Виктор Дан - Когда плачет скрипка. Часть 2

– Да. В тех двух случаях существовали люди, которых информация побуждала к действиям. Почему бы не быть этому и в третий раз?

– Логично! Остается найти этих людей. Я попытался говорить с инспектором ГАИ о преднамеренном наезде. Водитель не мог меня не видеть. Он смотрел на меня, когда выезжал на трассу, сначала будто бы уступил полосу, а потом резко дал вправо. Я не успел отреагировать. Моим предположениям никто не хочет верить. Для этого нужно обязательно найти виновника. ГАИ другое ведомство. Мне откровенно сказали: заключение в вашу пользу, страховку дадут, больничный лист оплатят, что вам еще нужно?!

– Машину и водителя придется искать нам.

– Да. Теперь о сомнениях. Собственно, оно одно. Все факты против Крамара, но он отрицает вину. Жаль, что ты не читал еще стенограммы.

– Завтра прочитаю и, если позволите, приду.

– Приходи хоть каждый день. Лучше, конечно, после обеда или вечером, но по срочным вопросам в любое время. Посетителей у меня много, особенно было первое время. Однако признаюсь, одиночества все же больше.

– Мне подходит разделение труда: я добываю факты, а вы их обдумываете.

– Голова профессора Доуэля. Ха-ха-ха!

– Ваше чувство юмора в катастрофе не пострадало…

– Теперь о главном сомнении. А если он, правда, невиновен? Способен ли он убить и достаточно ли у него мотивов для этого? Сначала о мотивах? Так ли уж сильно он боялся разоблачения. Я установил, что у него было много женщин до Ларисы. И о многих из них знала жена. Лариса в этом смысле ничего не меняла принципиально. Одной больше, одной меньше. Наоборот, она оставила ребенка по собственной инициативе для шантажа, и это вызвало бы у многих к нему сочувствие. Самое главное – у него уже есть внебрачный сын. И тоже от его бывшей студентки. Он помог ей выехать в Австралию. Там она вышла замуж. Я ей написал и получил ответ. Она ответила: убить он не способен и ей никогда даже не угрожал. Возможно, ее ответу нельзя верить? Да, он вспыльчив, но вспыльчивый нрав не бывает лукав. То есть народная мудрость говорит о том, что вспыльчивые мало способны на обдуманное хладнокровное убийство.

– Кто тогда убил мать Ларисы?

– Это не мог сделать один человек, или этот человек настоящий атлет.

– Поднять больше, наверное, шестидесяти килограммов…

– Семьдесят три, – вставил Манюня.

– …семьдесят три килограмма на такую высоту достаточно аккуратно, чтобы создать иллюзию самоубийства мог только очень сильный человек. Мало вероятно, что это Крамар. Мне это не пришло в голову.

– Если бы ты об этом думал столько, сколько я! И еще провел следственный эксперимент…

– Что правда, то правда. Я об этом почти не вспоминал.

– Мне кажется, давно пора выпить чаю. – Манюня нажал кнопку …

Вошла санитарка с заварным чайником и двумя чашками на подносе.

– А уж думала вы забыли и заварила только что сама, – она поставила поднос на столик и придвинула поближе.

– Спасибо! Вы свободны. Миша за мной поухаживает?

– О чем речь! Конечно!

– Тогда доставай вон из той тумбочки печенье и мед… Тащи все! – добавил Манюня, заметив колебание Михаила.

– Все не поместится на столе. Здесь пять или шесть сортов. Возьму-ка я чье-то домашнее.

– Тамара Борисовна испекла. Она меня не забывает. Но нужно отдать ей должное, сплетен сюда не носит…

Михаил разлил чай в ослепительно чистые чашки. Манюня опять угадал следующую реплику Михаила:

– Что мне здесь нравится, так это, как моют посуду. Она здесь всегда стерильная.

– Чай тоже прекрасный!

– Мои снабжают. Небольшой презент дежурным санитаркам. Они сами пьют и меня поят, когда, как сегодня я отпускаю домашних. На ночь все равно кто-нибудь приедет. Там за ширмой раскладная кровать.

– Меня занимает вопрос, как Письменный заинтересован в этом деле, – вернулся к основной теме Михаил.

– Убежден, прямого отношения он к данному делу не имеет. Сумченко давно со мною воюет с его помощью. Считает меня своим конкурентом, так как одно время в городские прокуроры прочили меня. Сейчас положение Сумченко весьма шатко. Всем уже ясно, что он виновник в грубейшей судебной ошибке, а многие также догадываются и о прямой фальсификации дела. Намекали, чтобы я выступил с разоблачением. Однако мне эти дрязги ни к чему, и за этой должностью я не гонюсь. Мне нравится моя работа.

– “Над пропастью во ржи”…

– Давно хотел прочитать эту вещь. Замечательный образ…

– Прокурорская должность дает в этом смысле больше возможностей.

– В другом правовом пространстве, то есть не у нас. Боюсь, не усидел бы я долго в прокурорском кресле…

– Рискую вас утомить, но хотел бы сегодня обсудить еще два вопроса. Если не Крамар, то кто мог совершить эти убийства. Маловероятно, что их совершили разные люди. Во всяком случае, корни двух преступлений должны быть общими.

– Трех! Ты забыл убийство отца Ларисы, если то было убийство, что весьма вероятно. Есть одна закономерность: всякое нераскрытое убийство раньше или позже приводит к новому убийству. Законом Манюни не рискну назвать это наблюдение, но в нем также заключена причина моих сомнений. Когда был убит дед Стефан, Крамар с Ларисой не был еще знаком. Сомнительная биография Белостенной-старшей и ее сомнительное окружение в последние годы могут быть источником данных преступлений. Крамар стал жертвой своего увлечения слабым полом и попал в эту историю. Когда любишь красивую жизнь, но не хочешь замечать дерьма на дороге, то влезаешь в него ногами, а иногда и по самые уши…

– Тогда покушение на вас – четвертое неудавшееся убийство?

– Да. Теперь ты становишься мишенью номер один. Так что будь осторожен.

– Нет! Я мишень номер два. Вы остаетесь первым номером. Здесь есть какая-нибудь охрана.

– Есть. Не забывай, что это бывшая горкомовская, а теперь горисполкомовская больница. Кроме мрамора и пальм в коридорах есть система телевизионного контроля. Хорошо продумана аварийная сигнализация. Круглосуточно дежурит, не бросаясь в глаза, милиционер. Преступник, если он не только в нашем воображении, очень опытный и осторожный, зря рисковать не будет. Ты активен и сейчас представляешь для него большую опасность и больше уязвим. Поэтому, Миша, отбрось ложную скромность. Мишень номер один – ты. Нужно будет сказать Фесенко, чтобы тебе выдали оружие.

Манюня задумался или на минуту забылся, прикрыв глаза. Михаил подлил себе уже остывшего, но сохранившего густой аромат чая. Вскоре Манюня продолжил:

– Иногда у меня складывается впечатление, что Крамара ловко подставляют. В стенограмме все это есть, и все же расскажу сейчас. Обследовав кабинет и квартиру Крамара, мы создали образцы отпечатков всех его пальцев. После этого проверили все неизвестные отпечатки, снятые в квартире Белостенной. Отпечатки Крамара совпали с отпечатками на немытой рюмке со следами вина. Рюмка стояла среди других в посудном шкафу на кухне. И это притом, что было симулировано самоубийство и обнаружены следы уборки. То есть кто-то пытался уничтожить следы на полу, столе, дверных ручках, посуде. Оставить рюмку в шкафу – непонятная небрежность столь предусмотрительного преступника…