Екатерина Барсова - Солнце завтрашнего дня [litres]

– Спасибо.

– Так вот. Продолжаю. – Глинский смотрел куда-то мимо Анны. – Амалия познакомилась с Ризничем в Вене, там же в это время жила у своей тетушки Каролина Собаньская. Ризнич приезжает с мужем в Одессу, как будто бы на смотрины… А после она тоже не выходит из цепких рук Собаньской и тех, кто стоит за ней.

Миша Глинский посмотрел на Анну.

– Второе убийство, – сказала Анна, – был убит человек, который занимался расследованием деятельности Пушкина в Министерстве иностранных дел.

Ей показалось, что Глинский сейчас присвистнет, но он удержался от этого.

– Связано это его расследование с убийством или нет? Следователь, который ведет это дело, обратился за помощью к нам. А я…

– Не беда. Теперь есть я, Миша Глинский, – философски заметил мужчина.

Несмотря на свое подавленное состояние, Анна фыркнула.

– И что? – с некоторым вызовом произнесла она.

– Вместе мы что-нибудь придумаем.

– Надеюсь.

Глинский прикрыл глаза и сложил руки домиком.

– Деятельность Александра Сергеевича на посту сотрудника Министерства иностранных дел вызывает много вопросов. Начнем по порядку. Кстати, писатели часто работали на разведку. У меня даже была небольшая статья на тему английских писателей-разведчиков.

– О как!

– Да. Если интересно – могу рассказать. Возможно, это приблизит к некоторому пониманию… функций писателей, к тому, как используют их талант наблюдателей, цепкую память, умение анализировать, сопоставлять… Слушай, а есть что-то посущественней, чем печенье? Я внезапно проголодался.

– Посмотрю в холодильнике.

Анна нашла кусок пиццы, пирожки с мясом и сыр.

– Годится?

– Вполне.

У Глинского зазвонил телефон. Он посмотрел на экран дисплея:

– Василий! Да. Я уже давно здесь, беседуем с твоей помощницей… Конечно… Хорошо… Договорились. Курочкин беспокоится, – пояснил Глинский. – Он думает, что я еще не добрался до места назначения и вообще веду себя как полный идиот… Но я, кажется, успокоил его по всем пунктам.

Расправившись с едой, Глинский поставил тарелку на стол и сказал:

– Ну, теперь можно приступать. Этот рассказик для затравки.

Начать рассказ я собираюсь с писателя, которого знают все. Но, возможно, не все знают о том, что он фактически заложил основы шпионской деятельности как внутри собственной страны, так и в других государствах. Я имею в виду Даниэля Дефо, автора знаменитого романа «Робинзон Крузо».

Анна подняла брови вверх. Это было интересно!

– Его бурной биографии хватило бы на нескольких человек. Бизнесмен, политик, журналист, писатель, секретный агент, руководитель разведки… Авантюрист с большой буквы! Обыденный мир был ему тесен и скучен, вот он и отрывался в свое удовольствие.

Голос Миши приятно журчал, казалось, он повествует, сидя на зеленой лужайке под тенью раскидистого дерева.

– Дефо ни к чему не относился серьезно и рассматривал жизнь как игру. Кроме того, он умел обращать обстоятельства себе на пользу, что говорит о его незаурядных способностях. Ему покровительствовали короли, и это было большой удачей. Дефо стал памфлетистом при дворе. Постепенно его памфлеты набирали популярность. Он писал от имени короля, против короля, за партию тори, против партии тори, за католиков, против католиков… Сегодня это назвали бы, – усмехнулся Глинский, – «изучением общественного мнения», а также его формированием. Хорошая работенка! Политтехнологии рулят.

Он еще раз отпил кофе, потом посмотрел на Анну:

– Вторую чашечку заказать можно?

Анна поднялась с места:

– Нет вопросов.

– Никто не знает, когда Дефо написал проект о создании специальной службы и направил его первому министру Британии Роберту Харли. Даниэль Дефо впервые в мире выступил инициатором создания политической и экономической разведки, а также контрразведки. Но Дефо не забывал и о народных массах! – поднял вверх палец мужчина. – Он придавал большое значение умонастроениям народа и предлагал создать по всей Англии агентурную сеть для отслеживания ситуации. А для верхов Дефо предлагал ввести систему досье, куда должна была попадать информация о политических пристрастиях, грехах, недостойных поступках. Короче говоря, предложил собирать компромат. План Дефо состоял в тотальном контроле за обществом. Чуешь, как это актуально сегодня? – насмешливо сказал Глинский. – Смысл всего этого, по его мнению, был в том, чтобы предотвращать выступления и волнения на ранних стадиях, разоблачать заговоры и составлять прогнозы – например, выборов в парламент. Те же принципы применялись и к агентуре за рубежом.

– Возьми кофе, – протянула ему Анна вторую чашку.

– С таким кофе готов сидеть хоть до утра…

– Рассказывай дальше.

– А дальше начинается самое интересное. За публикацию очередного острого памфлета Дефо попадает в страшную лондонскую тюрьму Ньюгейт. К тому же приговаривается к позорному столбу. Но… есть все данные считать, что это всего лишь спецоперация, придуманная самим Дефо. Он разыгрывает эту карту с одной-единственной целью – чтобы сформировать сочувствие к себе в стане оппозиции. Эта схема применяется и в сегодняшнее время: чтобы тебя приняли с распростертыми объятиями в оппозиционном стане, нужно пострадать от произвола властей и приобрести ореол мученика за правду. Ну и скажи, что изменилось с тех пор?

Анна рассмеялась.

– Вот то-то. В тюрьме Дефо сидел несколько месяцев, а затем отправился в Шотландию с негласным заданием – узнать мнения шотландцев насчет присоединения к Британии. В Шотландии его приняли на ура, в нем видели угнетенного человека, пострадавшего за очередной памфлет против короля. Однако Дефо был типичным троянским конем, и нужно признать, что его деятельность по присоединению Шотландии к Британии стала уникальной. Он сыграл роль не только гениального осведомителя, но и, говоря по-сегодняшнему, политтехнолога. Он начал формировать «общественное мнение» за присоединение Шотландии к Британии. Выступая в газетах как под своим, так и под другими именами. Сталкивал союзников, разделял врагов… Результат был налицо: в 1707 году шотландский парламент совместно с английским принял «Акт об унии». Так было образовано королевство Великобритания. Шотландия присоединилась к Англии. Нужно признать, что без Дефо это не получилось бы.

Этот список можно продолжить именами Сомерсета Моэма, который прибыл в Россию в августе 1917 года в поворотный период – между Февралем и Октябрем. Ему нужно было сделать все возможное, чтобы не допустить выхода России из войны и предотвратить Октябрьскую революцию.

От окна дуло, и Анна накрыла себе колени пледом. Так было еще уютней.

– Слушай, ты потрясающий рассказчик!