Ю Несбё - Королевство

Она кивнула.

Остаток ночи я пролежал без сна.

Строить начнут через четырнадцать дней, над кухонным столом висело приглашение, оповещавшее, что потом в Ортуне выступит Род.

Я уже отсчитывал часы.

Я мучился.

Двигалось огромное, черное транспортное средство. Катилось медленно, как бы нехотя, под шинами скрипел гравий. На краях стабилизаторов, торчавших сзади машины, светились две узкие вертикальные фары. «Кадиллак-девиль». Солнце зашло, но за поворотом оранжевая кромка обрамляла Оттертинд. И горную расщелину глубиной двести метров, напоминавшую след от топора.

«У нас с тобой, Рой, есть только мы». Так Карл говорил. «Все остальные – нам кажется, что мы их любим или они любят нас, – миражи в пустыне. Тогда как мы с тобой – одно целое. Мы братья. Два брата в пустыне. Один подохнет – второй подохнет».

Да, и смерть не разлучит нас. Она нас объединит.

Транспортное средство покатилось быстрее. К аду, где окажемся мы все – те, у кого к убийству душа лежит.

Торжественное открытие стройки запланировали на семь вечера.

И тем не менее из Кристиансанда я выехал на рассвете – когда я въезжал в Ус, на муниципальном знаке сиял утренний свет.

От снега остались только сугробы вдоль дороги, серые и грязные. На Будалсваннете лед казался рыхлым, как сорбет, на его поверхности виднелась вода.

Пару дней назад я позвонил Карлу и сообщил, что приеду, но целый день до открытия буду занят: на заправке ревизия за последние пять лет. Я соврал, что проверяют методом случайной выборки, чистой воды формальность, но я обязан помочь отчитаться за цифры того периода, когда начальником был я. Я не знал, сколько это продлится, несколько часов или два дня, но при необходимости в мастерской посплю. Карл ответил, что все в порядке: они с Шеннон все равно будут заняты подготовкой церемонии начала строительства и праздника в Ортуне.

– Но мне есть о чем с тобой поговорить, – сказал он. – Если тебе так удобнее, могу на заправку прийти.

– Я скажу, если перерыв выкрою, можем в «Свободном падении» пива выпить, – сказал я.

– Кофе, – сказал он. – Я совсем пить бросил. Думал, после Нового года полная скучища начнется, но, если верить Шеннон, у меня хорошо получается.

Казалось, настроение у него получше. Он смеялся и шутил. Человек, у которого худшее позади.

В отличие от меня.

Припарковав машину перед мастерской, я посмотрел на Опгард. В косых лучах солнечного света возникало ощущение, что гору позолотили. На освещенных солнцем склонах появились проталины, а в тени по-прежнему лежал снег.

По дороге к заправке я заметил у бензоколонок мусор. А внутри у кассы, естественно, стоял Эгиль. Он обслуживал покупателя, чью сутулую спину я узнал лишь через несколько секунд. Му. Жестянщик. Я стоял у двери. Эгиль меня не заметил, а теперь тянул руку к полке за своей спиной. Полка, где лежали противозачаточные «Элла-один». Я задержал дыхание.

– Всё? – спросил Эгиль, кладя перед Му коробочку.

– Да, спасибо. – Му расплатился, развернулся и пошел ко мне.

Я пялился на коробочку в его руке.

Парацетамол.

– Рой Опгард, – произнес он. Остановился, широко улыбаясь. – Храни тебя Господь.

Я не знал, что ответить. Не сводил глаз с его рук, когда он засовывал упаковку таблеток от головной боли в карман пальто, но я умею считывать, что человек тебя покалечить собирается, – в Му этого не было. Когда он схватил мою руку, сперва я хотел ее отдернуть, но почему-то – возможно, из-за расслабленной позы и болезненного, но мягкого света в его глазах – я этого делать не стал. Он осторожно сжал мою руку своими:

– Благодаря тебе, Рой, я в стадо вернулся.

– А? – только и выдавил я.

– Я оказался во власти дьявола, а ты меня освободил. Меня и мою семью. Ты выбил из меня дьявола, Рой Опгард.

Обернувшись, я посмотрел ему вслед. Иногда дядя Бернард говорил, что если не получается решить техническую проблему, лучше взять молоток и посильнее ударить – и все образуется. Иногда. Может, это и произошло.

Му сел в пикап «ниссан-датсун» и уехал.

– Начальник, – проговорил за моей спиной Эгиль, – вы вернулись?

– Как видишь, – ответил я, оборачиваясь к нему. – Как там хот-доги поживают?

Лишь через пару секунд он сообразил, что я, наверное, подшучиваю, и осторожно засмеялся.

В мастерской я раскрыл привезенную из Кристиансанда сумку. Там было несколько запчастей – результат более чем недельного поиска по разным конторам, торгующим подержанными автомобилями, и автосвалкам. Большинство из них находились в малонаселенных районах к западу от города, где люди на протяжении сотни лет поклонялись всему американскому, особенно машинам, с тем же усердием, с каким славили Иисуса в молельных домах.

– Эти запчасти неисправны, – сказал последний продавец подержанных автомобилей, посмотрев на прогнившие тормозные шланги и трос газа, который я открутил с двух развалюх – «шевроле-эль-камино» и «кадиллака-эльдорадо». За его спиной висела очень яркая картинка – длинноволосый парень с посохом в окружении кучи овец.

– Ну, значит, куплю их задешево, – сказал я.

Прищурив глаз, он назвал цену – и я понял, что Виллумсены не только в Усе существуют. Утешив себя тем, что большая часть денег все равно пойдет на сборы, я протянул ему сотенные купюры и подтвердил, что чек мне нужен.

Взяв газовый тросик, я его рассмотрел. Он не с «кадиллака-девиль», но почти такой же, так что подойдет. И он действительно неисправен. Так вытянулся, что при определенной установке повиснет, когда водитель нажмет на газ, а даже если педаль он отпустит, скорость продолжит расти. Автомеханик поймет, что происходит, а если к тому же он окажется хладнокровен и соображать будет быстро, может быть, он выключит зажигание или переключит передачу на нейтральную. Но к Карлу ни то ни другое не относится. Он – при условии, что вообще успеет, – попытается лишь затормозить.

Я взял один из прогнивших, дырявых тормозных шлангов. Я такие раньше менял. Но никогда не ставил. Я положил их рядом с тросом газа.

Любой механик, который будет после аварии машину осматривать, скажет полиции, что детали повредили не специально: износ естественный и, судя по всему, под изоляцию газового троса попала вода.

Вынув из сумки необходимые инструменты, я закрыл ее и встал, тяжело дыша, – казалось, грудь сжимала и разжимала мои легкие.

Я посмотрел на часы. 10:15. Времени у меня много.

По словам Шеннон, в два часа у Карла на стройплощадке встреча с организаторами праздника. Потом они поедут в Ортун украшения вешать. Все это займет по крайней мере два часа, а вероятно, и все три. Хорошо. Чтобы поставить запчасти, мне максимум час нужен.

А раз никакой ревизии на самом деле не было, времени у меня много.