Миермилис Стейга - Последняя индульгенция. Кондоры не взлетели

— Нет. Но что вы делали в тот вечер близ станции Пиекрастес? Как известно, живете и работаете вы в Риге, и никаких дел там в такое время у вас вроде бы не могло быть.

Стабиньш сидел в углу комнаты, курил и нервно возился с магнитофоном. Он не сводил глаз с Эдит, внимательно отмечая каждое ее движение.

— Как вы в тот миг оказались на месте преступления? — повторил Розниекс более настойчиво. — Все остальные свидетели — жители Пиекрастес и возвращались домой тем самым поездом.

— А может быть, я шла на станцию, — сориентировалась Эдит. — В Пиекрастес у меня немало приятелей и знакомых. Вы ведь только что слышали, что раньше я работала там в санатории. Разве это звучит неубедительно? Допустим, однако, что я не хочу, чтобы из-за меня вызывали в милицию моих друзей, и будем считать, что я приехала подышать свежим воздухом и полюбоваться красотами природы. Такой ответ вас устраивает?

— И приехали с утра, когда светило солнце? Это было бы логично.

Эдит почуяла ловушку.

— Какая разница, когда я приехала и на чем?

— Разница есть, — с прежним спокойствием продолжил Розниекс. — Вряд ли уместно поздно вечером ехать любоваться природой.

— Конечно, — уступила Эдит, — днем приходится добывать хлеб насущный.

— Слишком неопределенно! — резко вмешался в разговор Стабиньш. — Вы оставили работу в восемь вечера, посадив вместо себя старшего контролера. С восьми до девяти двадцати поездов в этом направлении нет.

— В атомный век транспорт — не проблема. Подними руку и поезжай, куда угодно, если есть деньги.

Ее спокойствие несколько задело Розниекса.

— Итак, еще раз: по какой причине вы приехали в Пиекрастес поздно вечером? Отвечайте конкретно и ясно, без всяких «предположим». Предупреждаю: допущение, что вас там не было, больше не выдерживает критики. У нас есть доказательства, и вы вскоре убедитесь в этом.

Эдит прикусила губу.

— Послушайте! — вдруг сказала она, отбросив не лишенное кокетства безразличие. — Не слишком ли это? Не кажется ли вам, что не совсем прилично выспрашивать у замужней женщины, как она проводила время вне дома? Имя своего партнера я вам ни в коем случае не назову. Но обращаю ваше внимание на то, что он может доставить вам неприятности! — перешла она в контратаку.

— Вы не ответили на второй вопрос. Каким образом вы туда добрались?

— На «Волге» моего поклонника, разумеется! — гордо отчеканила Эдит.

— Неправда. Вы приехали на грузовике, если хотите подробности — на самосвале ЗИЛ-130…

Розниекс чувствовал, что его противница внутренне напряжена до предела. Нервы натянулись, как струны, и могли лопнуть каждое мгновение. И действительно лопнули.

Эдит внезапно расхохоталась:

— Ха-ха! На самосвале! Пасть так низко! В грязной телеге, ха-ха! Господи Боже, на свидание — в грязной телеге!

Так же внезапно Эдит оборвала смех, вытерла проступившие слезы и сделалась серьезной. Видимо, такая разрядка была ей необходима, чтобы продолжать трудную и безнадежную борьбу.

Розниекс же не спешил. Он понял, что самым трудным на свете для этой женщины было — признать свое поражение. Она будет бороться и не сдастся даже и тогда, когда не останется тонюсенькой соломинки, за какую можно было бы схватиться.

— Значит, вы ехали в «Волге» вместе с поклонником, значительным лицом, — повторил Розниекс. — Возможно. А шофера Антса Уступса вы знаете?

Эдит мгновение колебалась. Кто-то, наверное, заметил шофера в компании Мелнсилы. Какую опасность может таить такой вопрос?

— Неужели я должна знать всех шоферов? — равнодушно ответила она.

Розниекс вынул из стола запечатанную коробочку из прозрачной пластмассы. В коробочке находился отломанный зубец гребешка.

— Смотрите. Это мы нашли в кабине машины Уступса.

Мелнсила пожала плечами.

— Какое отношение это имеет ко мне?

— А вот этот женский рабочий комбинезон сорок шестого размера обнаружен у вас дома при обыске. В его кармане оказался гребешок. Это зафиксировано в протоколе.

Веки Эдит едва уловимо дрогнули.

— О, святая невинность! — воскликнула она с возмущением. — Этот ваш Уступс сбил несчастную женщину, а зубец от гребешка в его кабине побудил вас задержать меня. Ну, Шерлоки Холмсы! — Она рассмеялась. — Комбинезон этот, к вашему сведению, я не раз давала Лиесме Паэглите. А она, как вам известно, любовница Уступса. И если она причесывалась в его кабине и сломала гребешок, я в этом не виновата.

— А эти резиновые сапоги тридцать шестого размера вы тоже давали Лиесме? — Розниекс показал Эдит темно-синий сапог.

— Давала, — медленно протянула Эдит. — Она осенью несколько раз ездила в колхоз и лишь недавно вернула все это мне.

Шаг был сделан на слишком скользком месте. Круг возможностей Эдит сопротивляться все более сужался. Но выбора не было.

— А как она ухитрилась их надеть? — поинтересовался Розниекс. — У нее нога тридцать восьмого размера.

— Наверное, поменялась с кем-нибудь. — Эдит чувствовала, что почва под ногами становится все более зыбкой.

— Разве купить такие сапоги и комбинезон — проблема?

— Для Лиесмы — да. Зачем тратиться, если они бывают нужны раз в год?

— Ну, а теперь слушайте внимательно, — сказал Розниекс наставительно, как терпеливый учитель — капризной ученице.

— Я вся — внимание! — откликнулась Эдит. Такой тон ее бесил.

Розниекс даже не усмехнулся.

— Отпечатки сапог мы обнаружили в лесу, в двух километрах от места происшествия, недалеко от шоссе. — Он выложил на стол две гипсовые отливки. — Там же обнаружили и отпечатки покрышек машины Уступса. Можете осмотреть.

Не удержавшись, Эдит вытянула шею, затем брезгливо отвернулась.

— Бр-р-р… — вздрогнула она. — Выходит, что Уступс с Лиесмой…

— Не выходит, — прервал ее Розниекс. — Лиесме ваши сапоги не подходят, это мы уже выяснили, но это еще не все. — Он вынул еще одну пластмассовую коробочку. — Смотрите, и этот клочок волос мы нашли там же, они зацепились за куст. Они слишком темны для Лиесмы, но вполне могли бы принадлежать вам… — Розниекс внимательно смотрел в лицо Эдит. — Экспертиза установит это точно.

Эдит впервые не смогла сдержаться, скрыть растерянность. Но через мгновение снова пришла в себя.

— Ладно, — проговорила она сдавленным голосом, — я скажу, как все было. Я хотела осадить Лиесму. Слишком уж она хвасталась этим Уступсом: он и такой, и сякой… Я решила доказать, что он побежит за мной, как барашек. Это было ужасно… Антс пытался объехать женщину, но она сама, как безумная, кинулась прямо под колеса. Антс страшно перепугался, и мы с машиной спрятались в лесу. Я побежала, думала помочь сбитой…

— Почему же, прежде чем бежать, сняли комбинезон, берет?