Наталия Антонова - Мелодия для саксофона

– Понятно… Извините, что потревожила. Хотя ещё один вопрос.

– Ну?

– Клара всё время была при Аркадии?

– Неотступно, – заверил её Дементьев и спросил с надеждой в голосе: – Вы уже уходите?

– Да.

Олег Матвеевич тут же бросился включать телевизор, даже не посмотрев, действительно ли Мирослава покинула его дом.

«Вот интересно, – думала Мирослава, сидя с телефонной трубкой в руках, из которой доносились короткие телефонные гудки, – чего я гоняюсь за Аркадием, как Тузик за своим хвостом? Все в один голос говорят, что человека сразил гипертонический криз. Неужели я преследую его из-за Клары Шляхтиной? Но какое мне до этого дело? Если я начну столь же упорно преследовать всех мужчин, изменяющих своим жёнам, то скоро наше агентство скатится в ряды тех, кто ведёт слежку за неверными супругами».

Она вздохнула и обратилась к своему внутреннему голосу:

– Ну, чего затихорился-то? Скажи хоть словечко!

Но внутренний голос ответил ей так же, как телефонная трубка:

– Пи-пи-пи.

«Нахал!» – обозвала его мысленно Мирослава и стала набирать номер домашнего телефона близкой подруги матери Инессы Светланы Филипповны Ивашовой.

Трубку подняли после четвёртого гудка.

Слегка запыхавшийся женский голос произнёс:

– Алло!

– Здравствуйте, – вежливо проговорила Мирослава, – не могла бы я поговорить со Светланой Филипповной?

– Так вот же она я! – ответили ей.

И тогда детектив представилась:

– Я Волгина Мирослава. Инесса Бессонова, дочь вашей подруги, наняла наше агентство для расследования убийства её бабушки.

– Да, Тоня упоминала об этом, – в замешательстве проговорила женщина.

Мирославу это насторожило, тем не менее, она спросила:

– Могу я подъехать к вам домой или в любое другое удобное для вас место?

– Зачем? – спросила Ивашова делано-равнодушно.

И Мирослава спросила:

– Антонина Георгиевна не одобрила поступок дочери?

– Мягко сказано, – призналась Светлана Филипповна.

– Почему?

– Потому что Тоня считает, что раскрывать убийства должна полиция! Им за это зарплату платят!

– Но ведь помощь детективного агентства не помешает?

– Тоня говорит, что вы только глупую Инессу на деньги разводите.

– Я бы не сказала, что Инесса глупая.

– Я тоже, – вздохнула женщина.

– Тем более что с ней был Глеб…

– Глеб уж точно не дурак, – заявила Ивашова и неожиданно разрешила: – Приезжайте сейчас. Адрес знаете?

– Да, Инесса мне сказала.

– Предусмотрительная девочка, – грустно вздохнула в трубку женщина и, сказав: «Жду», – положила трубку.

– Морис, – начала Мирослава, спустившись в гостиную.

– Знаю, – не дал он ей договорить, – вы снова уезжаете.

– Но ненадолго. А ты чего такой сердитый?

– Только что звонил Шура и обозвал меня крышевальщиком!

– И кого же ты крышуешь? – расхохоталась Мирослава.

– Вас, конечно! По-моему, он догадался о том, что вы в городе и скрываетесь от него.

– Очень может быть, – согласилась Мирослава и воскликнула горячо: – Морис! Миленький мой!

От неожиданности Миндаугас попятился назад.

– Радость моя! – Волгина сложила молитвенно руки на груди, – покрышуй меня ещё немножечко! Вот столечко! – и она сложила на небольшом расстоянии друг от друга большой и указательный пальцы.

– Ну и шуточки у вас, – пробормотал Морис и добавил: – Вы с Шурой друг друга стоите.

– Ещё бы! – улыбнулась Мирослава. – Не зря же говорят, с кем поведёшься – от того и наберёшься.

– Точно! – согласился он. – Только непонятно, кто от кого.

– А у нас взаимный обмен, – на полном серьёзе объяснила Мирослава и послала ему воздушный поцелуй.

– Идите уже, – сказал он ей, – а то не ровён час Наполеонов устроит возле нашего дома засаду.

– Это он может, – согласилась Мирослава и поспешила в гараж.

Светлана Филипповна встретила Мирославу настороженно. Впустив в квартиру, осмотрела внимательным взглядом с головы до ног.

У Волгиной было такое впечатление, что она проходит персональный досмотр на предмет режущих, колющих и других опасных предметов.

Решив, по-видимому, что таковых у Мирославы при себе не имеется, Ивашова пригласила её в комнату:

– Проходите.

– Спасибо, – Мирослава устремилась вслед за хозяйкой.

Гостиная, в которую привела её Ивашова, детективу понравилась. Как говорится, скромно, но со вкусом. И главное, в стенке виднелись ряды книг, по внешнему виду которых было заметно, что их читают и перечитывают.

Мирослава почему-то не доверяла людям, которые не читают бумажных книг.

Нет, она, конечно, понимала, век компьютерных технологий и всё такое. Но на генетическом уровне к тем, кто не держит в руках бумажную книгу, относилась с предубеждением. Хотя, естественно, никак его не демонстрировала.

– Чай? Кофе? – спросила хозяйка дома.

Но по её тону Мирослава поняла, что поить её чем бы то ни было у Светланы Филипповны нет ни малейшего желания, и предложение было всего лишь данью вежливости.

– Нет, спасибо, – отказалась Мирослава.

Ивашова незаметно облегчённо вздохнула и призналась:

– Я хотела позвонить Тоне.

– Зачем?

– Чтобы проинформировать её, что вы…

– Не волнуйтесь вы так, – доброжелательно проговорила Мирослава, – я же не собираюсь вас пытать. Просто задам несколько вопросов. При этом на те вопросы, которые вам не понравятся, вы можете не отвечать. Хорошо?

– Хорошо, – согласилась Ивашова и вся подобралась.

– Вы давно знакомы с Антониной Георгиевной Бессоновой?

– Давно. С первого курса института.

– А с Екатериной Терентьевной?

– Примерно с того же времени. Как только мы с Тоней подружились, а подружились мы быстро, Тоня меня к себе домой пригласила и с мамой познакомила.

– Вы часто у них бывали?

– Часто, – призналась Светлана Филипповна, – моя мама как раз незадолго перед этим вышла второй раз замуж. Отчим переехал жить в нашу квартиру и не один!

– А с кем?

– Со своим сыном от первого брака! Поэтому, как вы догадываетесь, домой идти мне совсем не хотелось.

– Не сложились отношения?

– Не сложились. А Тоня была так добра, что часто оставляла меня ночевать у них. С разрешения мамы, конечно.

– Екатерина Терентьевна хорошо к вам относилась?

– Очень! И я её люблю, – Ивашова запнулась и поправилась: – Любила, как родную мать.

– А когда вы познакомились с Аркадием Семёновичем?

– Аркаша начал ухаживать за Тоней на третьем курсе. Тогда мы с ним и познакомились.

Светлана Филипповна о чём-то задумалась, а потом, улыбнувшись, проговорила:

– Если бы вы видели, как романтично Аркаша ухаживал за Тоней.

– Дарил цветы?

– Не только! Представляете, раннее утро. Все ещё спят. И тут раздаётся соло саксофона! О! Как оно звучало! Сладостная истома сжимала сердце, а по коже пробегали мурашки!