Анна Князева - Убийство в декорациях Чехова [litres]

– Бес попутал! Вера Петровна очень раскаивается. – Магит шагнул к Лионелле и, оказавшись на непозволительно близком расстоянии, прошептал: – Она клептоманка.

Лионелла опасливо отстранилась:

– Сейчас придумали или заранее подготовились?

– Спросите у следователя Митрошникова! У Веры Петровны имеются приводы в полицию. Она наблюдалась у психиатра.

– Если это болезнь, почему вы ее не лечите?

– Клептомания – не болезнь, а болезненная зависимость, сродни алкоголизму или наркомании. Она очень устойчива и тяжело поддается лечению.

– Сочувствую, – проронила Лионелла и впервые за весь разговор посмотрела Магиту в глаза: – Я заберу свое заявление, но мне бы хотелось получить назад свои серьги.

– Вера Петровна привезет их Митрошникову. – Магит взял руку Лионеллы и, склонившись, запечатлел на ней поцелуй: – Вы благородная женщина.

Он взбежал по ступеням на сцену и, обернувшись к актерам, хлопнул в ладоши:

– Всем здравствуйте! Начинаем!

Виктор Харитонович начал репетицию со сцены Лионеллы, которая не удалась ей днем раньше. И пока Лионелла и Строков говорили текст, он ходил большими кругами и делал отрывистые замечания: «так-так», «хорошо», «чуть мягче».

Но вскоре Строков удостоился подробного замечания:

– Не пережимайте, Платон Васильевич. Ваш герой – разочарованный человек, он разуверился в себе, осознал свое ничтожество и смирился с судьбой. Войницкий ни на что не рассчитывает.

– Хорошо, – сказал Строков и, развернувшись к Лионелле, прочитал свой текст: – Могу ли я смотреть на вас иначе, если я люблю вас! Вы мое счастье, жизнь, моя молодость! Я знаю, шансы мои на взаимность ничтожны, равны нулю, но мне ничего не нужно, позвольте мне только глядеть на вас, слышать ваш голос…

– Тише, вас могут услышать! – сказала Лионелла, не глядя на Строкова.

Магит прочитал ремарку:

– Идут в дом…

Лионелла пошла по сцене, Строков двинулся за ней:

– Позвольте мне говорить о своей любви, не гоните меня прочь, и это одно будет для меня величайшим счастием…

– Это мучительно, – ответила Лионелла.

– Оба уходят в дом… Хорошо! – Виктор Харитонович подвел черту: – Строков и Баландовская свободны. Мезенцев, Петрушанская, прошу вас – на сцену. Репетируем начало первого действия со слов няньки «Кушай, батюшка!»…

Лионелла кивнула Строкову и спустилась в зал. Собираясь устроиться где-нибудь в десятом ряду, она заметила Анжелину Зорькину, которая сидела в первом, и уселась рядом с ней.

– У вас красивая кофточка.

– Вам нравится? – Зорькина отвлеклась от своего телефона.

Лионелла поняла, что начало удачное, и углубила тему:

– Розовый цвет вам к лицу.

– Очень люблю розовый. – Анжелина поправила бретельки бюстгальтера. – Вырез большеват, а так – ничего.

– Расцветочка милая, – сказала Лионелла и перешла к делу: – Я слышала, на вас напали в запаснике?

– Кто вам сказал?

– Костюмерша Тамара.

– Мне очень неловко, – смутилась Зорькина. – Наверное, показалось. Просто зацепилась юбкой за декорацию и запаниковала. Там было темно.

– Не обманывайте себя, дорогая. Это было привидение? Верно?

– Пожалуйста, никому не рассказывайте.

– Что в этом такого?

– Засмеют. Ведь я, как дура, упала в обморок.

– Как все было?

– Я шла в костюмерную, – начала рассказывать Зорькина. – И нет чтобы пройти через сцену с другой стороны, так пошла через этот чертов запасник. И в тот момент, когда проходила мимо статуи Командора, возникла фигура в белом, схватила меня за юбку и потащила в глубь запасника, за декорации.

– Это была женская фигура? – спросила Лионелла.

– Кажется – да.

– Вы ее разглядели?

– Какое там! – Анжелина Зорькина махнула рукой. – В голове было только одно: вырваться и бежать.

– Ну хоть что-нибудь, хоть краешком глаза…

– Она была белой, а здесь, – Анжелина показала на грудь, – темное пятно вроде расплывшейся крови.

– Испугались?

– Еще бы! С такой силой дернулась, только бы вырваться! Слава богу, сбежала. – Сказав это, Зорькина замолчала.

Помреж тем временем объявила перерыв. Зорькина ушла, а Лионелле позвонил Митрошников.

– Жду вас у себя в кабинете, – кратко сказал он.

– Сейчас?

– Да, и как можно быстрее.

Лионелла предупредила Терехину, вызвала такси и поехала в управление.

Войдя в кабинет, она с порога сказала:

– Я хочу забрать свое заявление.

Следователь никак не отреагировал на ее слова и только мрачно обронил:

– Кажется, вы были правы…

– В чем? – поинтересовалась она.

– Утром я говорил с костюмершей Тамарой Колесниченко. Она действительно знает, кто вызвал Кропоткину на замену Костюковой.

– Кто? – спросила Лионелла.

– Ей позвонила Вера Петровна Магит и вызвала на замену от имени мужа.

– Но Виктор Харитонович был не в курсе, – заметила Лионелла.

– Я это знаю.

– Значит, она соврала.

– Выходит, что так. При таком раскладе нам с вами не с руки отзывать заявление.

– Почему?

– Не знаешь, чего еще ждать от этой женщины. Костюмерша также сообщила, что в день рокового спектакля видела, как Вера Петровна крутилась у гроба Панночки.

– Я обещала Магиту забрать заявление и не могу идти на попятную, – сказала Лионелла.

Но Митрошников твердо заявил:

– А я не могу отдать заявление. Ответственность слишком велика. Не хочу оказаться замешанным в неприятную историю.

– Повторяю вам: я обещала.

– А я повторяю, что не отдам заявление. Будем оформлять явку с повинной.

– Сейчас? – удивилась Лионелла.

– Но вы же хотите получить обратно свои серьги?

– Безусловно.

– Тогда подождите в соседней комнате.

Митрошников проводил Лионеллу в соседний кабинет и, уходя, предупредил:

– Когда будут улажены все формальности, я вас приглашу.

Оставшись одна, Лионелла взяла со стола стикер, свернула его кульком и закурила. Подошла к окну, открыла створку и выглянула наружу. Подобный антураж она лицезрела тысячу раз, все на этой улице было заурядным и далеко не новым.

Возле управления остановилось такси, оттуда вышла Вера Петровна Магит, хлопнула дверцей и неуклюже побежала к подъезду.

Через пару минут Лионелла услышала стук в соседнюю дверь и отчего-то разволновалась. Она отчетливо представила, какое разочарование постигло Веру Петровну в этот момент. Муж наверняка пообещал ей, что Лионелла заберет заявление, но дело приняло другой оборот.

Лионелле было не по себе, как будто, пообещав, она обманула.

Митрошников позвал ее через час. Лионелла вошла в его кабинет и увидела поникшую Веру Петровну Магит.

– Я извиняюсь перед вами, Лионелла Павловна… – заученно проговорила она, но следователь ее оборвал:

– Подождите извиняться. Сначала вернем потерпевшей серьги. – Он пригласил Лионеллу к столу, на котором лежала знакомая коробочка. – Проверьте, все ли в наличии.