Тилли Бэгшоу - Сидни Шелдон. Сорвать маску-2, или Молчание вдовы [litres]

Внезапно слезы затуманили взор, и Никки быстро заморгала, чтобы они не мешали ей видеть дорогу.

Оказавшись дома, она выключила сигнализацию, скинула туфли и прошагала на кухню. Голова все еще гудела, и Никки налила большую порцию водки с соком, уселась прямо на стол, сделала глоток коктейля и включила ноутбук.

Надо было проверить почту. Вдруг Анна прислала письмо, чтобы загладить неприятный инцидент?

Писем от Анны не было, зато в папке «Входящие» висело другое непрочитанное письмо. Заголовок гласил: «Я знаю, что ты делала прошлой ночью». У письма имелось вложение. Миссис Робертс кликнула мышкой и увидела свою фотографию, сделанную в баре Дэна Тана. Неизвестный с помощью фотошопа прилепил к лицу Никки обнаженное женское тело. Ниже стояла подпись: «Сдохни, тварь».

Сначала она испытала изумление, затем – ужас, а потом… ничего, полное равнодушие.

Несмотря на эмоциональную пустоту, мозг требовал что-то делать. Письмо не выглядело безобидной шуткой, это была явная угроза. Кто-то следил за ней, знал, где она бывает. Этот человек видел ее в баре и сделал фотографию. Более того, его не смутило даже присутствие полицейского.

Она должна сообщить Гудману!

И все-таки Никки колебалась. Готова ли она доверить свою жизнь детективу?

Конечно, Гудман хороший парень и искренне пытался помочь, однако к нему прилагался напарник – грубый, упертый детектив Джонсон, который спал и видел, как найти повод упрятать Никки за решетку. Работали полицейские в одной упряжке, но найти убийцу Лизы и Трея (не говоря уже о нападавшем в черном джипе) им пока не удалось.

Нет, эта парочка подавала слабые надежды, а между тем жизнь Никки находилась в опасности. Ей требовалась защита посерьезней. Со дня гибели Дугласа и известия о его предательстве вопросы, не дававшие покоя, словно гудящий пчелиный рой, только множились. И кажется, настало время получить ответы.

Никки закрыла почту, открыла «Гугл» и набрала в поисковой строке запрос: «Частный детектив, западный Лос-Анджелес».

Пора переходить к плану Б.

– Итак, Андреа, кто такой закоренелый холостяк?

Дерек Уильямс перегнулся через стол и выжидающе уставился на официантку.

– Семь утра, Дерек, – буркнула она, наполняя его чашку из полупустого кофейника. – Не лучшее время для твоих пошлых шуточек. Я не в настроении.

– Кто сказал, что шутка пошлая? – делано притворился Дерек. – И разве так уж плохо, что я хочу вызвать у тебя улыбку?

Официантка скептически посмотрела на него.

– Оглянись вокруг, Дерек. Ты где-нибудь видишь надпись: «Улыбка – к каждому заказу»?

Уильямс расхохотался, его большое тело заколыхалось словно желе. Ему нравилась едкая манера общения Андреа. Впрочем, ей было за что злиться на жизнь: на восемь баксов в час, которые ей платили, грудного ребенка не прокормишь.

– Итак, закоренелый холостяк – это тот, кто учится на ошибках друзей. – Дерек заржал. – Ну ведь смешно, да? Слушай еще одну…

Андреа закатила глаза и с грохотом обрушила на стол два меню в толстых красных папках.

– Ну?

– Что такое алименты?

Она отвернулась, чтобы уйти.

– Расплата за маленькие радости! – выкрикнул Дерек и снова засмеялся.

Уж он-то знал, что такое алименты. Бывшая жена Лорейн, дьявол в юбке, совсем недавно после серии мучительных разбирательств выжала Дерека как лимон, до последней капли.

– Послушайте, я вовсе не миллионер, – умоляюще говорил он судье. – Всего лишь частный детектив, живу случайными заработками. И мои клиенты не богатые банкиры или владельцы компаний, а дамочки, выслеживающие неверных мужей на карманные деньги, которые те же им и выдают.

– Сочувствую, – сухо ответила судья, в лице которой не было ни толики сочувствия. – Но я все же верю, что вы сумеете найти достойный заработок. Мне бы не хотелось, чтобы вы пропустили хотя бы одну выплату алиментов в пользу мисс Слоан и оказались за решеткой.

Мисс Слоан… Дерека передернуло. После развода его жена немедленно вернула девичью фамилию. Даже в документах ребенка появилось это дурацкое слово. Хантер Уильямс-Слоан! Какое помпезное, идиотское сочетание! Речь же шла о восьмилетнем пацане…

Должно быть, Лорейн собиралась вырастить сына геем. Дерек не имел ничего против геев, но представлять, что его малыш станет гомиком, не желал. Хантера он видел очень редко. «Ты не готов взять на себя ответственность за ребенка, – говорила бывшая. – Да ты вообще знаешь, что есть такое слово – ответственность?»

– Мистер Уильямс?

Голос прозвучал так громко и внезапно, что задумавшийся Дерек расплескал кофе на стол и на себя.

– Чтоб тебя! – выругался он, хватая салфетки.

Из-за стойки раздалось сдавленное хихиканье Андреа.

– Простите, мне так жаль! – Красивая шатенка в деловом костюме смотрела на него с сожалением. – Должно быть, вы меня не видели.

– Ничего страшного, – пробормотал Дерек, промокая рубашку и брюки салфетками. – Сам виноват, витал в облаках. Должно быть, вы доктор Робертс?

– Зовите меня Никки. Спасибо, что согласились на раннюю встречу.

Женщина, протягивавшая ему руку, была даже более эффектной, чем казалась на фото в статьях, посвященных убийце-зомби.

Доктор Робертс позвонила частному детективу накануне поздно вечером, намереваясь оставить сообщение с просьбой связаться с ней в удобный момент, однако Дерек почти сразу взял трубку. Никки вкратце рассказала о своей проблеме, и они условились о встрече. Дерек согласился заняться ее делом отчасти потому, что чудовищно нуждался в деньгах, отчасти из-за того отчаяния, которое звучало в голосе миссис Робертс.

По своему опыту Дерек знал: отчаяние в голосе обычно означает щедрый гонорар.

Перед встречей с клиенткой он навел кое-какие справки. Так ему стало известно, почему за Никки Робертс установлено наблюдение полиции, кем именно приходится убитой Лизе Флэннаган Уильям Баден и как погиб муж самой Никки.

Доктор Робертс была вдовой известного врача, а некоторые из ее клиентов имели крупные счета в банке. Для Дерека Уильяма это означало только одно: скоро у него заведутся денежки. Для злостного неплательщика алиментов, перед которым маячила перспектива исправительных работ, это было очень кстати. Оставалось надеяться, что неловкий момент с кофе не оттолкнет от него клиентку.

Но, похоже, нервы Никки Робертс были на таком взводе, что она даже не заметила его нервозности. Присев напротив, Никки достала плотный конверт из крафтовой бумаги и протянула ему.

– Не знаю, с чего начать, – пояснила она смущенно. – Мне нужна помощь, мистер Уильямс. Как я уже сказала вчера по телефону, полиция не слишком преуспела в расследовании.