сопровождать тебя в рискованной поездке?

Вопрос, что называется, не в бровь, а в глаз!

– Следователь не поверил матери Гульнары. Девочки в подростковом возрасте часто сбегают из дома.

Гонзо недоверчиво усмехнулся:

– Здесь почти тридцать детей. Трое сирот, один из интерната. У остальных есть родители, большая часть которых наверняка подали заявление о пропаже детей в полицию. Но приехал ты. Один. Старый и больной.

Ермаков хотел возразить, но мальчик поднял ладонь, приказывая молчать, слова застряли у следователя в глотке.

– Как можно характеризовать поведение властей, которые бросают на произвол судьбы несовершеннолетних детей?!

– Коррупция… – Поневоле майор включился в странную манеру разговора этого удивительного мальчика.

– Я знаю значение этого слова, – ответил Гонзо. – Общее определение. Причина гораздо глубже, она кроется в нравственности тех людей, которые отказались принимать участие в поисках детей. Вопрос. Есть ли смысл жить в стране, руководители которой предают своих граждан?

Несмотря на кризисную ситуацию, Ермаков с трудом сдержал улыбку. Они сидят в карцере, один – раненый старик с больным сердцем, другой – не по годам умный мальчишка, обладающий способностями целителя! Снаружи наверняка нешуточная охрана, одни псы чего стоят! И мальчишка поднимает вопросы, на которые он, взрослый мужик, проживший долгую жизнь, не в силах дать однозначный ответ!

Гонзо будто прочел его мысли.

– Люди, затеявшие похищение детей, наделенных даром, готовы потратить немалые деньги, – сказал мальчик. – Деньги правят миром. А твоим коллегам требовалось лишь обратиться к голосу совести. Их финансы не пострадали бы, зато могло появиться самоуважение. Почему ты приехал один?! – настойчиво переспросил мальчик.

– Я не знаю… – просто сказал Ермаков. А про себя подумал, насколько же мы все оскотинились, если без зазрения совести посылали куда подальше несчастную женщину!

– Верные мысли… – одобрительно сказал Гонзо. – Но пока ты не ответишь мне, я не стану тебе помогать!

Ермаков осторожно снял пропитанный кровью пиджак. Мальчик снял боль простым касанием пальцев, на что способны три десятка таких же, как Гонзо, детей, если они объединят свои усилия?!

– Что это за зверюги? – спросил он, выигрывая время.

– Ты застрелил мутанта. Повезло. Редкие твари, таких гибридов выводили фашисты во время войны.

Ермаков без особой надежды обшарил пустые карманы. Как и следовало ожидать, смартфон и документы у него отобрали.

– Меня принесли сюда охранники? – спросил он.

– Глупый вопрос. А кто же еще, по-твоему?

– Много всего детей держат на зоне?

– Теперь двадцать семь… Я совершил ошибку. Хотел помочь другу, дал ему инструкции для побега, боюсь, он их нарушил.

Ермаков проглотил соленый комок.