Мари Юнгстедт - Другое лицо [litres]

Карин подвинула гостю тарелку с тортом, и Кильгорд отрезал себе большой кусок, что в обычном случае остальные посчитали бы наглостью. Но поскольку так поступил именно он, никто не обратил на это внимания.

– Как вы все уже наверняка заметили, сегодня утром средства массовой информации обнародовали имя нашей жертвы, – начал Кнутас. – Они, конечно, ссылаются на большой общественный интерес к этому делу, поскольку Хенрик Дальман был человеком известным за пределами Готланда. Но иного от них вряд ли стоило ожидать.

Все кивнули в знак согласия.

– А как нам вести себя в такой ситуации? – поинтересовался пресс-атташе Ларс Норрбю. – Должны ли мы последовать их примеру?

– Выглядело бы странным с нашей стороны не подтвердить, что речь идет о Хенрике Дальмане. Всем ведь на острове это, как ни говори, уже известно. В лучшем случае мы в результате сможем рассчитывать на получение дополнительной полезной информации от населения, что немаловажно.

– Будем надеяться, – заметил Кильгорд с набитым тортом ртом.

Далее Кнуттас вкратце изложил последние данные по делу и закончил словами:

– Мы, естественно, устанавливаем сексуальные привычки жертвы. Его компьютер и айпад показывают, что он посещал страницы сексуального содержания, и прежде всего его, похоже, интересовал жесткий секс. Как нам удалось выяснить, он был членом клуба данной направленности под названием Amour [3] Любовь ( фр. ). , и мы будем продолжать работу в этом направлении. Мы разговаривали также с его бывшей женой Региной Мёрнер, и она приглашена на допрос сюда сегодня после обеда. Относительно подозрений в анальном сексе, о которых говорила судмедэксперт, Аманда Дальман сообщила нам, что Хенрик уже много лет имел серьезные проблемы с запорами. Поэтому, вполне возможно, внешние повреждения связаны с ними.

– Мне не удалось связаться с его приемной дочерью, – вклинился в разговор Кильгорд. – Она находилась за границей, но вернется домой вечером. Я думаю, самолет приземлится около девяти. Как мы поступим? Я попрошу моих коллег в Стокгольме допросить ее либо кто-то из присутствующих захочет и сможет прокатиться туда?

– Я могу, – сразу же предложила Карин. – Могу поехать завтра.

Она увидела возможность встретиться со своей дочерью Ханной. Поняла, что с поездкой на выходные, которую они планировали, придется подождать, пока убийца Хенрика Дальмана не будет пойман.

– Хорошо, – сказал Кнутас. – В любом случае лучше, если кто-то из нас допросит Беату Мёрнер.

Он с серьезной миной окинул взглядом своих коллег и заметил, что Кильгорд уже принялся за второй кусок торта. Потом он поделился с остальными предположением судмедэксперта о том, что Хенрик Дальман сам мог вызвать свою смерть.

– Боже, – пропыхтел Виттберг. – И как такое могло произойти?

– Подобное кажется невероятным, – ответил Кнутас, – но в этом нет ничего невозможного.

– Сейчас, когда ты сказал это, мне вспомнилась одна история, имевшая место несколько лет назад, – продолжил Виттберг. – Кто-нибудь из вас слышал о случае с инженером из Гётеборга? Мужчиной средних лет, уважаемым отцом семейства, с собственной фирмой, работавшим на дому. Однажды, когда его жена-инвалид находилась в реабилитационном центре, дочь раньше обычного пришла из школы домой и обнаружила своего папу в ванной комнате, в парике, сильно накрашенного, в женском нижнем белье и лакированных сапогах до бедер. Он сидел в инвалидном кресле жены с веревкой вокруг шеи, прикрепленной к потолку. Мертвый. Заигрался, значит, до смерти.

– Бедная девочка, – вздохнул Норрбю.

– Как я уже говорил, мы не можем исключать такую возможность, – продолжил Кнутас и кивнул Карин: – Расскажи о новом свидетеле.

Карин доложила о своем визите в район летних домиков в Льюгарне и добавила:

– Интересующее нас строение принадлежит паре по фамилии Израильссон, проживающей на материке, точнее в Сконе. Они не приезжали туда с прошлого лета, так что оно сейчас пустует. Мы нашли остатки грима на полу, на кухонном диванчике и на кухонном столе, а также несколько длинных черных синтетических волос того рода, какие ранее были обнаружены на месте преступления. Кроме того, отпечатки обуви, похожие на те, что были на участке покойного в Льюгарне. И следовательно, то, что преступник находился в этом доме перед убийством, почти не вызывает сомнения.

– Отпечатки пальцев? – поинтересовался Кильгорд.

– Никаких. Все тщательно вытерто.

– А может, есть еще свидетели, видевшие что-то важное для расследования? – поинтересовался Норрбю.

– Этого нельзя исключать, – сказал Кнутас. – Мы продолжаем обходить жителей того района. Однако пока не узнали ничего интересного, насколько мне известно.

– Что еще нам дало исследование самого дома? – поинтересовался Виттберг и смахнул рукой прядь светлых волос со лба.

«Он выглядит усталым, – подумал Кнутас. – Неужели новая подружка так замучила его?»

Если верить слухам, ходившим по их коридорам, они много ругались.

– Преступник пил красное вино во время своих приготовлений, – добавил Сольман. – На кухонном столе есть свежий отпечаток бутылки. Но все наиболее интересное нам удалось обнаружить не там, а в спальне, где Хенрика Дальмана нашли мертвым.

– И что же это? – заинтересовался Кнутас.

Все другие за столом тоже навострили уши.

– Две вещи.

Сольман поднял пластиковый пакет и показал присутствующим. В нем лежала маленькая темная стеклянная бутылка с черной пластмассовой пробкой и почти полностью желтой этикеткой с надписью RUSH, выполненной большими буквами.

– Это так называемый попперс, жидкость, которую нюхают перед тем, как заниматься сексом, расслабляющая гладкие мышцы по всему телу. Она также положительно сказывается на эрекции, данное состояние продолжается дольше, и эякуляция отсрочивается. Оргазм также усиливается. В нашем случае вещество называется амилнитрит и используется прежде всего гомосексуалистами.

В комнате стало очень тихо. Новая информация явно заставила всех задуматься.

– А вторая? – спросила Карин.

– Мы крайне быстро получили результаты исследования лежавшей на кровати простыни. – Сольман сделал паузу и окинул взглядом коллег. – Оказалось, что она содержит сперму, – продолжил он. – Но, судя по ДНК, она принадлежала не Хенрику Дальману, а другому мужчине.

Бывшая жена Хенрика Дальмана Регина Мёрнер жила почти на самой окраине маленького населенного пункта Игне, расположенного не более чем в десяти километрах от Висбю, рядом с природным заповедником Хёгклинт. Этот район славился высокими горами, пещерами и галечными пляжами. Узкая дорога, проложенная среди поросших травой кочек и цветов, вела к дому, который выглядел не особенно большим, но отличался просто изумительным местоположением. Красный с белыми углами, он стоял на утесе, а со стороны моря к нему примыкал служивший в качестве открытой веранды деревянный помост. Перед домом простирался газон и стояло несколько построек меньшего размера, одна из которых, как догадался Юхан, играла роль гостевого домика, а остальные использовались в качестве сараев. Они припарковались на траве перед забором, окружавшим приусадебный участок.