Наталья Александрова - Веер княгини Юсуповой

После посещения салона красоты, настроение у Надежды, как обычно, поднялось. Хотя оно и раньше не падало. Расстраивалась и скучала Надежда Николаевна только в том случае, когда вокруг нее не происходило ничего криминального и не нужно было что-то расследовать и разгадывать сложные загадки.

Итак, она выяснила номер телефона некоей Татьяны Леонидовны, которая, надо полагать, и есть та самая неуловимая опасная особа. Да что там! Просто киллерша. Но как действовать дальше? Попытаться определить местонахождение этого телефона? Пожалуй, Вадим с этим не справится. И потом, если даже Надежда ее найдет, что она может с ней сделать? Схватить за руку и кричать: «Караул, помогите!»? Не прокатит, ее же еще и ненормальной посчитают. Можно, конечно, с помощью все того же адвоката, который ее теперь сильно уважает, сдать тетю полиции. Но у Надежды не было уверенности, что хитрая баба не обведет их вокруг пальца и не отмажется.

Да, похоже, дело зашло в тупик. Но Надежда не стала отчаиваться, а решила, так сказать, сменить тему. Она собиралась пойти в библиотеку, чтобы выяснить там, кто же такой Илья Николаевич, которому была адресована записка Феликса Юсупова. Вот теперь самое время, поскольку вполне может так случиться, что завтра вернется из командировки муж, и тогда ей не вырваться из дома.

Дома маялся кот. Он даже не стал возмущенно мяукать, а просто посмотрел с немым укором, и Надежде тотчас стало стыдно, что она оставляет животное одного на полдня.

– Бейсик, прости меня, но дело не ждет! – сказала она и попыталась погладить рыжую спинку.

Бейсик молча дернул плечом и ушел под кровать. Это означало, что кот в миноре и обижен на весь мир.

Надежда вздохнула и обратилась к зеркалу. Не хотелось, чтобы в Доме актера ее узнали, пришлось поработать над своей внешностью.

Если в прошлый раз она посещала прием по случаю презентации фильма известного режиссера, то сегодня просто идет в библиотеку. Стало быть, одеться надо попроще и поскромнее, волосы зачесать гладко, минимум макияжа, а лучше вообще все смыть. Надежда переоделась в далеко не новые брюки и мешковатую куртку, которую, если честно, давно собиралась выбросить, и накрасила губы дешевой помадой, которая ей совершенно не шла.

Закончив работу над образом, она взглянула на себя в зеркало и невольно поморщилась. Настоящая мымра! Не дай бог попасть в таком виде на глаза кому-нибудь из знакомых! Потом пойдут разговоры…

Она вышла из дома, опустив глаза и не глядя по сторонам. К счастью, ни с кем из соседей Надежда не встретилась.

Маршрутка быстро домчала ее до Невского проспекта. Надежда Николаевна вошла в Дом актера и знакомым путем прошла в библиотеку.

Библиотека была открыта, но посетителей оказалось немного. Первое, что увидела Надежда, едва переступив порог, был деревянный Ибрагим, ярко раскрашенный арапчонок в турецком наряде. Надежде показалось, что Ибрагим посмотрел на нее весьма ехидно, припомнив их первую встречу, и даже, кажется, хитро подмигнул. Она ответила ему строгим взглядом и внимательно оглядела остальных присутствующих.

В глубоком кресле возле камина сидел крупный мужчина с удивительно знакомым лицом. Приглядевшись к нему, Надежда вспомнила, что видела его как-то в театре, в роли доктора Астрова. За столиком восседала сотрудница библиотеки – бледная, высушенная особа средних лет с жидким узлом бесцветных волос, в блекло-сером костюме. Увидев Надежду и оценив ее внешний вид, она поинтересовалась, чем может помочь.

– У вас ведь много книг о семье Юсуповых?

– Ну конечно! Этот дворец принадлежал им, так что мы подобрали соответствующую литературу.

– Понимаете, я пишу статью о связях Юсуповых с театром и хотела выяснить их круг общения.

Библиотекарша едва заметно пожала плечами – статью так статью, ей-то что.

– Да, тогда вам лучше всего начать вот с этой книги… – дама подошла к одному из шкафов и достала толстый том в глянцевой суперобложке, на которой было написано: «Петербургские вечера».

– Только выносить книгу нельзя!

Надежда пристроилась в уголке и начала с того, что просмотрела многочисленные фотографии, сделанные на светских приемах, а также в знаменитых петербургских богемных заведениях начала двадцатого века – в «Бродячей собаке», «Стойле Пегаса», «Черном коте», «Летучей мыши» и других, не так широко известных. Надежда узнала Анну Ахматову, Николая Гумилева и других популярных людей той необыкновенной эпохи, которую принято называть Серебряным веком. Были в книге и другие фотографии – представителей знати, самого Феликса Юсупова, его друзей.

Надежда переворачивала страницу за страницей, как вдруг из книги выпала коричневатая старинная фотография. На ней была изображена трогательная сцена: неправдоподобно огромная собака с массивной головой и обвислыми ушами, запряженная в изящные саночки, в которых сидела маленькая, хорошенькая, как кукла, девочка в белой шубке и меховом капоре. В углу фотографии было напечатано: «Художникъ-фотографъ Штокманъ, Невскiй проспектъ».

Надежда подняла фотографию и показала ее библиотекарше:

– Посмотрите, это было в книге!

– Надо же, а я думала, она потерялась. Спасибо, это очень ценная фотография.

– А кто эта девочка?

– Это маленькая графиня Сумарокова, дальняя родственница Юсуповых, со своим меделяном Кречетом.

– Меделян? А кто это?

– Меделян – это старинная русская порода собак, с которыми охотились на медведя. В двадцатом веке последние меделяны вымерли, и сейчас этой породы нет. Может быть, вы помните – у Куприна есть рассказ о такой собаке.

Библиотекарь убрала фотографию в ящик своего стола, а Надежда взглянула на ту страницу, которая была заложена старым снимком. На этой странице размещалась черно-белая фотография, под которой стояла подпись: «Слева направо – вел. князь Дмитрий Николаевич, Феликс Юсупов, Илья Сумраков…»

Так, не тот ли это Илья Николаевич, которого Надежда так упорно искала?

Она взяла книгу и подошла к библиотекарю.

– Вы не могли бы мне помочь?

– Слушаю вас!

– Кто этот человек, рядом с Феликсом Юсуповым?

– Ну, тут же написано – Илья Сумраков!

– Да, но кто он такой?

– Это светский персонаж дореволюционного Петербурга, дальний родственник Феликса Юсупова. По боковой линии он принадлежал к семье Сумароковых, фамилия Сумраков слегка искажена. Видимо, его предок был незаконнорожденным, почему он и не унаследовал титул и имение Сумароковых…

– А есть о нем какие-нибудь сведения более позднего времени? Что с ним стало после революции?

– Вот, посмотрите эту книгу, – библиотекарь подала Надежде потрепанный томик, озаглавленный «Иных уж нет…» – Эту книгу написал потомок старинного дворянского семейства Ртищевых, оставшийся в России после революции. Во время Второй мировой войны он оказался на оккупированной немцами территории, скитался по всей Европе, в результате перебрался во Францию и там написал обо всех представителях старинных дворянских родов, которые жили в Советской России. О том, как они выживали в трудных условиях и приспосабливались к новым порядкам. Я думаю, здесь есть раздел и об Илье Сумракове.