Наталия Антонова - Смерть в начале весны

– Понятия не имею! Какое это имеет вообще значение?

– Вот вам показалось, что девушка, которую вы увидели сначала в день убийства Олега, а потом недавно возле банка, похожа на вашу первую любовь, а на вашего друга она ничем не похожа?

– К чему вы клоните?! – удивился он.

– К тому, что у Ольги мог быть ребёнок от вашего друга.

– Им тогда ещё семнадцати не было!

– Ну и что?

– Она бы написала ему об этом!

– Так, может, и писала, – предположила Мирослава, не сводя глаз с лица Юргенева.

– Нет, не писала, – решительно покачал он головой, – Олег бы обязательно мне сказал.

– Вы уверены?

– Абсолютно.

– Ну что ж, она могла и не захотеть информировать вашего друга о рождении ребёнка.

– Но почему?!

Мирослава пожала плечами.

– Может быть, она думала, что это известие не обрадует его.

– Он бы помогал ей!

– Деньгами?

– Деньгами.

– Она этого, наверное, не хотела…

– Но я бы! – воскликнул он порывисто и замолчал.

– Вы бы готовы были помочь ей всем, чем только возможно и невозможно, – закончила за него Мирослава.

Он кивнул.

– Так вы думаете, что эта девочка выросла и приехала искать отца?

– Этого я не знаю. Но есть свидетель, который видел её возле двери квартиры вашего друга.

– Кто это?

– Пока я не могу вам этого сказать.

– И он уверен?

– Да?

– И эта девушка могла видеть убийцу?

– Возможно. Поэтому её нужно обязательно найти и поговорить с ней.

– Но, простите, я ничего не понимаю, зачем вам адрес Оли, вы же сами говорили, что девушка работает в закусочной «У Карена»?!

– Она уволилась оттуда.

– Почему?

– Хозяину она сказала, что по семейным обстоятельствам. – Мирославе не хотелось заранее пугать клиента.

– Так, может быть, ей нужна помощь? – заволновался Сергей.

– Может быть.

– Я поеду туда! – вскочил он на ноги.

– У вас подписка о невыезде, – напомнила Мирослава.

– Но как же?!

– Правоохранительные органы найдут её сами и всё выяснят.

– Знаю я ваши правоохранительные органы, – скептически фыркнул он.

– Вам только кажется, что вы их знаете. На самом деле всё не так плохо, как вам представляется.

– Что же мне делать?

– Набраться терпения и просто ждать.

– Вы расскажете мне, если…

– Да, если эта девочка – дочь вашего друга и Ольги, я непременно вам расскажу.

– Не слишком ли мы ему много сказали? – спросил Морис, когда они сели в машину.

– Не слишком. У него будет время осознать и подготовиться морально.

– А если он не выдержит, сорвётся и поедет туда?

– Не сорвётся. Он человек неглупый.

– Остаётся только надеяться, что девочка видела убийцу. И что мать Ольги обрадуется Сергею, как своей первой любви, и…

– Перестань фантазировать! Думаю, что на самом деле не всё так романтично, как тебе хочется.

– Да?

– Да. Во-первых, девочка не стала бы искать отца из простого любопытства, значит, произошло что-то серьёзное.

– Почему не стала бы?

– Потому что если Ольга скрывала от Олега существование ребёнка, то и дочери ничего об отце не говорила.

– Но как же?

– А так же! Она могла подслушать разговор взрослых.

– А что во-вторых?

– Во-вторых, отпечатки, найденные в комнате, которую снимала Маша Куприянова, совпадают с отпечатками на пепельнице. Она могла прийти в гости к отцу…

– И схватить пепельницу.

– Он мог сам попросить девушку подать ему её.

– Зачем?! Олег Чекуров не курил. Я вообще не понимаю, зачем он держал в доме эту пепельницу.

– Ну, вот видите, – проговорил Морис.

– Что я должна видеть?

– Люди часто совершают непонятные поступки, необъяснимые с точки зрения других. И если некурящий человек держал в своей квартире пепельницу, то он мог бы с таким же успехом попросить свою гостью передать её ему.

– Зачем?!

– Может быть, он хотел рассказать что-то о ней.

– Пепельница самая обычная и не представляет никакой исторической и другой ценности.

– Она могла представлять ценность именно для владельца.

– Чем?

– Например, тем, что была связана с какой-то вехой в его жизни.

– Ну да, она стала заключительным аккордом.

– Без вариантов? – спросил он.

Мирослава пожала плечами.

– Мне кажется, что без, а как на самом деле – гадать не буду.

Волгина позвонила Наполеонову и продиктовала адрес матери девушки.

– Понял, спасибо, – проговорил следователь и отключился.

– Что теперь будем делать? – спросил Морис.

– Ждать.

И оба вздохнули.

Самолёты летают быстро. И оперативники были на месте в тот же день. Хотя от столицы Урала им пришлось ехать на служебной машине местных оперов.

Маша стояла одна возле свежего холмика, заваленного венками из еловых веток и цветов. Слёзы текли по её щекам и превращались в льдинки. Здесь ещё и не чувствовалось дыхание весны.

Небо было затянуто тёмными облаками, неторопливо падал снег. Он то замедлял своё скольжение, то убыстрял его, точно никак не мог решить – завалить городок снегом или не стоит, всё-таки по календарю уже наступила весна.

– Мамочка, – прошептала Маша и, сняв варежку, осторожно погладила маленькой ладошкой памятник.

Снежинки таяли от её тепла, и казалось, что они плачут вместе с ней.

– Я приехала, – проговорила девочка и горько укорила, – а ты меня не дождалась.

Маша прислушалась к стоящей вокруг тишине и продолжила:

– Я бы обязательно накопила денег столько, сколько надо. Мамочка, если бы ты только ещё немного подождала…

Ветер подул сильнее, но Маша не замечала этого. Она стояла и вспоминала, как перечитывала письмо тёти, и плакала.

Да, она не утерпела и написала тётке, рассказала, что нечаянно подслушала их с бабушкой разговор, умоляла сказать, кто её отец.

И тётка ответила Маше, расписав про любовь её матери к Олегу Чекурову, про то, как он её бросил, даже не узнав о рождении дочери, и что проживает он теперь, кстати, в том же городе, где обосновалась Машенька.

Кстати? Маша горько заплакала.

Девушка вспомнила, как, отчаявшись заработать деньги, необходимые для лечения матери, она решилась разыскать отца. Маша получила его адрес, но оказалось, что он там больше не живёт.

Охранник посоветовал ей не искать Чекурова, так как у него таких, как она, пруд пруди.

Маша не поняла и наивно спросила:

– Каких таких?

Охранник сначала пошло хмыкнул, а потом задумчиво посмотрел на Машу и спросил:

– А зачем ты его, девонька, ищешь?

– По делу, – ответила Маша.

– Понравился он тебе, что ли, очень?

– Как он может мне понравиться или не понравиться, – искренне возмутилась Маша, – если я его ни разу не видела, а сам он и не подозревает о моём существовании?!

– Гм, – сказал охранник, почесал подбородок и сам потом не мог понять, почему назвал ей адрес, по которому проживал теперь Олег Чекуров.