Катерина Даймонд - Секрет [litres]

Дома Имоджен сразу направилась в ванную, бросила на пол пакет с тестами и спустила брюки. Все равно очень хотелось в туалет. Разорвала сразу четыре коробочки, вытащила полоски, села на унитаз, намочила все и выложила рядком на край ванны. Постаралась вспомнить, сколько времени прошло с последних критических дней. Кажется, немало. Но цикл всегда отличался произволом, так что особого внимания на числа она не обращала. Сняла рубашку и посмотрела в зеркало. Даже повернулась боком, но никаких изменений не заметила. Нужные минуты прошли. Имоджен опустила взгляд на ряд полосок и ощутила странное спокойствие. Все они единодушно подтвердили то, что она уже знала: беременна.

На глаза навернулись слезы. Ей исполнилось ровно столько лет, сколько было маме, когда зародилось зерно, давшее жизнь дочери. Значит, она точно повторяла путь Айрин. Имоджен никогда не хотела детей; боялась стать такой же, как мама: ожесточенной, безумной и одинокой. Но теперь в ее душе существовал Дэвид Стэнтон. Родив этого ребенка, она навсегда получит его частицу, сохранит в своей жизни. Ясно сознавая, что рассуждает как сумасшедшая, Имоджен бросила все тесты в мусорную корзину и легла спать, а проснулась от настойчивого стука в дверь. Торопливо накинула халат и спустилась. Было уже совсем темно, поэтому посмотрела на часы. Оказалось, что проспала пять часов. Открыла дверь, с удивлением увидела стоящего на крыльце Брауна и потуже запахнула халат.

– Сэм?

– Решил сам принести хорошую новость.

– Что-нибудь нашел?

– Если бы. Это сарказм. Хороших новостей по-прежнему нет.

– О, жалко.

– Зато принес тебе бургер. – Он протянул смятый бумажный пакет. Имоджен сразу поняла, что случилось: на обратном пути купил себе три или четыре бургера, а потом устыдился и один оставил ей. Какая разница? Бургер непреодолимо манил. Имоджен достала его из пакета, жадно вцепилась зубами и почувствовала, что никогда не пробовала ничего вкуснее.

– Ты мой герой.

– Что с тобой, Грей? Какая-то чудная.

– Действительно хочешь знать, что со мной? – Черт возьми, пусть услышит правду. – Я беременна.

– Не шутишь?

– Не шучу. Только никому не говори. По-настоящему никому. – Имоджен засунула в рот остаток бургера.

– Точно ничего не придумываешь? Все время держишься так, что страшно подойти близко, и вот, пожалуйста: сообщаешь, что беременна. Верный способ мягко отставить парня.

– О, пожалуйста, не нагнетай обстановку! Звучит… совсем плохо.

– Неприятна сама мысль обо мне? – Сэм посмотрел в упор; Имоджен постаралась не замечать выражения искренней обиды.

– Прекрати говорить глупости. – Она вытерла рот рукавом. – Как прошел обыск?

– Впустую. Ни к чему невозможно придраться. Криминалисты проверили все вплоть до туалетов, но не нашли даже обычных следов на бачках. Ничего. Ноль. Полное отсутствие улик.

– Думаешь, кто-то предупредил?

– Скорее всего, они знали об обыске. Семейство Бэггот подняло шум в прессе, а преступникам известно, что никаких источников, кроме Джорджа, у нас нет.

– Ты уже поговорил с ним после обыска?

– Да. Готов к сотрудничеству, но требует гарантий защиты. Кого-то страшно боится. Догадываюсь, что твоего парня.

– Что?

– Кинкейда. Тот славно его отделал.

– Ах да. Возможно. Кинкейд действительно вселяет ужас. – Закатив глаза, Имоджен прожевала последний кусочек бургера. Есть все равно хотелось. – Кстати, он не мой парень.

– И что же дальше? Какие-нибудь идеи существуют?

– Снова поговорила бы с Дином. Может быть, он знает, кто поставлял Джорджу наркотики.

– Годится любой повод, не так ли?

– Может быть, закажем пиццу? – Имоджен схватила телефон и нашла нужный номер. С ребенком в животе, по крайней мере, можно есть за двоих.

Плимут, два года назад

Утренний токсикоз оказался делом нешуточным. С тех пор как новость подтвердилась, Имоджен не думала о тошноте только тогда, когда ее рвало. Около десяти, наконец, подняла голову от унитаза; да и то лишь потому, что записалась на прием в частную клинику, чтобы обсудить свое состояние, и не хотела отменять визит. Особого смысла не видела, но считала, что нелишне поговорить с доктором, прежде чем процесс зайдет слишком далеко.

Нужно ли задать вопрос насчет аборта? Вряд ли она решится на подобный шаг, и все-таки, обдумав различные варианты, хотя бы сможет сказать об этом Стэнтону. О господи! Надо ли вообще ему что-то говорить? Имоджен еще не решила. Терпеливо сидела в приемной клиники, пока за ней не вышла сестра. Казалось, ожидание длилось несколько часов, но при взгляде на часы выяснилось, что прошло меньше двадцати минут.

– Миссис Браун, – позвала медсестра. Имоджен поморщилась: другой фамилии придумать не смогла.

Неуверенно вошла в кабинет ультразвукового исследования. Доктор жестом приказала лечь на узкую синюю кушетку. Имоджен повиновалась, и та бесцеремонно задрала блузку. Несколько раз нажала на живот, а потом выдавила что-то похожее на жидкий азот и размазала по коже. Имоджен вздрогнула: холодно.

Доктор улыбнулась, приложила ручной сканер и начала водить, пока на экране не появилась мерцающая белая капля.

– Вот он!

– Он?

– Фигура речи, милая. Это ваш первый ребенок?

– Можете назвать срок?

– Полагаю, около семи недель. Малыш сейчас размером с ягоду черники. Вы выглядите здоровой девушкой. Все в норме.

Имоджен заплакала.

– Простите, – всхлипнула жалобно.

– Не волнуйтесь, дорогая, ничего страшного. – Доктор достала из коробки салфетку; кажется, к слезам она привыкла.

Выйдя из клиники, Имоджен все еще продолжала плакать. Может быть, гормоны переключаются на более высокую передачу? Ситуация казалась настолько новой, что она сама не понимала, что чувствует. Какая-то часть существа – совсем крошечная – ликовала. Следовало честно признаться, что подсознательно она надеялась, что случится нечто подобное. Теперь, наконец, выяснится истинное отношение Стэнтона.

Имоджен решила заехать в клуб: вдруг Дин окажется там? Очень хотелось с ним поговорить. Зачем? Чтобы поблагодарить за доставку Джорджа? Даже избитым и окровавленным бармен представлял собой один из самых ценных подарков, какие доводилось получать в жизни. Лучше букета цветов или коробки шоколада. Подъезжая к повороту возле «Афродиты», заметила припаркованную на боковой улице машину Сэма. Должно быть, у напарника возникла аналогичная идея. Имоджен остановилась чуть дальше клуба, вышла из машины и тут же услышала грубый смех. Обернулась и увидела Сэма. Васос крепко обнимал его за плечи. Преодолев мгновенный ступор, Имоджен метнулась на служебную парковку и спряталась за фургоном, чтобы подслушать конец разговора.