Татьяна Полякова - Четыре всадника раздора [litres]

– А теперь у них какие отношения?

– Нормальные. Девки болтали, когда Зорин второй раз женился, она в больницу слегла. От переживаний. Но я ничего такого не замечала. Он к ней всегда с уважением, и при ней о нем плохого слова никто не скажет. Она сразу в атаку кидается, типа, вы плохих начальников не видели. Может, и так. В общем, я бы их отношения назвала дружескими, так часто между бывшими любовниками бывает, если изловчатся расстаться по-хорошему. Хотя у них вроде не тот случай, если уж все время на глазах. Значит, все же договорились. Иначе бы попер он ее с работы.

– Как считаешь, о дамочке из бухгалтерии Нелли Зориной она сообщила?

– Думаешь? – озадачилась Настя и через минуту глубокомысленных размышлений махнула рукой. – Да ладно. Не похоже это на нее. В смысле, подгадить счастливой сопернице, может, и смогла бы, а вот гадить Зорину – точно нет.

– Вдруг да и решила, разведется с женой, и у нее шанс появится.

– Да какой там шанс! Если он десять лет назад отлынивал, сейчас-то она ему зачем? Выглядит она неплохо, но сороковник – это не двадцать пять. А он предпочитает молоденьких.

– К тебе не подкатывал?

– Нет. Видно, урок на пользу пошел. Стал искать радости в другом месте.

– А что у вас говорят по поводу странных исчезновений его жен?

– Ну… поначалу, конечно, чего только не болтали, но сейчас уже успокоились. Первая жена была с придурью, и вторая не лучше. А что с ними случилось… Зорина никто не обвиняет, если ты об этом. Конечно, странно, что с обеими женами такая фигня произошла, но… Чего в жизни не бывает. В конце концов, никто даже толком не знает… вдруг они живут где-то припеваючи. Чепуха, конечно, – хмыкнула Настя. – Но Зорина скорее жалеют. На день исчезновения у него стопроцентное алиби. Менты малость ему нервы потрепали и слились.

– До его любовных историй докопались?

– Не знаю. Про Мельникову и бухгалтершу точно кто-нибудь доложил, а об остальном вряд ли кто знает.

– Тебя тоже допрашивали?

– А как же, но я ничем не порадовала. Ничего не знаю, ничего не видела. В смысле, подозрительного. О личной жизни знаю немного, потому как он ее со мной не обсуждал. Чистая правда, между прочим.

– Если вдруг опять позвонит эта Алла, будь повнимательнее.

– Поняла. Если что, сообщу. Ты бы хоть о себе рассказала, – попеняла Настя.

– Нечего особенно рассказывать. Гостила у мамы, думала там остаться, но все-таки сюда вернулась.

– Работа у тебя прикольная. А как платят?

– Есть клиенты – платят, а нет…

– Ясно. То густо, то пусто. Ну что, махнем в пятницу в клуб?

– Вряд ли получится, сейчас работы много.

– Что ж… звони, когда время будет. Про Аллу я помню, можешь не сомневаться, сразу сообщу.

Через некоторое время мы простились, Настя успела пожаловаться на затишье в личной жизни, рассказала, что у Варьки тоже тишина, в общем, осень ничем не порадовала, и от зимы ничего хорошего не ждут. Я поддержала тему: мужики, по моему мнению, с наступлением холодов куда-то попрятались.

– Будем ждать весны, – заключила я, и через несколько минут мы расстались.

Я собиралась вновь отправиться к домработнице, но тут позвонил Бергман.

– Ты где? – спросил он.

– Бар «Медуза». Домработницу Зорина я не застала, зато смогла поговорить с его секретарем.

– Могу за тобой приехать.

– А ты где?

– В доме мадам Боровской.

– Тогда я лучше сама доберусь.

Подъезжая к владениям Зорина, я внимательно огляделась. «Мерседеса» Клима нигде не видно, на подъездной дорожке машина Максима Александровича, ближе к дому Боровской припаркован «Ягуар» Максимильяна. Если Зорин здесь, то где носит Клима? Или свою машину он предпочитает не светить?

Клим был в доме вместе с Бергманом. Мужчины сидели в гостиной друг напротив друга.

Когда я вошла, Максимильян поднялся навстречу, а Клим даже голову не повернул.

– Озябла? – спросил Бергман, помогая мне снять куртку.

– Есть немного. Скверная погода.

– Чай я успел заварить. Продукты тоже привез.

Он направился к кухонному гарнитуру, включил электрический чайник.

– Давай, я сама все сделаю, – сказала я.

Не то чтобы Бергман выглядел комично возле плиты, скорее неуместно. Между делом я успела рассказать о своем визите к Боровской.

– Значит, ты считаешь, Зорин ошибается, и никакого любовника у мадам нет? – принимая из моих рук чашку, спросил Максимильян.

Я пожала плечами.

– У меня отсутствует повод ей не верить. Но парень непрост.

– То есть к нему стоит присмотреться?

– Непременно.

Климу я тоже принесла чай, он взглянул с насмешкой, взял чашку из моих рук и поставил на журнальный столик. Она так и осталась стоять там до конца разговора.

– Что ж, – закинув ногу на ногу, сказал Максимильян. – Попробуем поработать в этом направлении.

– Секретарь Зорина – моя знакомая.

– Вот как? – удивился Бергман.

– Как только я об этом узнала, отправилась к ней.

Я пересказала наш разговор с Настей.

Клим слушал молча, с отстраненным выражением на физиономии. Точно все это его не касалось. Скорее всего, так и есть.

– Что у нас получается? У Зорина была любовница. Жена об этом узнала и готова была действовать весьма жестко.

– Может, в этом причина ее внезапного исчезновения? – вдруг сказал Клим.

– В смысле? – нахмурилась я.

– Предположим, она явилась выяснять отношения, но в этот раз все закончилось плохо для нее, а вовсе не для пассии Зорина.

– И сейчас она где-то залечивает раны?

– Я бы, кстати, психушки проверил, – сказал Клим. – Вдруг муженек ее туда упрятал, а мамаше сказать забыл, чтоб не таскалась с апельсинами и не досаждала врачам.

– Интересная версия, – кивнул Бергман.

– На бывшую любовницу Зорина, Марину Мельникову, тоже стоит обратить внимание.

– С какой стати? – спросил Клим.

Отвечать на этот вопрос мне не пришлось, потому что заговорил Бергман.

– Она рассчитывала, что Зорин на ней женится, просто потому, что он стал соломенным вдовцом, или у нее была куда более веская причина?

– Укокошили первую супругу на пару, а Зорин с крючка вдруг сорвался? – хмыкнул Клим. – Оттого она вены и резала? А что, мне версия нравится. Могла, кстати, и со второй женой помочь. В надежде на большую благодарность.

– У тебя какие новости? – спросила я Бергмана.

– Нелли ищут, но о преступлении речь пока не идет. Так что у следствия нет повода подозревать Зорина.

– Ну да. Если нет трупа, то преступления вроде бы тоже нет.

– О многочисленных любовных связях Зорина им известно? – спросила я Бергмана.

Он пожал плечами.

– Зорин признал, что в прошлом они были. Но после инцидента с секретаршей он – верный супруг.

– А как же некая Алла?

– Она могла появиться позднее или твоя подруга ошиблась.