Валерий Пушной - Битые короли

Долго, до глубокого вечера, бесцельно Ксения кружила по улицам города. Сначала хотела зайти в первый попавшийся ресторан и напиться, но, проезжая мимо ресторанов, не могла вызвать в себе желания остановиться. Ее куда-то несло, как сумасшедшую, как одержимую.

Непонятно что и почему привело ее на парковку к зданию, где находился бильярдный клуб Нарцисса. Показалось, что там она сможет отвлечься. Она даже заглушила мотор, приоткрыла дверь авто, чтобы выйти. Но снова решительно захлопнула, ноги не хотели идти туда.

В эти секунды оттуда ей в лицо дыхнуло запахом Саши Апро. Ее передернуло от этого запаха.

Ксения вновь завела мотор, включила фары и резко отъехала прочь, ощутив, что сейчас ничто не поможет ей сбросить с себя омерзительное пораженческое настроение.

Да, сегодня она получила от Фаины крепкий щелчок по носу. И даже не щелчок, а удар под дых.

Близилась ночь. Улицы начинали пустеть. Потоки машин на дорогах редели. Уходящая суета города блекло освещалась светильниками на столбах.

Речерская еще покаталась по затихающим улицам и наконец повернула к дому. К подъезду подкатила, когда уже в свои права вступила ночь, все вокруг будто вымерло. Только мерцал свет от уличных светильников, да иногда раздавался шум машин на дороге, нарушая тишину.

Ксения поднялась на свой этаж. Вошла в квартиру и, не включая свет в прихожей, присела на банкетку. Настроение было отвратительным, хотелось броситься на кровать и реветь в голос от неудачи.

Посидела, отдышалась, поднялась, кинула на банкетку дамскую сумочку, в темноте потопала в спальню, включила свет и стала раздеваться. Сняв с себя все, побрела в ванную комнату, умылась, вернулась в спальню, включила телевизор. Смотреть не хотела, но находиться в полной тишине было невыносимо, хотя бы звук от телевизора создавал иллюзию, что она в комнате не одна, и это ее как-то успокаивало. Открыла форточку, легла на кровать. Было жарко. Потому по ночам она спала, ничем не укрываясь.

Глянула на экран телевизора, перед глазами что-то замелькало. Ксения не понимала, что там происходило, ее мысли были далеко отсюда. Она представляла, как сейчас Фаина лежала под Артуром и ворковала в свое удовольствие, а она, та, кто должна быть на месте Палия, находилась в этой спальне одна. Зря прежде она не брала во внимание Фаину, когда строила свои планы. И вот результат ее самонадеянности. Палия неожиданно оказалось преградой. Нарушила ее планы. Преодолеть эту преграду будет непросто.

Но ввязываться в борьбу с Фаиной она не хотела. Бороться за мужика с ее стороны будет глупо и нелепо. У нее безмерный ресурс красоты и огромный потенциал обольщения. Теперь пусть мужики борются за нее. Если Латенин проявит свои бойцовские качества, она не станет отталкивать его, но если будет жевать мочало, ждать у моря погоды, то пусть все остается как есть. Она сейчас сама будет раскидывать сети, а не попадаться в чужие. Не она, а мужики должны барахтаться в ее паутине и доказывать ей, что каждый из них лучший.

От таких мыслей потеплело на душе, девушка стала забывать о сегодняшнем поражении. Ведь всякое событие можно представить не только как поражение, но и как победу, если дальше двигать себя к успеху. Ксения прикрыла глаза, подумав, что стоило бы отключить телевизор, но не пошевелилась, ей было хорошо лежать в постели, полностью раскрытой, и ощущать свободу. Она находилась в приятной полудреме, не обращая внимания на звук телевизора, когда вдруг раздался знакомый голос:

— Долго тебя ждать пришлось.

Ксения вздрогнула, открыла глаза, медленно возвращаясь к действительности, увидала в дверях сутуловатую фигуру Борзого, не сразу сообразила, что тот находится в ее квартире и в ее спальне:

— Откуда ты здесь?

— Вошел, — раздался смешок. — Давно жду в другой комнате.

Ксения почувствовала испуг, как будто где-то рядом находился Дончаров и словно сейчас он должен был появиться перед нею. Девушку обдало жаром, в лицо ударила кровь. По лицу Борзого бегали тени. Сознание говорило, что она должна встать, но тело сковало страхом, и Ксения продолжала неподвижно лежать, только губы слегка дрогнули:

— Зачем?

— Как жить собираешься дальше? — Борзой с любопытством откровенно рассматривал ее красивое тело в голубом свете от экрана телевизора. Масленые глаза не просто бегали по нему — они сверлили, буравили все его части так, что лицо стало бордовым.

— Шефа больше нет, но мы-то остались. Дружить будем? — спросил.

— Ты разве способен дружить? — отозвалась девушка, поворачиваясь на бок.

— Смотря с кем, — сказал Борзой.

— Выбираешь?

— Ну, как жить будем?

— Как-нибудь проживу, — ответила Ксения, сжимая небольшие кулачки.

Она хорошо поняла Борзого. Он предлагает ей заменить Дончарова собой, иначе говоря — спать с ним и работать на него. Все ее мышцы заходили ходуном. Ишь ты чего захотел! Губу раскатал. Он вообще соображает, что говорит? Она только что приобрела свободу. И чтобы сейчас взять и отдать себя в руки тому, о кого Юлий вытирал ноги, — это слишком. На какую же ступень он ставит ее, раз делает такое предложение? На самую нижайшую, подобно уличной проститутке. Каким же надо быть придурком, чтобы прийти к ней с таким предложением?

Да, она была игрушкой в руках сильных мужиков, но не проституткой. А роль игрушки теперь закончилась. И хотя при них она была осыпана деньгами, но это ничто по сравнению со свободой. Однако опуститься до уровня Борзого значило окончательно потерять себя. Нет, Борзой не той стаи птица. Ей сейчас нужны мужики высокого полета с большими деньгами и возможностями, чтобы не они зарабатывали на ней, а она на них. Борзой был обыкновенным убийцей и мог без сожаления расправиться с нею, но тем не менее уступать она не собиралась.

Мелькнула мысль, что следовало бы накрыться пододеяльником, но, видя, что Борзой уже успел разглядеть все ее тело, отбросила эту мысль, привстала сначала на локоть, а потом села.

— Ты бы лучше нашел убийцу Юлия, — с укором сказала ему.

— А зачем мне это? — спросил Борзой. — За это никто не заплатит. Пускай менты отрабатывают свою жрачку. Так как, принимаешь предложение?

— Нет! — резко сказала Речерская и посмотрела насмешливо, мол, знай сверчок свой шесток.

— Тогда убью или на панель отправлю, — противно пообещал он. Но в его голосе уже не было той силы, какая присутствовала, когда он ходил под Дончаровым.

Потому Ксения надавила на связки, встав на ноги:

— Кто ты такой есть, Борзой? Без Дончарова ты букашка, вот и ползи в свою щель и сам поищи себе нового хозяина! Приперся со своими предложениями, надо же такое выдумать. Не знаешь, как без меня прокормиться?

И вдруг искрой мелькнула мысль.