Павел Астахов - Жилье по обману

Таганцев был лаконичен. Он явно спешил и потому полностью пренебрег знаками препинания. «Завтра занят далеко», – написал мне дорогой Константин Сергеевич. К чему мне эта информация, я не поняла. Не то чтобы я была совершенно безразлична к событиям в жизни доброго друга, просто у него работа такая – он вечно занят и постоянно где-то пропадает.

А потом я прочитала поступившее несколько раньше сообщение от Натки, и пазл сложился. «Приезжайте скорей, дело важное!» – написала сестра. Судя по множественному числу – «приезжайте», – она это не мне одной скинула. Наверное, Таганцев получил аналогичное эсэмэс, вот и ответил в смысле «не могу, я сейчас далеко и очень занят, буду завтра». При этом в спешке он ошибся адресатом и отправил свое сообщение не той Кузнецовой – не Наталье, а Елене.

Очень довольная собственной догадливостью и рассудительностью, я перезвонила сестре и спросила:

– Привет, прости, только что увидела твое сообщение. Твое срочное дело еще не перестало быть важным?

– Наоборот, теперь это уже вопрос жизни и смерти, – угрюмо ответила Натка.

– Не пугай меня, – я на всякий случай присела на табуретку, от которой не успела далеко отойти. – Что-то угрожает твоей жизни?

– Моей жизни в родной квартире, – уточнила сестрица. – У меня ее отнимают.

– Жизнь?! – я окончательно запуталась.

– Квартиру! – Натка рявкнула, но сразу же устыдилась собственной грубости и заговорила жалобно, с просительными интонациями: – Лен, ты приедешь? Я просто в отчаянии и не знаю, что мне делать! Надеялась, что вы с Таганцевым поможете, но ты вот трубку не берешь, он тоже не отвечает…

– Таганцев очень занят, он сейчас далеко, вернется только завтра, – машинально ответила я. – Так что у тебя снова случилось-то? Объясни толком.

– Ну, во‐первых, я нашла Галину Плетневу…

– Нашла? Ну, слава богу! – я обрадовалась. – И что же с ней было-то?

– С той, которую я нашла, все в порядке, только ее с работы турнули, – в Наткином голосе радости не было ни капельки. – Оказалось, что Галина Плетнева из риелторского агентства «Санторин» – это совсем другая женщина. А та Галина, с которой была знакома я, и в самом деле мошенница. Она подставила настоящую Галину, называясь клиентам ее именем, и правильную Галину из агентства несправедливо уволили…

– А неправильная так и не нашлась?

– Нет, – Натка душераздирающе вздохнула. – Зато появилась другая гадкая тетка, и с ней мужик. Они поджидали нас с Сенькой на лестнице, уже мерки всякие там снимали, представляешь? Хотят и дверь менять, и коврик, и плитку…

– Какой коврик? Какую плитку?!

– Мой любимый коврик из кокосовой копры, классный такой, с губастой мордочкой туземца, помнишь?

– С губастой мордочкой, – автоматически повторила я.

Потом встряхнулась:

– Натка, о чем ты говоришь, не понимаю?

– Приходили какие-то люди, сказали, что я им продала свою квартиру, и велели мне освободить ее в двухдневный срок!

– Ты продала квартиру?! – я схватилась за сердце.

– Да что я – дура, продавать свою квартиру за сто тысяч рублей?! Таких цен не бывает!

– Бывают, – машинально возразила я. – С учетом амортизации жилья и износа строения остаточная стоимость квартиры может быть очень низкой, хотя сто тысяч для Москвы – это, конечно, ни в какие ворота… Натка! Эти люди, может, тебя просто разыгрывали? Пугали? Или адресом ошиблись?

– Ну, не знаю… Тетка держалась очень уверенно и еще бумагами какими-то размахивала…

– А ты разве подписывала какие-то бумаги?

– Ну, да, конечно, а как же! В кафе с Галиной, когда ей деньги отдавала! Что-то подписывала…

– Что-то? Ты что же, подписала документы, не читая?!

По краю моего замутненного гневом сознания солнечной золотой рыбкой проплыла одинокая позитивная мысль: как хорошо, что я не поехала к Натке и слышу все это по телефону! Была бы сейчас сестрица рядом со мной – я бы ее точно убила!

– Натка, ты идиотка!

– Блин, Лена, да когда мне было их читать, эти документы, – обиделась сестрица. – Галина меня торопила, мол, цигель-цигель, ай-лю-лю, надо спешить, пока бабка не передумала, и еще я на работу ужасно опаздывала, – судя по влажному хрюканью в трубке, Натка уже давилась слезами.

– Не реви, – я постаралась взять себя в руки и призвала к тому же сестру. – Не время рыдать, соберись. Что именно написано в договоре? Пришли мне копию прямо сейчас.

– Не могу…

– Не можешь копию – пришли просто фото, хотя бы на телефон сними, мне сейчас лишь бы текст разобрать…

– Да не могу я ничего тебе прислать! – выкрикнула Натка и тут же сникла. – У меня нет этого договора.

– Но как же? Твой экземпляр…

– Нет никакого «моего экземпляра»! Я как-то не подумала, что должна его взять, а Галина и не предложила… Но она оставила мне расписку в получении денег, это поможет?

– Расписка подписана Галиной Плетневой?

– Ну.

– Так ведь твоя мошенница не Галина Плетнева, ты это уже выяснила. И потом, деньги – это одна история, а квартира – уже совсем другая.

– И что теперь делать?

– Не знаю. Мне нужно подумать.

В кухню заглянула Сашка, встревоженная моей интонацией и интригующими обрывками услышанного. Дочь сделала большие глаза, вздернула брови, энергично поморгала – изобразила вопрос. Я успокаивающе улыбнулась ей и, прикрыв ладонью динамик мобильного, сказала:

– Все нормально, Сань, просто наша теть Наташа отмочила очередной номер в своем репертуаре.

А потом договорила в трубку:

– Ладно, не паникуй раньше времени, наверняка еще можно что-то сделать. Главное – как можно скорее обратиться в правоохранительные органы: полицию или прокуратуру.

– Так мне что, прямо сейчас в отделение ехать? Поздно уже, десятый час, и я сейчас, ты знаешь, такая зареванная и расстроенная, вообще собраться не могу, мысли скачут, как блохи…

– Это плохо, в заявлении надо внятно описать произошедшее и привести доказательства совершения против тебя противоправных действий. Тогда давай так: ты успокойся, хорошенько все обдумай и иди в полицию завтра с утра, это будет правильно.

Уверенности в сказанном я не чувствовала, но постаралась, чтобы Натка моего настроения не поняла. Мы договорились, что возьмем тайм-аут до завтра, а пока по возможности спокойно поужинаем, попьем чаю с травками и ляжем спать.

Говорят же: утро вечера мудренее. Вот и проверим, не врет ли фольклор.

Утро началось нетипично поздно и, прямо сказать, совсем не хорошо.

Во-первых, Натка безобразно проспала и теперь никак не успевала в свою редакцию не только к началу рабочего дня, но даже и к обеду, пожалуй.

Во-вторых, добрый Сенька безответственную мамашу будить не стал, собирался самостоятельно и ушел в школу не в той куртке и вовсе без завтрака.