Евгения Горская - Мы все не ангелы [litres]

Сейчас она поняла его так, словно прожила рядом долгие годы. Он не хотел ее обидеть. Он попросил не мешать ему поймать убийцу жены.

Отчего-то стало совсем тоскливо.

Дана повертела телефон, отложила, снова взяла и позвонила мужу.

– Со мной все в порядке, – быстро сказала Дана. – Приезжай немедленно!

Вторая фраза противоречила первой, но никто не понимал ее лучше Федора.

Вычислить, кому Нина отдала лист с фото и номером телефона, Николай не мог, поэтому решил сделать единственно возможное – передать послание Лие. Он заменил Нинин номер телефона своим, распечатал. Бумагу стоило сунуть в конверт, и он принялся выдвигать ящики стола. Конвертов в столе быть не могло, они с Ниной никому не писали писем, и он замер, увидев в одном из ящиков белые прямоугольники.

Два новеньких конверта лежали там, где обычно валялись флешки, платы, установочные диски.

Он почти не удивился. Помедлив, вытащил один конверт, черным фломастером написал на нем «Лие». Аккуратно сложил лист, сунул его внутрь и заклеил.

На лист стоило добавить фотографию Нины, но она не попала на концерт Лии, ее не зафиксировала камера, и подходящей фотографии не было.

До начала концерта времени оставалось много, но он, выпив наспех чаю с крекерами, которые нашлись на полке в кухне, спустился к машине.

Стоявшая у подъезда серая «Тойота» коротко посигналила. Николай на машину не посмотрел – сигналить ему не мог никто. Федора он заметил, только когда тот загородил ему путь.

Николай с тоской посмотрел на приятеля.

– Я же просил Дану, чтобы вы мне не мешали.

– Она советовала тебе не показываться, – усмехнулся Федор. – Но я решил иначе.

– Вы мне мешаете!

Федор молча повернулся и пошел к своей машине.

Николай подумал и двинулся следом. Благодарности к друзьям он не испытывал, но и большого раздражения тоже. Черт с ними, пусть проедутся к концертному залу.

Тактичная Дана, выскочив из машины, пересела на заднее сиденье.

– Куда? – спросил Федор, когда Николай уселся рядом с ним.

Он назвал адрес и закрыл глаза. Не вовремя захотелось спать. Он потряс головой, прогоняя сон, но, кажется, пару раз за дорогу проваливался в забытье.

– Игнат! – задумчиво сказала Дана сзади. Они уже подъезжали к концертному залу.

– Кто? – переспросил Николай. Вообще-то ему не было дела до ее знакомых.

– Наш одноклассник. Подходит к дверям. Кстати, он работал с Ниной. Он был на похоронах.

Николай промолчал. Напоминание о похоронах больно кольнуло.

Федор заметил пустое место у тротуара, остановил машину.

Николай нащупал в кармане рубашки сложенный вдвое конверт, достал его и взялся за ручку двери.

– Хочешь передать Лие письмо? – догадалась Дана.

Он напрасно считал ее тактичной. Не стоило сейчас лезть к нему с расспросами.

Дана вышла из машины одновременно с ним и настойчиво предложила:

– Дай мне, я передам Игнату. Он у Лии в друзьях.

Пожалуй, предложением стоило воспользоваться. Он понятия не имел, как сунуть конверт певичке.

Николай протянул ей конверт и снова сел в машину.

Дана догнала высокого парня у входа в зал. Он вполне мог оказаться тем, кого обнимала Нина.

Николаю было все равно, тот это молодой человек или другой.

Парень перед Николаем ни в чем виноват не был. Да и Нина тоже.

Никто не виноват в том, что он, Николай, был ей не нужен.

Это он считал, что она должна быть его Ниной и больше ничьей, ему было противно смотреть, как она липнет к высокому мужику, и она перестала для него существовать еще до того, как перестала существовать окончательно.

Он не успел спросить у нее, что было не так в их жизни.

Дана вернулась, хлопнула дверью.

– Куда теперь? – спросил Федор.

– Домой.

Сонливость прошла. Дорога по пробкам показалась долгой.

Свободных мест у подъезда не было. Федор остановил машину, загораживая узкий проезд. Николай быстро вылез и, наклонившись, посоветовал:

– Поезжайте домой. Я позвоню, если кто-нибудь объявится.

Он действительно собирался позвонить Федору. Ему могла понадобиться помощь.

Николай долго ждал звонка, но никто не позвонил.

До концерта оставалось чуть меньше часа. Игнат уселся в пустом фойе, кивал проходившим мимо музыкантам. Минут через десять приехала Лия. Увидев его, вспыхнула.

– Соскучился, – улыбнулся он.

Она жалко скривила губы, словно собираясь заплакать.

На какое-то мгновение Игнату стало ее жаль. Собственно, она была несчастной, глубоко одинокой девочкой.

– Беги, – подтолкнул он ее. – Тебе скоро выходить.

Стали собираться зрители. Некоторых он узнавал – видел раньше. Как ни странно, у безголосой Лии были свои поклонники.

Увидеть Ксению Антоновну он не ожидал, но она появилась минут за пять до начала. Кажется, она тоже не ожидала, потому что удивилась не меньше.

– Я думала, ты больше здесь не появишься.

– Почему? – сделав недоуменный вид, Игнат прошел вслед за ней в зрительный зал.

– Перестань, Игнат, – отмахнулась Ксения. Необидно, понимающе. – Я не слепая и не умственно отсталая, я не могу не видеть, что ваш роман подошел к концу. Если, конечно, ее влюбленность можно назвать романом.

– Наш роман можно назвать романом, – заверил Игнат.

Ксения уселась в первом ряду, показала ему на стул рядом. Эти места Лия всегда оставляла для своих. Правда, приходили только он и мать. Он ни разу не видел ни Лииных подруг, ни друзей, он о них даже не слышал.

– Просто у меня сейчас проблемы, – шепнул он Ксении.

Она кивнула, но про проблемы не спросила. Умница, видела, что говорить ему не хочется.

Концерт вышел отвратительный. Лия мяукала, зрители аплодировали, Игнат томился от скуки.

Про конверт, который передала Дана, он не забывал. Хотелось заглянуть внутрь, но сделать это при Ксении было невозможно.

Впрочем, он догадывался, что в конверте: предложение встретиться и поговорить. Тихая Дана всегда соображала неплохо, убийства однокласснице покоя не давали, и какая-нибудь ниточка неминуемо должна была привести к Лие.

Сначала Игнат решил, что не отдаст конверт, не прочитав письма, а потом передумал.

Он в этом деле не участник, он простой наблюдатель. Если менты выйдут на Лию без его помощи, тем лучше.

– Я приглашаю вас в ресторан, – объявил Игнат, когда они с Ксенией дождались Лию.

– Извини, Игнатик, я устала, – опустив глазки, отказалась Лия.

Она пыталась улыбаться, а выглядела несчастной.

Игнат этого не ожидал. Мать тоже. Ксения взглянула на дочь с большим удивлением.

– Ну что же, поход в ресторан за мной, – пообещал Игнат и сделал вид, будто только что вспомнил про конверт. – Да, тебе просили передать.

– Что это? – Лия брезгливо повертела его в руках.