Михаил Шторм - Алмазы Карибского моря

Быков понятия не имел, как звонить в полицию Ямайки, но надеялся, что Джейн сумеет дозвониться в Штаты, а оттуда уже найдут возможность связаться с местными правоохранительными органами. Оставалось решить небольшую задачку. Вывести из строя троих бандитов, чтобы не мешали. И хотя в последнюю мысль Быков вложил изрядную долю иронии, смешно ему не было. У него в руках находилась лопата, которой ему предстояло выкопать могилы для себя и своих друзей.

Он посмотрел на Джейн. Она сидела на песке с совершенно отрешенным выражением. Быков вспомнил, что такие лица были у приговоренных к смертной казни в кинохронике. И точно так смотрели пленные солдаты, которые доживали последние минуты, пока боевики резали глотки их товарищам. Близость смерти парализует волю. Возникает обманчивая иллюзия, что лучше пожить еще хоть немного вместо того, чтобы броситься на палачей и погибнуть сразу… или же одержать победу.

Если бы не Джейн, Быков поступил бы так, не раздумывая. Но его сковывала ответственность за Джейн. Важно было спасти ее, а не проявить мужество перед лицом смерти.

Опустив глаза, Быков продолжал копать. Когда первая яма была закончена, он сделал передышку, утирая взмокший лоб.

— Не останавливайся! — прикрикнул на него Женя.

— Арбайтен, арбайтен! — осклабился Самвел, изображая из себя гитлеровца. — Закапывай запорожца и начинай могилку для себя.

Мысль о том, что придется сыпать песок на мертвое лицо человека, тем более недавнего друга, была отвратительна Быкову. Никак не отреагировав на бандитские пожелания, он принялся рыть вторую могилу.

— Это для себя или для нее? — насмешливо спросил Толик, кивая на Джейн.

— Для тебя, — ответил Быков, коротко взглянув ему в глаза.

Пока бандит подыскивал достойный ответ, Женя отвернулся, посмотрел вдаль, прикрыл глаза ладонью от солнца и обеспокоенно проговорил:

— Куда это они?

— Кто? — машинально спросил Самвел.

Но все и так видели, о ком идет речь. Примерно на расстоянии километра от них на пляж вышли две человеческие фигурки, несущие надувную лодку. Это были Максим и Вадик.

— Вот же твари, — пробормотал Толик. — Сваливают. С общаком нашим.

— Вадик говорил, что на рыбалку собирается, — сказал Женя тем голосом, который появляется у людей, когда им очень хочется, чтобы их слова оказались правдой. — Я спрашиваю: «Зачем лодку надуваешь?» А он такой: «Рыбки жареной охота».

— Макс с рюкзаком, — сообщил Самвел.

— Сматываются, — прошептал Женя, осознавший всю горечь этой истины и повторивший утверждение во весь голос: — Сматываются!!!

— Так вот почему Макс хотел нас подальше заслать! — сообразил Толик. — Чтобы уйти по-тихому.

— Но у них не получилось незаметно, — процедил Самвел. — И вообще теперь не получится. Камни будем на троих делить. Сторожите этих! Глаз не спускайте!

С этими словами он побежал по пляжу, постепенно смещаясь к полосе плотного песка, отполированного волнами, где ноги не разъезжались и не вязли. Ружье он держал перед собой, подобно солдату, бегущему в атаку.

У тех двоих, которые остались стеречь Быкова и Джейн, огнестрельного оружия при себе не было.

Самвел успел преодолеть примерно треть дистанции, когда был замечен беглецами. Максим и Вадик, несшие лодку к морю, не останавливаясь, перешли на бег. Самвел упал на колено, намереваясь открыть огонь по бывшим сообщникам. Теперь ни у кого не оставалось сомнений в том, что они действительно задумали скрыться с драгоценными камнями, бросив товарищей на произвол судьбы.

Быков незаметно шагнул вперед, следя одновременно за двумя охранниками и драмой, разворачивающейся у него на глазах.

Самвел, так и не выстрелив, вскочил и побежал дальше. По всей видимости, патронов у него оставалось под расчет, и он не рискнул стрелять издалека. Это было правильное решение. Забежав в воду, Максим и Вадик сразу утратили скорость, тогда как Самвел стремительно и неумолимо приближался к ним.

Когда они, оттолкнувшись, запрыгнули в лодку, Самвел находился в четырехстах или трехстах метрах — Быков, видевший всех издалека, не мог определить точнее. Двигаясь бесшумней тени, он переместился еще на шаг ближе к Толику, разинувшему рот точно так же, как это сделал и Женя.

Самвел опять остановился и упал на песок. Он расставил ноги циркулем для устойчивости. Приклад упер в плечо. Хоботок ствола пошевелился, ловя цель на мушку.

В тот момент, когда прозвучал первый выстрел, лопата Быкова была уже утоплена в песок, так что ему осталось только привлечь к себе внимание окриком:

— Толян!

Парень недоумевающе уставился на него. Немая сцена продлилась доли секунды. Песчаный смерч взметнулся с поднятой лопаты. Если Толик и успел зажмуриться, то все равно с опозданием. Порция песка, плюхнувшаяся на его физиономию, запорошила ему глаза, лишив ориентации в пространстве.

Вместо того чтобы оглушить его ударом по голове, Быков снова зачерпнул песок ковшом лопаты. Сначала нужно было остановить Женю, бросившемуся вперед с ножом в руке.

Песчаный душ ослепил и этого. Как только оба беспомощно затоптались на месте, плюясь и протирая глаза кулаками, Быков взялся за них по-настоящему. Лопата замелькала в воздухе, производя сочные и звонкие звуки. Пустив из носа кровавую струю, Толик схватился за голову и упал ничком, надеясь таким способом избежать расправы. Дав ему небольшую передышку, Быков вплотную занялся Жениной головой. Получая удары слева, справа и сверху, парень вскрикивал и пытался закрываться руками, хотя всякий раз опаздывал. В отличие от товарища, он упал не лицом вниз, а на спину, выронив при этом нож, который бы вряд ли ему помог.

— Джейн, — позвал Быков. — Сможешь добраться до меня? Попробуй доползти, если получится.

— Я допрыгаю, — решила она.

Пока американка скакала на одной ноге, Быков позволил себе посмотреть в ту сторону, где все это время звучали выстрелы. Самвел расстрелял ружейный магазин и теперь перезаряжал помповик, сидя на песке с широко расставленными ногами. То, что у него нашлись запасные патроны, было плохо, но зато он ни разу не удосужился обернуться, чтобы посмотреть, что происходит у него за спиной.

Ни Максим, ни его спутник не получили ранений, во всяком случае серьезных. Оба продолжали грести как ни в чем ни бывало, отдаляясь от берега не по прямой, а наискось, чтобы держаться подальше от Самвела. Закончив перезаряжать ружье, он вскочил на ноги и побежал дальше.

Быкова это вполне устраивало.

— Вяжи их! — скомандовал он, заняв стратегическую позицию между двумя поверженными врагами.

— Чем? — спросила она.

Ее глаза лихорадочно блестели, а взгляд был совершенно безумен. Бедняжке пришлось так много вынести в эти последние дни, не говоря уже о всех тех испытаниях, которым она подвергалась во время плавания.