Лана Черная - Моя-чужая

Внезапный телефонный звонок дал передышку. Кирилл глянул на дисплей своего мобильного и тихо рассмеялся. Быстро поднялся, разорвав на ней трусики, скомкал и попытался впихнуть ей в рот. Ася мотала головой, не даваясь, даже укусила за палец, а он натянул веревку. Она забилась как выброшенная на берег рыба, хватая воздух. Погодин впихнул комок в рот и ослабил хватку. Ася замычала зло, а он лишь усмехнулся и ответил.

— Привет, — он глянул на Асю, не сводящую с него глаз. Странное предчувствие кололо затылок. — Нет, не занят. Так. Хорошо, Артем. А чей номер? Аси?

Она дернулась, попыталась закричать, выплюнуть кляп, но из горло вырывалось лишь слабое мычание. Как же она не подумала, что Артем позвонит ему? Дура. Кому же еще, как не начальнику собственной безопасности. Ася обмякла, закрыла глаза. Теперь ей точно не спастись.

— Я перезвоню.

Подошел к кровати — Ася слышала, как он дышит. Провел кончиком лезвия по щеке. Надавил. Острая боль разлилась по щеке. Ася закричала, напрягшись всем телом. Но кляп украл ее голос. А по щеке потекла горячая струйка. Погодин облизал нож. Прочертил кровавый узор по груди, вывел спираль на животе. Ася выгибалась дугой, кричала и захлебывалась слезами.

— Плохая девочка, — он укоризненно покачал головой. — Теперь придется Артема убить. Видит Бог, я этого не хотел.

Рассмеялся и вышел. Вернулся через мгновение с ее телефоном в руке.

— Автодозвон, значит? Умно. Но уже не поможет. Хотя так даже веселее.

Он отшвырнул телефон, достал из-за спины плетку. Ася вжалась в кровать, предчувствуя невыносимую муку. А Погодин улыбался, накручивая на запястье цепи плетки. Смеялся, рассекая ею воздух и тонкую кожу.

А она тихо молилась, прося только одного — забыться, не чувствовать ничего. Пусть этот монстр получит ее плоть, но не душу. Пусть она умрет, не чувствуя издевательств. И не видя, как из-за нее убьют Артема.

И кто-то смилостивился над ней, потому что когда Кирилл навалился на нее всем телом, целуя и истязая и без того измученное тело, она вдруг увидела море. Ласковый прибой омывал босые ноги. Игривое солнышко грело лицо, плечи. Шепот волн убаюкивал, дарил покой. И страх отступал. И боль стиралась ослепительным счастьем. Теплым, долгожданным. Но кто-то за спиной позвал ее. Она обернулась и потонула в темноте. С мраком пришла боль. Раздирающая, не дающая дышать. И страх прокрался в мозг. Колючий и липкий, как кровь, стекающая по щекам, застилающая глаза. И монстр, крадущийся следом. А впереди лишь запах, знакомый до одури. И шепот, складывающийся в одно имя: — Тема…

Ее шепот. Она шла на запах, цеплялась за него, когда ноги опаляло пламя. И звала. Артема звала. И где-то вдали слышала его голос, родной и взволнованный. Он искал ее и не мог найти. Она уже бежала. Шептала, что монстр уже близко. Она слышала его смех и свист плетки. И бежала из последних сил. Споткнулась, упала, поднялась. Тяжело дыша, едва ступая на окровавленные ноги. Шла на голос, заставляла себя дышать и жить. И когда она, казалось, нашла его, дозвалась, тьма рассеялась, явив ей залитую солнцем палату и Игната рядом…

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Март, 2015 год.

Суббота. Утро.

Он кричал и метался на постели. Рвал простыни, раскидывал подушки, бился о стену, замирал, словно ища что-то, и снова кричал. Срываясь на хрип, истекая потом и слезами. Кричал и, что самое жуткое, спал.

— Артем! — Катрина бросилась к нему, упала на колени рядом с кроватью. — Проснись! Тема, ты меня слышишь?! — толкнула его в плечо, перехватила руку.

— Нет…нет…Пустите меня… — Артем затряс головой, отмахнулся. Удар оказался сильным. Катрина упала на пол. Лицо обожгло болью, в ушах зазвенело, потемнело перед глазами, а во рту появился привкус крови. Зажмурившись, Катрина отползла к стене, отерла с разбитой губы кровь. Глубоко подышала. Открыла глаза. Звон в затылке прекратился, комната больше не плыла, и Артем спал спокойно.

— Что ж за жизнь такая дерьмовая, — простонала она, по стеночке поднимаясь на ноги. Голова не кружилась, только щеку пекло и саднило губу. — Как же меня так угораздило вляпаться в тебя, Крутов?

Злясь и мысленно ругаясь, она добрела до кухни, налила полный стакан воды и вернулась в спальню. Долго примерялась, как бы половчее вылить воду на напряженное лицо Артема, выдохнула. Набрала в рот, взобралась Артему на колени, развела в стороны расслабленные руки, выплюнула воду в лицо и отпрянула…

…Артем распахнул глаза, но некоторое время не мог понять, где находится. Еще мгновение назад он пытался выбраться из горящего дома. Искал сестру, а после — выход. Задыхался. Вырывался от пожарных, пытавшихся остановить его. Он не мог бросить сестру. Не мог. А теперь…

Он обвел взглядом комнату. Все правильно. Вечером он приехал к Катрине и остался у нее. А все, что было после — лишь кошмар. Он вытер ладонью почему-то мокрое лицо и взглянул на Катрину.

Она сидела на его ногах. В синих глазах — страх. Он напугал ее своим кошмаром. На нижней губе кровь. Артем осторожно коснулся раны.

— Это я? — спросил хрипло.

Катрина кивнула и сделала попытку улыбнуться, но тут же скривилась, отдернув голову и облизав закровившую губу.

— Ты кричал, — попыталась объяснить она. — Я хотела разбудить тебя, но ничего не вышло. И вот… — она развела руками.

— Прости, я не хотел, — прошептал он, большим пальцем погладив ее щеку. Она на секунду прикрыла глаза, затаив дыхание, а потом все-таки улыбнулась.

— Конечно, не хотел. Это все кошмар. Не бери в голову. До свадьбы заживет. Кофе будешь?

И ловко спрыгнула с кровати, не дав и шанса остановить ее. Артем усмехнулся.

— Мне бы чего-нибудь покрепче.

Она замерла на пороге, глянула через плечо, в изумлении изогнув бровь.

— Крутов, ты меня удивляешь. Алкоголь с утра?

— У меня была трудная ночь, а сегодня выходной, — улыбнулся он. — И себе налей, — прокричал Артем, когда она, демонстративно закатив глаза, скрылась в коридоре, — не люблю пить один, — добавил уже себе и поднялся. — И никаких больше свадеб. Ты уже замужем. Хватит.

Подошел к окну. На кухне кудесничала Катрина: чем-то звенела, гремела, что-то напевала. Двор гомонил. Солнце сияло. Все как обычно. Только тревога сдавила клещами и не отпускала.

— Крутов, — донесся из-за спины возмущенный голос, — мало того, что ты алкоголик, так еще и девушку решил споить.

— Ты не девушка, — он взял протянутый бокал коньяка, осушил залпом, — ты моя жена. И не забывай об этом.

Она только фыркнула в ответ и последовала его примеру. Он улыбнулся, притянув ее к себе, нежно коснулся губами ее губ с привкусом крови и коньяка.

— И я хренову тучу лет не напивался с тобой, — проговорил он, уткнувшись лбом в ее. — А это так здорово. Я забыл, как это здорово.