Наталия Антонова - Смерть в начале весны

– Эта ведьма ко всем одинаково относится! Ядом брызжет!

– И Сергея Юргенева она не любит?

– Она и себя саму любит только по великим праздникам.

– Понятно. А вы не знаете, она не ссорилась с Сергеем?

– По-моему, нет, – задумалась женщина, – по крайней мере, никто об их ссоре не упоминал.

– А Сергей с Олегом не разговаривали во дворе на повышенных тонах?

– Да господь с вами! – возмутилась Марья Михайловна. – Они же не без головы! К тому же я думаю, что они и вообще не ссорились. С Сергеем-то не поругаешься.

– Почему?

– Характер у него не склонный к ругани.

– А вот Аделаида Петровна утверждает, что слышала, как Олег и Сергей ссорились.

– Врёт она, – не задумываясь, ответила женщина.

– Зачем?

– Да кто ж её знает? Может, хочет внимание к себе привлечь, а скорее всего, просто чтоб нагадить.

– Трудно поверить…

– Ой ли! – всплеснула руками Марья Михайловна. – Мне вот, например, нетрудно поверить в то, что Аделаида на Лысую гору на шабаш летает.

– Даже так, – улыбнулась Мирослава.

– Так, так, не сомневайтесь! – заверила старушка.

– Спасибо вам, Марья Михайловна! Вы нам очень помогли. И за угощение спасибо!

– Всё у вас очень вкусно, – проговорил Морис, до этого не вмешивавшийся в разговор, и поцеловал руку женщине.

Она неожиданно смутилась.

– Ну что вы! – посмотрела на Мориса и добавила: – Мне, сынок, и в молодости никто рук не целовал.

– Зря, – тихо ответил он, уверенный в том, что натруженные руки старых женщин заслуживают поцелуев гораздо больше, чем холеные ручки юных красоток, не особо утруждающих себя работой.

Когда они вышли из подъезда, Мирослава замерла на крыльце в задумчивости, а потом направилась к машине.

– Мы не зайдём к Свиридовым? – удивился Морис.

– Нет.

– Но…

– Что мы скажем Аделаиде Петровне? Что лгать нехорошо?

– Ну…

– Она упрётся рогом. А может, и нахамит.

– Но нельзя же всё оставить так, как есть!

– Нельзя.

– Не понимаю…

– Сейчас поймёшь.

Сидя в салоне автомобиля, Мирослава набрала номер Наполеонова, и он сразу отозвался.

– Шура! Для тебя есть работа.

– Опять?!

– Не опять, а снова, – передразнила она.

– Надеюсь, работёнку ты мне приготовила непыльную? – притворно вздохнул он.

– Угадал. Вызови к себе повесткой Аделаиду Петровну Свиридову.

– На фиг она мне нужна?! – фыркнул Наполеонов.

– Допросишь её под протокол. Потом зачитаешь статью об ответственности о даче ложных показаний. Распишешь условия проживания в тюрьме и попросишь подписать протокол.

– Понял, – хмыкнул Наполеонов, – уверена, что мадам лжёт?

– На сто процентов.

– Сделаю. Пока.

– Пока.

– Это единственное, что может подействовать на гражданку Свиридову, – объяснила Морису Мирослава.

Он кивнул, не отрывая взгляда от дороги.

У Маши сегодня был выходной, и она просто бродила по городу, наслаждаясь свежестью весеннего воздуха. Ей нравилось всё вокруг! И перезвоны трамваев, и пофыркивания автомобилей, и даже огромное количество луж.

В то время как другие прохожие поругивали их, а один дядька даже громко возмутился: «Мы что, водоплавающими теперь должны заделаться?! Не могли весь снег за город вывезти, блин!»

Но особенно Маше нравились нарядные манекены в витринах магазинов. Она с удовольствием их рассматривала, но внутрь магазинов не заходила. Зачем? Денег у неё на покупки нарядов всё равно не осталось.

Она тихо вздохнула. Как и всякой девушке, ей хотелось красиво одеться, хотя особо по поводу модной одежды она никогда не убивалась. Носила то, что покупала мама или бабушка. Лишних денег у них в семье никогда не было.

Маша невольно вспомнила школу и улыбнулась.

Она училась тогда, кажется, в 5-м классе. Шёл урок математики, и Маша старалась вникнуть в то, что говорит учитель, как вдруг соседка по парте толкнула её локтем в бок и зашептала, приникнув губами к самому Машиному уху:

– Как прозвенит звонок, сразу бежим в туалет.

– Зачем? – так же шёпотом спросила Маша.

– Нинке Чувякиной родители купили французские трусы.

– Чего? – не поняла Маша.

– Трусы французские, – сердито повторила одноклассница.

– Купили и купили, – отодвинулась от неё Маша.

– Так она на перемене их всем показывать будет!

У Маши глаза чуть не полезли на лоб, она хотела ответить, но тут учитель постучал карандашом по столу, и, повернувшись, Маша поймала его сердитый взгляд. Она вздохнула и снова погрузилась в мир цифр.

К тому времени, как прозвенел звонок, она напрочь забыла о Нинке Чувякиной и её французских трусах. Но её соседка по парте и не думала об этом забывать, она схватила Машу за руку и потащила в сторону девчачьего туалета.

К искреннему удивлению Маши, желающих посмотреть на французские трусы оказалось так много, что в предбаннике туалета уместились не все. Большая часть нетерпеливо переступала с ноги на ногу возле двери, ожидая своей очереди. Наконец подошла очередь Маши и её подруги. Они скользнули внутрь и увидели Нину Чувякину, стоявшую посредине небольшого помещения с поднятой юбкой.

Трусы на ней действительно были… Простенькие, белого цвета.

Маша невольно фыркнула.

– И чего в них особенного? – спросила она насмешливо.

– Они французские! – ответила Нина и со значением посмотрела на Машу.

– И чего из этого?

– Ты чего, дура? – обиделась Чувякина.

– Сама ты дура! И притом набитая! – не осталась в долгу Маша и, не давая Нине времени для ответа, выскользнула за дверь.

Вскоре её догнала одноклассница.

– Ты чего? – спросила она.

– Ничего.

– Тебе трусы не понравились? – засопела та.

– А чему там нравиться?

– Ну они же французские!

– И что с того? На мне наши, но симпатичнее в сто раз.

– Покажи, – попросила подруга.

– Глупая ты, – отмахнулась Маша.

– Нет, правда.

– Пошли после уроков в магазин, и там увидишь.

Соседка по парте подумала и согласилась. В магазине в тот день они на самом деле увидели огромное количество трусов самых различных расцветок и размеров, и все они были уж точно не хуже Чувякиных.

– Вот, теперь ты убедилась? – спросила Маша.

Та утвердительно мотнула головой, а потом всё-таки протянула неуверенно:

– Но они же не французские.

Маша посмотрела на неё с сожалением и поспешила к выходу.

Теперь уже никого не удивишь французскими трусами. Маша невольно улыбнулась.

Получив повестку от следователя, Аделаида Петровна Свиридова ощутила подтверждение своей значительности. Ещё бы! Сам следователь хочет с ней поговорить! Без неё не может справиться. Она потребовала, чтобы сын отвёз её на своей крутой иномарке. Тот не стал спорить, только посоветовал поменьше рассказывать следователю небылиц, так как за это и загреметь можно.