Миермилис Стейга - Последняя индульгенция. Кондоры не взлетели

— Кто же? — невольно вырвалось у Ингуны. Но она тут же сообразила, что вопрос неуместен. — Ну это вы установите. Служебная тайна…

— Правильно, — Стабиньш засмеялся. — Вы сами много рассказываете о своих профессиональных тайнах?

— Не имею права. Это предусмотрено законом. Нельзя делать ничего, что могло бы повредить клиенту.

— И мы не имеем права. Это тоже предусматривает закон…

— Так… — вмешался Розниекс. — Значит, Ольга не сказала ничего такого, что могло бы навести на след.

— А что бы ты хотел услышать? Я попробую проверить, чьим агентом она была в последнее время, кому из наших служила…

— Почему «была»? — спросила Ингуна.

— Потому что мы ее посадили за квартирные кражи и за умышленное ложное обвинение в тяжком преступлении Мариса Спрогиса. Возможно, в камере она кому-нибудь из наших дам что-то расскажет. Я, правда, не очень надеюсь: Ольга воробей стреляный, ее на мякине не проведешь. Она хорошо знает тюремный порядок и специфику. А если кому и служит, то своей головой рисковать не станет. А попалась на ерунде из-за своей безудержной жадности, — Стабиньш повернул голову и заметил приближающихся Юрия и Алину с ярко-оранжевыми розами в руках.

Появление Алины нисколько не удивило Розниекса: она всегда поступает неординарно.

— Что это за парень? — спросил он Стабиньша — просто так, не рассчитывая на ответ. Ну разве что, может быть, на такой: «А я что, всех друзей и подруг твоей дочери обязан знать?»

Стабиньш с большим интересом оглядел подошедших, пожал плечами и сказал:

— Очень интересное явление, оно нам очень поможет.

Ингуна с нескрываемым любопытством глянула на Юрия, потом на Алину, но ничего не сказала.

— Уж не хочешь ли ты мою дочь зачислить в штат твоих стукачей? — не то серьезно, не то шутя проворчал Розниекс.

Стабиньш усмехнулся:

— Ты, Валдис, в очередной раз ничего не понял.

— Привет честной компании! — воскликнула Алина, подойдя совсем близко.

Юрий застенчиво пролепетал «добрый день!» и с тревогой переводил взгляд с одного на другого, наконец остановил его на лице Стабиньша. Затем быстро отвернулся. Юрий выглядел как незваный гость на свадьбе.

Женщины сначала оценивающе смотрели друг на друга, как это делают спортсменки-соперницы перед ответственными соревнованиями, затем обе приветливо заулыбались.

Ингуна первой протянула руку Алине.

— Именно такой я вас себе и представляла, — дружелюбно сказала она.

— Хорошей или плохой, красивой или нет? — смеясь спросила Алина.

— Симпатичной. Вы не похожи на отца.

— Моя личность не имеет ничего индивидуального?

— Нет, я бы так не сказала.

Вдруг заскрипела и медленно открылась дверь служебного пропускного помещения, и вышел Марис — обросший щетиной, с вещами под мышкой. Он грустно улыбался. Никто не закричал и не заплакал, не бросился к нему на шею, как это тут бывает. Все стояли молча.

Стабиньш положил Марису руку на плечо, а отец радостно пожал ему руку.

— Слава Богу, — только сказал он. — Слава Богу!

— Не знаю, Богу ли, — вырвалось у Ингуны, — но полковнику Стабиньшу — точно!

Марис обнял отца, пожал руку Стабиньшу, Розниексу, Алине, Юрию, вопросительно глянул на Ингуну, протянул руку и ей.

Алина сунула ему розы и поцеловала в щеку.

— Ну, поехали! — приподнятым тоном объявил Стабиньш.

— И подальше от этого неприглядного места, — добавила Ингуна.

В кабинет Розниекса вошли двое в сопровождении Стабиньша.

— Майор Цви Левенсон, — представился стройный блондин с лучистыми глазами и протянул руку Розниексу. Он говорил на хорошем латышском языке. Другой, пониже ростом и пошире в плечах, черноволосый, с черными как уголь глазами и широким носом, склонил голову в полупоклоне и представился по-английски:

— Капитан Ариэль Эшколи.

— Интересно, — заговорил Розниекс, обратившись к блондину, когда офицеры сели. — Вы так хорошо говорите по-латышски. Где научились?

— Это мой родной язык. Моя мать — латышка, я и родился здесь, в Риге. В семидесятых годах мои родственники эмигрировали в Израиль. И вот сегодня я опять здесь. Я счастлив, что смогу помочь Латвии. Ведь у меня теперь две родины.

Черноволосый согласно улыбался. Видно было, что он хоть и не понимает разговора, но во всем полагается на своего товарища по службе.

— Минутку! — Левенсон поднялся, вынул из своего кейса крошечный аппаратик и положил на стол. — Вот так, господа! Мы заблокируем сейчас всех тех, у кого возникнет желание прослушать наш разговор, как и тех, кто захочет его записать на магнитофонную ленту.

— Что за штука такая? — поинтересовался Розниекс.

— Да, вот такая небольшая штучка… — Левенсон нажал на едва заметную кнопочку, и раздался тонкий писк.

— Вы полагаете, что нас кто-то подслушивает?

— А почему бы и нет? Ведь мафия располагает техникой, которая не хуже нашей. А этот клан тесно связан с заграницей. Им наверняка захочется узнать, что мы против них имеем, что намерены предпринять.

— С заграницей? — удивленно протянул Розниекс. — Тесно связан?

— А вы разве не знаете? — теперь настала очередь Левенсона удивляться. — Ну тогда я вам расскажу. — И майор начал излагать: — Нам удалось захватить группу контрабандистов, которая на турецком судне перевозила ракеты в Ливан через Кипр. Кипрская полиция оказала нам содействие. Изъята крупная партия ракет в разобранном виде. Они были рассованы по разным ящикам. Транспортировщики арестованы. Следы ведут в Латвию.

— Чем мы можем помочь вам? — Розниекс вопросительно взглянул на майора.

— Помочь можете не только нам, но прежде всего — себе. Ракеты самым тесным образом связаны с уголовным делом, которым вы занимаетесь.

— Да, к сожалению, есть такое дело, — подтвердил Стабиньш. — Это дело, связанное с убийством на псковском шоссе и с ограблением квартиры Борзова.

— Хм, очень интересно, — Розниекс подался вперед и переставил настольную лампу, чтобы лучше видеть всех.

— И еще, — продолжал майор, прокашлявшись: — Сыро у вас тут все-таки, а я здорово отвык от этого климата… Так вот — к нам в поле зрения попал бывший гражданин Латвии Иозеф Муса. Он же Джон Узолинг.

— Как, как? — переспросил Розниекс.

— Это всего лишь псевдонимы. Настоящее его имя куда проще — Янис Озолиньш. Там у нас через него проходят все сделки, связанные с ракетами, которые его люди скупают здесь, в Латвии, у русских войск. Операции называются «Фирма покупает черных козлов». Террориста финансируют два бизнесмена. Один из Ирана, другой — из Ирака.

— Ну и дела! Видишь, Валдис, как мы с тобой здорово поработали, — весело воскликнул Стабиньш и слегка хлопнул себя по колену. — Посмотри только, какие обороты, какой размах! Мы с тобой выдвинулись даже на международную арену!