Галина Романова - Позови ее по имени [litres]

– Угоняли. Но не с ним же лично. Каждый отвечал за свое. На мне был технический вопрос. Перебивал номера движков, готовил к продаже, ну и так, по мелочи. Потому и меньше всех дали.

– А откуда же вы знаете, что он опасный, если видели его всего два раза?

– Хватило, – хмыкнул он. И повторил: – Он очень опасный.

Подумал и добавил:

– Потому что очень злой. На пересылке я видел, как он одному гопнику глаз пальцем выдавил. У того кровища хлещет, а он улыбается. – Петр поежился. – Я старался держаться от него подальше.

– Понятно, – кивнула майор. – А его девушка? Тая? Вы о ней что-нибудь слышали?

– Ну… Что я мог слышать? Так, разговоры доходили, что вроде она наводила на тачки. Сканировала сигналку с оборудованием. Типа сидит себе девчуля с компьютером, занята перепиской. А она тем временем… Ладно, прошло все. Все уж отсидели по этому делу. Что теперь воздух колыхать?

– Воздух мы решили всколыхнуть потому, что Филиппов убил ее… – Майор подумала и добавила: – Предположительно.

– Уби-ил, Таю-у?! – Петр сам не ожидал, что новость окажется для него такой страшной. Он недоверчиво мотнул головой. – Этого не может быть. Парни говорили, что он любит ее. По-настоящему любит. По этой причине она на свободе осталась, хотя кое-кому очень хотелось ее сдать.

– Кому?

– Тому, кому она отказала. Дело прошлое. – Он махнул рукой, ясно давая понять, что говорить об этом не станет. Почесал макушку. – Может, вы ошибаетесь? Может, это кто-то другой?

– Потому мы и здесь, – холодно улыбнулась ему симпатичная женщина-майор. – Чтобы не ошибиться… Когда вы виделись с ним в последний раз?

– Я же сказал, на пересылке, – соврал он и отвернулся к окну.

Зеленые глазищи майорши сверлили ему душу.

– Думаю, что вы говорите нам не всю правду, – произнесла она со вздохом. – И это неправильно.

«Неправильно стучать на бывших подельников», – подумал он с раздражением.

Все прошло. Он старательно пытается все забыть. Чего они пристали? И почему к нему?

А-а-а, все остальные, видимо, на сроках. Точно! Вот его и достали.

– Хорошо, видел его один раз недавно совсем. Еле узнал, – произнес он нехотя.

– А он вас?

– Он меня даже не видел. А если и видел, то вида не подал. – Петр пожал плечами. – Мы стали другими. Времени прошло… Пятнадцать лет.

– И все же вы его узнали. Как он выглядел?

– Нормально. Модно. Крутые шмотки. Хорошая стрижка. Борода такая ухоженная. Не просто щетина там… – Он потрогал свой не бритый два дня подбородок. – Я даже подумал, что он в начальники выбился. Но потом посмотрел, в какую он тачку садится, и понял, что нет – не выбился он никуда.

– Какая у него машина? – веснушчатый капитан приготовился записывать.

– «Копейка» из прошлого столетия, – фыркнул Петр. – Она у него еще тогда была. От отца осталась. Почему помню? А на ней масло я все время менял. И так по ремонту, если что требовалось, меня всегда привлекали. Не он сам пригонял, скажу сразу. Его дружки. Я удивлялся, чего, говорю, такие крутые тазы гоняем, собрал бы себе из трех одну. А парни говорят, эта тачка для него что талисман. От отца. Номера записывайте…

Он продиктовал номера и цвет машины. Назвал точный год выпуска. Он же был в этом деле профессионалом.

– Послушайте, Петр, а где он может жить? По месту регистрации ни его, ни матери нет. Участковый утверждает, что они давно съехали. Никто из соседей их не видел. Не знаете?

Вот тут ему даже врать не пришлось. Он не знал.

– Слышал, что домик какой-то у них с матерью за городом. Там раньше жили. Но это же пятнадцать лет назад было. Где сейчас – не знаю. Логично было бы, если бы он с Таей жил. По слухам, она его с зоны ждала.

– Он с ней не жил, – покачала головой Даша. – Об этом мне доподлинно известно. Мы жили по соседству. Филиппов забрал Таю два дня назад поздно вечером со двора. Вывез за город. И изрубил топором.

У него из горла вырвался сдавленный клекот, он словно хлебнул кислоты, так зажгло в горле и груди. И через мгновение облепило страхом, как огненным одеялом.

Зачем он с ними откровенничает?! Он же подставляется! Ладно сам, а у него же дети! Кто их защитит, если Филиппов решит свести с ним счеты?

– А еще он…

Женщина-майор встала с дивана, подошла к нему и заглянула в самую глубину его трусливой души пронзительными зелеными глазами. Ему от этого сделалось еще гаже.

– Убил мою мать. Топором. Предположительно…

– Вот видите, вы ничего толком не знаете. Вы – полиция! А я что могу? – заговорил он быстро-быстро, без конца облизывая пересыхающие губы. – Я его видел один раз всего, как он из супермаркета вышел и в машину садился. Номер машины вам дал. Устанавливайте.

– Что за супермаркет? По какому адресу находится? Вы часто там бываете? Филиппова видели один раз или чаще?

Она закидала его вопросами. Он только головой мотал, не успевая отвечать. Назвал адрес магазина.

– Я там случайно оказался. Автобус рейсовый сломался. Не пошел дальше. Всех высадили. Я решил пройтись, туда и завернул. А так там не бывал никогда. У нас во дворе три магазина. Зачем мне? Про Филиппова не знаю. Может, он там постоянно отоваривается. Его найдите и спросите. Только про меня… Про меня ему ничего… И протоколы никакие я подписывать не стану. У меня дети!

Взгляд его уперся в балконную дверь, перешел на ролики, отремонтированные недавно. Кто поможет Сережке, если его снова полиция примется дергать? У них ведь был бы человек, а дело ему найдется. А Сережка еще очень маленький, беззащитный.

– Все, товарищи полицейские. Вам пора. Дочка скоро от подружки вернется, мне ее кормить надо. И я не хочу, чтобы она про вас что-то знала и видела вас. Ей и так досталось в жизни. Уходите. Прошу вас!

Он сложил молитвенно руки на груди. Оглядел непрошеных гостей.

Капитан с кивком поднялся с дивана, пошел в прихожую. Майор продолжала буравить его тяжелым взглядом.

– Я не знаю ничего, майор, клянусь! – прошипел он ей в лицо. – Я завязал. Давно уже. У меня другая жизнь. Все, что знал, сказал.

– Машина на него не оформлена. Почему?

– А я знаю! Машина отца. Отец давно умер. Может, он по его доверенности до сих пор катается.

– Нет. Проверили.

– Может, она на матери?

– На Филиппову Валентину Егоровну не оформлено никаких транспортных средств. Мы же не спим, Сидоров. Работаем. На кого же оформлена машина, на которой Филиппов разъезжает?

– А на Таю? Тоже нет?

– Нет. – Симпатичное лицо женщины-майора сморщилось, как от боли. Она прошептала: – Он изрубил мою мать топором, Сидоров! Прямо в ее прихожей. Она даже… Даже крикнуть не успела. Он напал на нее со спины. Изрубил ее…

Голос сел, она закашлялась, на глазах выступили слезы.

– Все стены в крови, Сидоров! – Она вдруг схватилась руками за его футболку у воротника, тряхнула с силой. – В крови моей матери! С августа ищу убийцу, и ничего… Никаких следов! И тут вдруг убивают мою соседку – Таю. И почерк, почерк у убийцы тот же. Ты понимаешь, Сидоров, насколько мне важно найти Филиппова?! Пусть он, сука, докажет свою непричастность! Пусть… А его нигде нет! По месту регистрации нет, а мы…