Яна Егорова - Скрам 2

Рогозин мрачно осмотрел список, который уже во вторник вечером предоставил ему Артем Боярский. Как и договаривались — подполковник прибыл сюда, правда, с небольшими оговорками. Ему неожиданно пришлось выручать из-под стражи двоих алдановцев, которых туда упек вездесущий Давид Шагалов.

После небольшого семейного скандала, Адриан Ааронович связался с подполковником и сам объяснил ситуацию, это происходило при брате и Анне Валерьевне, а также всех остальных, поэтому я знаю даже то, что Рогозин «немного» ругался по телефону. После звонка мой шеф коротко велел брату не приезжать в офис и никоим образом не соваться в это дело. Давид был очень зол, но поделать с этим ничего не смог — сам виноват. Разговора как такового не было, после этого гостей выпроводили, а мне рекомендовали отдохнуть, потому что уже вечером нужно было возвращаться в офис Скрама. Мне очень повезло — шеф не стал зацикливаться на своем срыве, полностью и моментально переключившись на работу. Именно по этой причине я теперь с огромным удовольствием присутствую в Кубе и стараюсь быть максимально полезной для всех, чтобы это дело разрешилось как можно лучше.

Теперь в Кубе все те, кто был здесь прошлой ночью и подполковник Рогозин. Он хмуро рассматривает распечатанный отчет и уточняет детали у мужчин, которых привез сюда с собой.

— Хорошо. Допустим, Шагалов, мы соберем всю их шайку. Дальше у вас какие предложения?

Подполковник сложил листы вчетверо и спрятал во внутренний карман весьма потасканного пиджака.

— Сначала надо всех их найти и в-выяснить, куда они делись, — ответил мой шеф, разглядывая пустой стол перед собой. Сегодня вечером он почему-то не рисовал и был еще более отстранен от остальных, чем обычно. Хотя казалось бы — куда уже больше.

— Выясним. Дальше-то, что, Шагалов?

— Д-дальше — увидите.

Подполковник хлопнул ладонью по поверхности чудо-стола:

— Э, нет! Так дела не делаются, Шагалов! Вы хотите, чтобы я узнал о троих пропавших, чтобы взял под охрану этих двоих и при этом все это сохранялось бы в полной секретности. Нет, Шагалов. Так дела не делаются. Я ставлю под угрозу свою работу, себя, в конце концов. С одной стороны, у меня нет причин вам не доверять. А с другой — их целая куча.

— Или так, или я умываю р-руки. Я передал вам все, что знал, д-дальше вы и сами можете управлять данным делом.

Подполковник заскрипел сжатыми донельзя челюстями — Адриан Шагалов вил из него веревки, при этом точно знал, что подполковнику некуда отступать. Не зря же он уже здесь.

— У вас есть свои специалисты, — подлил масла в огонь Боярский, ухмыляясь прямо подполковнику в лицо.

— Черт бы вас всех побрал!

Подполковник поднялся и велел алдановцам:

— Встали и пошли за мной.

Скрамовцы дружно проводили их взглядами. Вполне вероятно, Лисовский был прав — их не за что было жалеть, эти люди занимались далеко не самым благородным делом. К тому же нашли не самый приятный способ попросить о помощи и что бы ни говорил подполковник, хакер хакеру не всегда друг и товарищ. Наш шеф взялся за это дело по каким-то своим причинам, но это совсем не значило, что он их пожалел или решил защитить от сотворенных ими глупостей. После их ухода события лично для меня приняли совсем неожиданный поворот — мало того, что Адриан Шагалов велел всем женщинам выйти из Куба, так еще и выяснилось, что в главном зале меня ждал Михаил Павлович, который сообщил, что получил приказ от нашего общего шефа — он должен немедленно меня отвезти домой на Малую Никитскую.

— Но почему?

— Он не объяснил, вы же понимаете, — развел руками дворецкий, — Наталья Олеговна. Собирайтесь, мы должны с вами уехать, как можно быстрее.

Я с тоской посмотрела на закрытые двери Куба, и была вынуждена послушаться, взять сумку, а затем отправиться к лифтам, далее вниз на парковку.

— У вас был тяжелый день, а перед этим ночь, — уже в автомобиле принялся успокаивать меня Расторгуев. — Вам не о чем волноваться, Наталья Олеговна. Адриан Ааронович всегда заботится о нас. Вспомните, как он настойчиво отправлял меня на реабилитацию после больницы. Даже оплатил санаторий, билеты. Но я отказался, как же я вас с ним могу бросить и уехать? Опять же, Борис Емельянович распоясается. Я не спорю, повар он от бога, вот только положиться на него в домашних делах нельзя. Творческий человек все содержит в хаосе. Представить страшно, что бы он успел натворить и до чего довести дом Адриана Аароновича.

Очень хотелось сказать, что я бы тоже с удовольствием осталась в офисе Скрама и никуда не уезжала. Единственное, что меня останавливало — это дневное происшествие. Я не знала, шеф отправил меня домой, потому что пожалел или потому, что ему было некомфортно в моем присутствии. Жутко хотелось об этом хоть с кем-нибудь поговорить, спросить совета.

— А… — словно услышав мои мысли, осторожно спросил Михаил Павлович, не забывая при этом управлять автомобилем, — Наталья Олеговна, раз уж мы с вами заговорили об этом. Я хотел поинтересоваться… Сегодня днем, вы так уверенно попросили всех выйти и точно знали, что нужно делать. Я так понимаю, подобное в вашем присутствии происходит не впервые?

— Не впервые.

На мое молчание дворецкий сказал все сам:

— Я заметил, Наталья Олеговна, что Адриан Ааронович доверяет вам больше, чем кому бы то ни было на моей памяти. Подобные приступы паники с ним и раньше случались, но при этом никто не смел оставаться рядом с ним. Он требовал полнейшего одиночества, причем на довольно длительное время. Ни его мать, Анна Валерьевна, ни брат, ни даже мы с Борисом Емельяновичем.

Он помолчал немного, пока мы проехали еще несколько перекрестков.

— Я очень рад, знаете ли, что теперь у Адриана Аароновича есть человек, которому он настолько доверяет. Ведь, что происходит? На самом деле, Адриан Ааронович очень молод, что такое двадцать четыре года? Одновременно с этим он очень одинок. Большой ум порождает большую зависть — его с ранних лет стали считать слишком умным, начали относиться с опаской к особенностям его характера. В то время, когда ему самому совсем нелегко. Его боятся, вместо того чтобы быть рядом и немного пожалеть. Я не знаю, слышали ли вы эту историю, почему Адриан Ааронович стал заниматься всем тем, чем сегодня занимается. Анна Валерьевна тяжело заболела, потребовались деньги. Адриан уже тогда скрывался от общества, закрывался от мира, будучи не в силах договориться с ним. Я немного знаком с таким поведением, могу представить себе, что чувствует человек, а в ту пору почти ребенок, когда для окружающих он выглядит ненормальным. Наверное, сейчас можно сказать, что Давид Ааронович, к счастью, смог применить таланты своего младшего брата и продать их. Ведь деньги, которые он заработал на уме Адриана, помогли ему воздвигнуть вокруг себя эти стены. Вы себе не представляете, Наталья Олеговна, как жил Адриан Ааронович, когда мы с ним познакомились. О нем совсем некому было позаботиться. Он не ходил в магазин, не умел себе приготовить и часто оставался голодным в огромной пустой квартире, где стояла нераспакованной новая мебель. Он работал и спал. При всех своих деньгах и влиянии, как считают остальные, он был настолько одинок. К счастью, вот уж это точно к счастью, Наталья Олеговна, мы с ним встретились. Я тогда… в ту пору уже очень давно потерял свою семью. Я искал работу и отправлял резюме куда только мог. Позвонили лишь однажды. Догадайтесь, откуда?