Анна Князева - Убийство в декорациях Чехова [litres]

– Что там еще?

– Показания художника Кирилла Ольшанского и запись с видеокамеры наблюдения в декораторской. По ней можно определить, в какое время туда вошли Баландовская и Строков. На словах могу сообщить: это случилось через три с половиной минуты после того, как Строков закончил говорить с супругой. – Венявский положил на стол еще один документ и компакт-диск.

– Надеюсь, теперь все? – спросил Митрошников.

– Этого достаточно, чтобы поменять статус моей подзащитной и перевести ее в свидетели. В своих показаниях Лионелла Павловна выказала предельную лояльность по отношению к следствию. Прошу это учесть.

– Учтем. Все учтем, – вздохнул Митрошников, сложил документы в стопку и смахнул в ящик стола компакт-диск.

– Моя клиентка готова дать показания, – сказал Венявский.

– Зачем? – грустно спросил Митрошников.

– Не понял, простите…

– С этим повременим до рассмотрения представленных вами документов.

Лионелла сделала все для того, чтобы приехать в театр без опоздания. Результатом ее усилий явился сорокаминутный запас, который был употреблен с пользой для дела. Она уселась в зрительном зале и, подсвечивая телефонным фонариком, стала учить роль.

Вскоре начали собираться актеры. Их, как и Лионеллу, вызвали на утреннюю репетицию.

Одним из последних пришел худрук Магит.

Увидев Лионеллу, он виновато улыбнулся:

– Ну и задали вы нам жару вчера…

– Я вам или вы мне? – уточнила она.

– Конечно же, это наша вина. Наш недосмотр. Простите. От имени администрации театра приношу извинения.

– Они приняты.

– Сегодня с утра в кабинете директора собрали весь техперсонал. Валентина Ивановна потребовала тщательно во всем разобраться и доложить ей.

– Я репетирую сегодня? – спросила Лионелла.

– Конечно, конечно, – любезно расшаркался Магит. – Вас, как пострадавшую, пропустим вперед. Как, кстати, вы себя чувствуете?

– Репетировать точно смогу.

– Вот и отлично! – Виктор Харитонович взбежал на сцену и хлопнул в ладоши: – Внимание! Репетируем сцену прощания Астрова с Еленой Андреевной. Мезенцев и Баландовская на сцену!

Лионелла взяла роль и скорым шагом поднялась по боковым ступеням. К ней из-за кулис вышел Мезенцев:

– Откуда выхожу? – спросил он у Магита.

– Вы уже на сцене! – громко ответил тот. – Соня и Войницкий ушли. Вы и Елена Андреевна остались наедине. Начнем со слов Елены Андреевны «я уезжаю». Лионелла Павловна, вы стойте здесь, вполоборота к зрителю. Астров стоит – там. В первых фразах – легкое отчуждение. Начали!

– Я уезжаю, – сказала Лионелла и подала руку Мезенцеву. – Прощайте.

– Уже?

– Лошади уже поданы.

– Прощайте.

– Сегодня вы обещали мне, что уедете отсюда.

– Я помню, – твердо ответил он. – Сейчас уеду. – Мезенцев подошел к Лионелле и взял ее за руку. – Испугались? Разве это так страшно?

– Да, – проронила она.

– А то остались бы! А? Завтра в гостинице…

– Мезенцев! – прервал его Магит. – При чем здесь гостиница? Опять отсебятина! Учите роль! Завтра в лесничестве! Астров зовет Елену Андреевну в свой земной рай. Прошу быть внимательнее!

Из-за кулис послышался микрофонный голос помощника режиссера:

– Виктор Харитонович… электрик просит вас подойти к распределительному щитку.

– Зачем?! У меня репетиция!

– Он говорит, срочно.

– Черт знает что такое. – Магит сердито протопал через всю сцену. – Где ваш щиток?

– Идемте, я покажу, – сказал Мезенцев и ушел вместе с Магитом в правую кулису.

Лионелла пошла за ними, и скоро все трое оказались в дальнем углу «кармана», где уже стояли электрик, пожарник и машинист сцены.

– Вот, полюбуйтесь! – электрик вытащил из щитка кабель.

– Что это? – недовольно спросил Магит.

– Нулевая фаза!

– Что с ней не так?

– Ее кто-то вырвал! Не видите?!

– Не орите на меня! – рявкнул Магит. – Я не понимаю, что это значит. Я не электрик! Я режиссер!

– При обрыве нулевой фазы в сети случился резкий скачок напряжения, поэтому взорвались софиты.

– И вы хотите сказать, что кто-то нарочно спровоцировал взрыв?

– Я это вижу! – Электрик огляделся в поисках поддержки.

Механик сцены и Мезенцев закивали:

– Так и есть…

– Я в этом деле разбираюсь…

– Взрыв произошел в момент пиковой нагрузки, когда световик врубил все прожекторы.

– Значит, диверсия?.. – растерянно проронил Магит. – Но с какой целью?

– А это уж вы сами разбирайтесь, – сказал электрик. – Мое дело маленькое. Мне приказали установить причину, я установил. Мне велели доложить, я доложил.

– Может быть так, что эта ваша фаза сама отвалилась? – спросил Магит.

– Никак не может. Кабель выдрали с мясом.

– Будем вызывать полицию? – Виктор Харитонович огляделся.

– Звоните Митрошникову, – подсказала Лионелла. – Кто знает, может быть, это связано с делом Кропоткиной.

Достав телефон, Магит отошел в сторону, было слышно, как он говорит со следователем:

– Да-да, сразу звоню вам… Пожалуйста, приезжайте… Решительно невозможно работать…

– Виктор Харитонович! – к нему подошла помреж. – Репетицию продолжаем или отпускаем актеров?

– Какая там репетиция! – Магит махнул рукой. – Какой там Чехов… Впору ставить «Мышеловку» Агаты Кристи.

Митрошников приехал не один, а, как полагается в таких случаях, с оперативником и криминалистом.

Переговорив с Магитом, он подошел к Лионелле:

– Что же вы промолчали?

– О чем? – поинтересовалась она, будто не понимая, о чем идет речь.

– Будет манерничать. Я сразу обратил внимание на ваши руки.

– И что?

– На них ожоги. Теперь понимаю, откуда они взялись. Вам здорово досталось. Теперь задаюсь вопросом: а почему именно вам?

– Не думаю, что это результат чьей-нибудь злонамеренности. Я здесь ни при чем.

– Боюсь, что неделю назад Кропоткина думала так же.

– Вот только не пугайте меня, пожалуйста, – сказала Лионелла.

– Я не пугаю. Каким образом вы оказались на сцене?

– Шел спектакль, неужели не ясно? Я была на замене.

– Опять эта замена! – Митрошников хлопнул себя по карману пиджака, вытащил сигареты и снова положил их в карман. – Кто знал, что вы будете играть?

– Магит, завтруппой, помощник режиссера, костюмер, гримерша, артист Строков.

– Короче, все знали, – подытожил следователь. – Могло так случиться, что вы перешли кому-то дорогу?

– Если только вам, – улыбнулась она.

– Я говорю серьезно. Теперь уверенно можно сказать, что с отпечатками на креплениях для тросов вас просто подставили.

– Как быстро вы переобулись. Так сказать, в воздухе…

– Вам не идет сленг. Вы слишком элегантны для этого.

– Боже мой! От кого угодно, но от вас никак не рассчитывала получить такой комплимент.