Елизавета Бута - Давай ограбим банк

Завязывается драка. Такое ощущение, что здоровяку тоже не терпелось ввязаться в какие-нибудь неприятности. Все бы ничего, вот только парень в форме полицейского. Виктор и я начинаем оттаскивать Микки от несчастного, но это не так-то просто.

— В машину, — машет мне рукой Ленц. С трудом, но мы все-таки заталкиваем Микки в машину и в тот же день уезжаем из Мюнхена.

— Наша рок-звезда под кайфом, — презрительно бросает Ленц. Мы с Микки на пассажирских сидениях. Я оборачиваюсь и замечаю: зрачки расширены, на лбу капли пота, руки дрожат, как на начальной стадии Паркинсона. Вот сейчас должны играть Моррисон с Кобейном. Дуэтом.

Верена

Это только начало. Мы приезжаем в Чехию. Я, честное слово, не знала о том, что там разрешены наркотики и азартные игры…

Заработанное на «ограблениях» мы носим при себе, а доход от роликов идет на различные счета. У меня есть подозрение, что Ленц большую часть денег берет себе. Это подозрение впоследствии подтверждается статистикой, но я так и не решаюсь ему ничего сказать. Величественная и прекрасная Прага по вечерам преображается во французскую куртизанку XIX века. Строгие и чопорные дома в духе классицизма вечером наносят макияж из бесконечных фонарей, огоньков, светильников и проституток. Их здесь почему-то очень много — и светильников, и проституток.

Поначалу мне нравится этот город. Он свободный и расслабленный, как Амстердам, но еще опьяненный свободой, не наевшийся ею. Виктор буквально поселяется на Вацлавской площади, на которой расположены все основные казино этого города. Он проигрывает все свои деньги в первый же вечер. На следующий проигрывает уже все мои.

Через пару дней мы с Микки ждем его возле машины. Перед нами площадь, на которой вовсю идет веселье. Парень в толстовке с капюшоном продает запрещенные препараты, как будто он торгует семечками. Еще немного, и он устроит акцию: два по цене трех или что-то в этом духе. Компания человек из семи, уже изрядно пьяная и веселая, начинает на нас озираться, но пока еще не подходит. Над нами звездное небо и огни вечерней Праги. Мы смеемся и обсуждаем, сколько уже сегодня успел проиграть Виктор.

— Зачем ты принял тогда?.. — набираюсь я наконец смелости задать этот вопрос. Микки молчит. Убирает с лица выбившуюся прядь волос. Отвратительный жест. Кажется, что у меня на лице что-то не так.

— Просто, знаешь, потерял смысл.

— Это не повод. Помнишь ролик про свою мать? — С моей стороны, конечно, отвратительно напоминать о том видео. Когда Флемми подносит к лицу женщины с безжизненным взглядом фотографию Микки и та орет от ужаса. Она увидела его. Своего сына. Она не помнила и не узнавала никого. — Я не хочу, чтобы у тебя был такой же бессмысленный взгляд. В конце концов это, не знаю, слишком банально.

— Обещаю, я не буду орать от ужаса при виде тебя, даже если у меня от мозгов останется полтора нейрона, — говорит он и целует меня. Ребята на другой стороне площади уже показывают на нас пальцами.

— Дайте тысячу в долг, а? — просит Виктор. Мы не заметили, как он вышел из казино и подошел к нам.

— Ты сколько уже сегодня проиграл? — спрашивает Микки.

— Мне нужна только тысяча, — напрягается Виктор.

— Залезай в машину, — говорит Микки.

Виктор с подозрением смотрит на нас и начинает:

— А вы знаете, что во время поцелуя вы обмениваетесь более чем 250 видами бактерий?

— Гадость какая, — морщусь я.

Микки молча протягивает Виктору тысячу и прижимает меня к себе. Это очень романтично. Правда, ребята уже начинают снимать нас на свои камеры, а Виктор возвращается минут через пять. В компании двоих парней, напоминающих графа Дракулу в молодости.

— Что случилось? — спрашиваю я, изучая этих юных вампиров. Одинаковых с лица. В строгих черных костюмах из очень дешевой ткани. Им лет по двадцать, но мы, в своих джинсах, свитерах и куртках, выглядим рядом с ними школьниками.

— Нужно будет снять еще один ролик, — извиняющимся тоном говорит Виктор. По его виду понятно, что он сделал что-то очень плохое. Причем он еще пока не оценил, насколько плохое.

— Машину оставите здесь, — приказывает один из «вампиров». — Нужно будет заехать еще за одним?

— Вроде того. — Микки тоже пока не может определить, насколько все серьезно.

Машина подъезжает к гостинице. Один из вампиров поднимается наверх и приводит Ленца. Его силой усаживают в роскошный «мерседес» G-класса. Нас везут куда-то в замок Дракулы. Во всяком случае все выглядит именно так.

— Ты нас продал? — спрашиваю я Виктора.

— Ну, не в прямом смысле этого слова, конечно… — Он чешет себе затылок и смотрит куда-то вверх. В потолок машины.

— Снимите ограбление казино, и на этом расстанемся, — говорит один из вампиров.

Если одно несчастное ограбление продуктового магазина вызвало такой ажиотаж, то что случится, если убить банду современных Бонни и Клайда? Совершенно верно. Пожизненный аншлаг и достойный финал нашей истории. Когда до нас это доходит, деваться уже некуда. Мы в замке. За стеной слышится голос одного из наших провожатых. Он разговаривает с кем-то явно старше себя. Я почти ничего не слышу, но по побелевшему лицу Виктора становится понятно, что дела обстоят плохо. Оказывается это давние кредиторы Виктора, он должен им кучу денег. Выслушав сбивчивый рассказ о том, кто мы такие, хозяин казино отдает один короткий приказ: переписать конец ограбления. Как только Виктор заканчивает пересказ разговора, в дверь входит один из парней, которые привезли нас сюда. Он выглядит напуганным. Мы очень долго настраиваем камеры, пристаем к посетителям казино и всячески привлекаем к себе внимание. Пока, наконец, Виктор не объявляет, что лучше всего транслировать ограбление в режиме реального времени. Это очень не нравится серьезным людям в дорогих костюмах, которые пристально наблюдают за всеми нашими действиями. Когда мы уже почти готовы к съемке, наш соглядатай подходит и очень тихо говорит Микки, чтобы мы убирались отсюда сразу же, как только закончим. Микки сдержанно кивает и берет меня за руку.

Мы все-таки убегаем из этого «замка графа Дракулы». Под проливным дождем. Нам даже удается уговорить одного из посетителей казино увезти нас отсюда.

— Только до остановки, — категорично заявляет дедушка, выглядящий, как профессор английской словесности. В старом сером костюме и в очках в золотой оправе. Он останавливается возле одинокой лавочки прямо на дороге и говорит, что ему нужно спешить на ужин. У этой так называемой остановки даже крыши нет. Дождь льет стеной. В выбоинах на асфальте появляются лужи, которые скоро выходят из «берегов», образуют архипелаги луж и уже вполне способны образовать великий океан в рамках одной дороги. По лицу текут струи воды. Ни крыши, ни домов, ни деревьев нет. Ничего, что могло бы укрыть от грозы.