Ольга Карпович - Неуловимая наследница [litres]

Но теперь, после разговора с Иваном, Ольга поняла, что откладывать некуда.

Чтобы попасть в гостевой домик, нужно было пересечь сад – густой, пышный, круживший голову вязким приторным запахом цветов. Не то чтобы Ольга была таким уж ценителем красот природы, просто сплошная зелень надежно скрывала происходящее на территории ее поместья от посторонних глаз. А происходило тут всякое, бывали случаи, которые посторонним точно не стоило бы видеть.

Она прошла по извилистым дорожкам, миновала декоративный прудик, выложенный по краям живописными камнями и окруженный кустарником, склонявшим пологие ветви почти к воде. За прудом виден был одноэтажный белый дом, и Ольга, взглянув на него, ощутила тяжесть в груди. Так всегда бывало, когда она сознавала, что не сделала вовремя нечто важное. То, что рано или поздно сделать обязательно придется, а каждая минута промедления только усложняет принятие решения.

Когда она вошла, навстречу ей из кресла, стоявшего в холле, поднялся Мустафа.

– Ну что он там? – Ольга кивнула на дверь, за которой находились комнаты, где разместили Николаса.

– Посуду бил, – ответил Мустафа. – Теперь притих.

В его голосе Ольге послышался оттенок тщательно скрываемого неодобрения. Похоже, как Иван и сказал, охрана не понимала, чего ради они держат тут этого капризного дурачка, а главное, почему ему хотя бы нельзя съездить пару раз по зубам, чтобы знал свое место. Ольга, если честно, и сама не ожидала, что Николасу взбредет в голову изображать из себя принцессу, заточенную в башне. Наверное, пришло время объяснить ему, что к чему.

– Открой мне, – приказала она Мустафе.

Тот окинул ее встревоженным взглядом.

– Вас проводить, мэм? Он может быть опасен.

Кажется, его очень взволновало, что Ольга не взяла с собой оружия. Она же в ответ хмыкнула:

– Уверяю тебя, Мустафа, в случае чего с этим человеком я справлюсь голыми руками.

И костяшки пальцев снова неприятно засаднили при воспоминании о том, как Николас отлетел в сторону и сжался на полу, когда она его ударила. Надо же, как слаб он оказался перед болью. А ведь, несмотря на это, бесстрашно ринулся ее спасать, вооружившись той нелепой статуэткой…

Мустафа отпер дверь. Ольга вошла бесшумно, как умела двигаться только она. Домик был небольшой, всего несколько комнат, обставленных однако со вкусом и без так любимого в Турции восточного шика. Тяжелая мебель из темного дерева в викторианском стиле, благородная коричневая кожа, стол для работы, обитый зеленым сукном и лампа с абажуром ему в тон.

Николаса Ольга нашла во второй по счету комнате. Тот всем телом повис на перекрывающей окно решетке. Упирался ногами в стену, а руками ожесточенно драл толстые железные прутья. Как ребенок, честное слово. Он что, в самом деле решил, что попал в приключенческий роман?

– Можно узнать, чем ты занят? – спросила Ольга, понаблюдав за ним пару минут.

Николас дернулся всем телом, скатился с окна и замер у стены, ошарашенно глядя на нее. Кажется, в первый миг он ее не узнал. Наверное, сменив наряд расслабленной курортницы на привычную деловую одежду, Ольга и в самом деле сильно изменилась. Никаких ярких красок, открытых ног или рук, распущенных золотой волной волос. Черные брюки, черная футболка с длинным рукавом, кожаная куртка. Волосы, конечно, никуда не делись, только были теперь заплетены в косу и сколоты на затылке. Они, волосы, к слову, сильно ей мешали, при ее образе жизни стоило бы давно остричь эту никому не нужную роскошь. Но Ольга, в целом равнодушная к женским ухищрениям, к собственным волосам относилась трепетно и не решалась укоротить их даже слегка. А больше всего, должно быть, изменилось ее лицо – теперь, когда не нужно было изображать офисный планктон на отдыхе.

– Ты… – просипел Ник, таращась на нее, как на привидение.

Выглядел он неважно. Осунувшийся, испуганный, со все еще отливающим синевой подбородком. Ольга, взглянув на бледнеющий кровоподтек, нахмурилась и отвела глаза. Волосы у него были слегка сальные, свалявшиеся неаккуратными прядями. Да и вообще, принюхавшись, поняла Ольга, от Николаса разило потом, немытым телом.

– Я, – коротко ответила она. – Если ты пытался выломать решетку, можешь не трудиться. Ее устанавливал очень хороший мастер, боюсь, сорвать ее не под силу даже автогену.

– Я уже понял, – с ненавистью процедил Ник. – Все предусмотрела, да? От тебя не сбежать?

– Я рада, что ты наконец это понял, – спокойно отозвалась Ольга. – Можно рассчитывать, что странных поступков больше не будет?

– Ты не имеешь права меня здесь держать! – вдруг заорал Ник. – Я свободный человек, я не желаю здесь находиться.

Подходить к ней близко он, несмотря на гнев, явно не решался, все так же жался к стене. Ольга окинула его придирчивым взглядом. Затем заметила стоящий на столе нетронутый поднос с едой. Она ведь распорядилась, чтобы Нику доставляли самое лучшее, с учетом его вкусов.

– Николас, почему ты не моешься? – спросила она.

Хотела было протянуть руку и дотронуться до его волос, но поняла, что он в ответ на движение отшатнется.

– Может быть, тебе не подходит шампунь или другие косметические средства? Мне казалось, ты любишь Korres, но если предпочитаешь что-то другое, скажи – и тебе принесут.

– Серьезно, – издевательски осклабился Ник. – Тебя интересует только то, почему я не моюсь?

– Нет, – качнула головой Ольга. – Еще почему ты не ешь.

– А я не собираюсь есть твою проклятую еду! – закричал он. – И пользоваться вещами, купленными на твои кровавые деньги. Лучше я сдохну, чем так…

– Очень глупо, – заключила Ольга.

Этот разговор одновременно и забавлял ее, и утомлял. Николас вел себя до того нелепо, что в этом даже чувствовался какой-то шарм. Будь у Ольги больше свободного времени, чем черт не шутит, может, она и с удовольствием поиграла бы с ним в приключенческое кино.

– Ты же понимаешь, что я не дам тебе умереть от истощения.

– Что, будешь кормить внутривенно? Есть ты меня не заставишь!

Ольга невольно рассмеялась и все-таки шагнула к нему поближе.

– Дорогой, ты помнишь, как я тебя ударила? – негромко выговорила она, пристально глядя прямо в расширенные от испуга глаза. – Помнишь, что с тобой сделалось? Тебя, друг мой, никогда не били, ты не умеешь терпеть физическую боль. Так что, поверь мне, я могла бы заставить тебя делать все, что я хочу. Но не стану. По крайней мере, пока.

Кажется, эта ее небольшая речь впечатлила Николаса. Он наконец перестал вести себя как задиристый петух, рухнул в кресло и сжал руками голову. Ольга, помедлив, села напротив.

– Послушай, ты же современный человек, – вдруг начал Ник, кажется, решив сменить тактику и воззвать к ее здравому смыслу. – Мы не в средневековье, ты не можешь вот так просто захватить меня и держать, сколько тебе вздумается. Я гражданин Евросоюза, у меня есть права…