Сергей Жоголь - Имитатор

Всё это казалось таким неправдоподобным. Ральф Краузе открыто прогуливается по городу, причём не избегает самых людных мест! То, что он искал краску для волос, — это хорошо. Значит, будет всё же прибегать к маскировке. Конечно, Маргарита Семёновна могла и всё это выдумать, учитывая её воспалённое изображение, — а что? Увидела фотографию и начала фантазировать. Чтобы всё это выяснить, он должен встретиться с этой самой Полечкой — той, что продала её соседке хну. Кравец посмотрел на часы. До начала совещания оставалось чуть больше часа, времени было впритык. Птицын, конечно, поймёт, а вот Еленин за опоздание не похвалит и отчитает прежде всего самого Птицына. Еленин военной закваски — он всегда требовал от подчинённых строжайшей дисциплины и соблюдения субординации, а тут ещё этот москвич… Самого Птицына обычно это не слишком-то напрягало, но подставлять начальника Кравцу не хотелось.

Нет, нужно всё же отыскать эту Полечку и расспросить, что да как. Вот только фото он теперь покажет после того, как выяснится, что похожий на Краузе мужчина действительно приценивался к Полечкиному товару. Кравец снова посмотрел на часы; трамвай подъезжал к рынку. Он успевал. Рванувшись к выходу, он наступил кому-то на ногу — трамвай был переполнен; в этот момент кто-то схватил его за рукав. Степан Маркович выругался. Когда он повернулся, то увидел, что в него вцепилась худенькая женщина-кондуктор.

— Что такое? — возмутился Кравец. — Есть у меня билет!

— Постой, милок, — сказала кондукторша. — Я по другому вопросу. Уххх, еле к тебе пробралась! Ты что ж, выходишь уже?

— Вообще-то, собирался.

Женщина выпустила рукав.

— Тогда вот… это тебе наша Зинуля передать наказала. Она сегодня на другом маршруте народец катает, а мне поутру говорит: «Ты ведь, Валюш, знаешь Стёпку- мента?» Ой, простите покорнейше — сотрудника милиции нашей доблестной… — Женщина хихикнула.

— Какая ещё Зинуля?

— Какая-какая? Подруга она моя, а твоя знакомица. Ну Зинка… Зинка Авторучка. И я что попутала?

— Ах, эта… — догадался Степан Маркович, вспомнив свою недавнюю встречу с бывшей карманницей. Трамвай остановился, Кравец посмотрел в окошко. Если выходить, то сейчас. — Говори же — видишь, на выход мне?

Женщина продолжала:

— Так вот, когда я сказала, что знаю — ты ж почитай каждый день на нашей «тройке» на работу свою мотаешься, — она мне маляву для тебя дала.

— Ну и… — буркнул Кравец, понимая, что выйти уже не успеет. Теперь придётся топать целых полквартала, чтобы попасть на рынок и отыскать Полечку.

— Вот, возьми. — Женщина сунула Степану Марковичу в руку заклеенный треугольником конверт.

— Что это? — нахмурился Кравец. Адреса на конверте не было.

— А пёс его знает! Подруги мы с ней близкие, ближе некуда. Другому кому, сам понимаешь, она бы такое дело не поручила. Узнают блатные, что она записочки ментам шлёт, — не поздоровится, а мне можно, я подруга ейная.

— Тоже, что ли, сидела?

— Ну типа того. Ладно, бывай.

— Бывай.

Когда женщина отошла, Кравец огляделся, разорвал конверт и, прикрыв листок ладонью, прочёл:

«Видела я твоего немца. Ряженый, под обычного работягу шифруется: фуфайка замызганная, кепка, а в руках портфель кожаный. Вчера в половине восьмого сел на Ставропольской, а вышел на Фадеева. В портфеле у него тяжёлое что-то. Сидел спокойно, без опаски. Больше ничего не знаю. Захочешь что спросить — в депо подъезжай, побазарим. Мне за тобой бегать не с руки. Зинаида».

Прочитав послание, Кравец улыбнулся: «Вот тебе и Зинка Авторучка! Зубы скалила, а дело сделала как надо. Без задержек и промедлений весточку послала. Нужно будет к ней всё-таки заскочить, но это потом». Степан Маркович сунул письмо во внутренний карман, заодно и проверил висевший в потайной кобуре наган. Трамвай снова остановился, но Степан Маркович выходить не стал. Полечка тоже подождёт. Тратить на неё время сейчас не имело смысла. Получается, что не фантазировала Маргарита Семёновна: Краузе действительно в городе. На вопросительный взгляд худой кондукторши Степан Маркович просто пожал плечами.

Он почти бежал. До начала совещания оставалось чуть больше трёх минут. Если прибавить ходу, то он ещё успеет. Возле здания стоял грузовик, рядом толпились сотрудники Управления. В этот момент Степан услышал тоненький свист из кустов, оглянулся. В кустах, кутаясь в своё пальто, стоял Ящерка и манил его пальцем.

— Петька, ты тут зачем? — крикнул Степан Маркович и остановился.

— Иди сюда, дядь Стёпа, дело есть! — Ящерка снова поманил оперативника рукой и огляделся.

— Тороплюсь я. — Степан Маркович поморщился.

— Ну, знаешь… — Ящерка фыркнул. Я ж сюда через пять кварталов пёрся — выходит, зря?

Кравец посмотрел на часы.

— Может, на ходу расскажешь? Уж очень я спешу.

— Ещё чего, не пойду я к вашей богадельне! Не хватало ещё возле вашей конторы нарисоваться! Если хочешь, давай тут разговаривать, а не хочешь — так сам ко мне приходи. Только не сегодня, сегодня моя смена — работаю.

Ящерка сунул руки в карманы и отвернулся. Степан Маркович подошёл к мальчишке.

— Говори, только короче.

Пока они беседовали, Степан Маркович и не подозревал, что в эту же самую минуту тут же, за углом, Антон Трефилов тоже разговаривает с Игорьком Кружечкой.

— Раз уж твоих оперов тут нет, а Георгий Игнатьевич и Михаил Сергеевич не совсем твои, так что я тебя не при подчинённых спрашиваю? Ты какого чёрта творишь? Я тебе чем заниматься велел — дезертиров беглых выслеживать да судьбой врагов народа интересоваться? Ответь-ка мне на этот вопрос, товарищ капитан! — Еленин сидел во главе стола и нервно теребил пальцы.

По правую руку от Еленина сидели Артём Васин и Жора Корниенко, по левую — грозный как туча Птицын. Два заранее приготовленных стула возле него пустовали.

— Не понимаю я вас, товарищ майор, — с трудом сдерживаясь, отвечал Птицын. — Вы это о чём?

— Как это о чём? — нервно продолжал Еленин. — Вчера мне доложили, что ты Корниенко за каким-то типом следить послал. Я думал, эта слежка с нашим делом связана, и вдруг выясняется, что этот деятель с нашими диверсантами ну никак не связан! Это какой-то беглый дезертир, понимаешь? Более того — это, оказывается, бывший муж твоей нынешней жены. Ты у нас что, Отелло? Эдакий ревнивец, который за женой последить решил, и всё за счёт служебного времени? У меня сейчас каждый оперативник на счету, а ты у нас свои личные проблемы решаешь!

— Не муж он моей Надежде, — сухо сказал Птицын, чувствуя, как его виски снова начинает сводить.