Нора Робертс - Успеть до захода солнца [litres]

Бодин быстро прикинула, как ей поступить. Позволить этим суровым взглядам и негромкому бормотанию перерасти в злые слова или даже хуже того? Или начать исцеление?

Она прошла сквозь толпу. Чед остановился и повернул к ней залитое слезами лицо. Она обняла его за плечи, и он зарыдал.

– Ладно, ладно, Чед. Пойдем со мной. Не надо корить себя за случившееся. Она бы не хотела видеть тебя таким. Она была добрая.

Бодин постаралась, чтобы все услышали ее голос, и вывела Чеда из зала на лестницу.

Повисла напряженная тишина. И тут на сцену торопливо вышла Джессика. Она поняла, что Бодин пыталась изменить общее настроение, и решила ее поддержать.

– Я мало знала Билли Джин. Я работаю тут меньше, чем большинство из вас. Но я помню, как в конце первой недели я зашла в «Салун». На работе мне было хорошо, но я немножко скучала по дому и чувствовала себя немножко чужой.

Джессика откинула с лица волосы, и они волнами упали ей на плечи. В этот день она не стала собирать их в гладкий пучок, решив, что так будет менее официально.

– Мне хотелось стать здесь своей, – продолжила она, – и вечером я зашла в «Салун». Билли Джин как раз работала в баре. Я спросила у нее, что она мне посоветует взять, и пояснила, что я новенькая. Она тут же сообщила, что уже знает про меня, что бармены слышат все раньше или позже, но обычно все же раньше других. Она посоветовала мне «Маргариту» с черникой. Должна признаться, я с недоверием отнеслась к такому совету. – Джессика улыбнулась со сцены, услышав смех в толпе. – В тот вечер было много посетителей, и я обратила внимание, как непринужденно она держалась. Как она улыбалась всем, даже если было полно работы. Она поставила передо мной тот коктейль. Я посмотрела на него и подумала, какого черта эти люди добавляют ко всему чернику. Потом попробовала и получила ответ.

Многие засмеялись. Она снова улыбнулась и выдержала небольшую паузу, прежде чем завершить рассказ:

– Я выпила мою первую «Маргариту» с черникой. Потом не спеша пила вторую, сидя у барной стойки и глядя, как работала Билли Джин. Когда она поставила передо мной третью, я отказалась. Мне надо было ехать домой. Всего лишь до деревни, но я не могла сесть за руль после трех коктейлей. А она сказала мне: «Милая моя, выпей и отпразднуй конец первой рабочей недели». Потом добавила, что через час она освободится и отвезет меня домой. И отвезла, когда я выпила третью порцию. После этого я наконец почувствовала себя как дома. Но не благодаря коктейлю с черникой, а благодаря Билли Джин.

Она спустилась со сцены и прислушалась к эмоциям окружавших ее людей. Решив, что настрой переменился, передвинулась поближе к стене.

– Это было хорошо.

Джессика повернула голову и посмотрела на Чейза. Она и не заметила, как он подошел к ней.

– Твоя сестра поступила правильно, а я лишь закончила то, что она начала. И моя история – чистая правда.

– Это было хорошо, – повторил он. – Как и прощальная церемония. Я хочу сказать, ты все сделала правильно и, пожалуй, знала Билли Джин лучше, чем тебе кажется.

– Я чувствовала ее и говорила с людьми, которые хорошо ее знали. – Она окинула взглядом зал, фотографии, цветы, лица. – После этого я кое-что поняла. Жаль, я редко бывала в баре, когда она работала. И она была, как все мы, частью целого, частью дружной семьи, а не просто служащей хорошей компании. Бодин сказала мне, что среди тех, кто пришел сюда сегодня, есть сезонные рабочие, и некоторые из них приезжают за сотню миль. Вот что такое семья. Чувство общности передается сверху. Ваша семья задает тон, и все остальные мелодии звучат правильно.

– Я намерен принести извинения.

Она нацелила на него взгляд своих голубых глаз и приподняла брови:

– Неужели?

– Я не хотел, чтобы ты чувствовала себя здесь чужой.

– Ты просто не подозревал об этом?

– Я прошу прощения. – Он переступил с ноги на ногу.

– А я должна милостиво принять извинения. И я принимаю. Забудем об этом. – Она протянула ему руку.

– Ладно. – Чейз пожал ее, и ладошка Джессики показалась ему совсем крошечной в его ручище. – Мне пора возвращаться на ранчо, но…

– Мисс Фэнси сидит вон там, и Рори появится с минуты на минуту. Так что можешь уйти.

– Тогда я… э… – У него иссяк запас слов, и он, кивнув, просто сбежал.

Направившись к выходу и по пути обменявшись парой слов с людьми, сидевшими за столами на первом этаже, он увидел подходившего к «Мельнице» Коллена.

– Не смог освободиться раньше, – сообщил Коллен.

– Времени более чем достаточно. У нас тут разыгралась драма, когда появился Чед и начал говорить.

– Неужели?

Вздохнув, потому что он знал эту интонацию, Чейз глубже надвинул на голову шляпу.

– Ты все еще злишься.

– Ты нарушил клятву.

– Тебя там не было. Извини, я не сдержался от злости, не смог. Теперь уж ничего не поделаешь. Если хочешь поквитаться, я дам тебе разрешение нарушить клятву, которую мы дали, когда я налил виски в бутылку из-под коки и вынес из дома. Мы с тобой пытались выпить ее в кемпинге, а потом блевали.

– Ты больше чем я.

– Пожалуй. Но и тебя тоже хорошо вывернуло. Можешь рассказать об этом, если хочешь.

Задумавшись, Коллен сунул пальцы в передние карманы джинсов.

– Я не стану действовать по твоей подсказке, так что мы не квиты. Я должен сам выбрать то, что было твоим секретом.

Чейз не мог спорить с его логикой. Он нахмурился и взглянул на горы.

– Что ж, валяй. Выбери сам – и делу конец.

– Может, я расскажу, как ты потерял невинность, когда Бренна Эббот заманила тебя на сеновал в день рождения твоей сестры. Тогда Бодин исполнилось тринадцать.

Чейз поморщился. Пожалуй, ему было нечем гордиться, если учесть, что вся его семья и еще пятьдесят человек находились в пределах слышимости, но событие было важное.

– Ну, если это тебя устроит…

Коллен глядел на своего друга, стоявшего на фоне гор. До них доносились музыка и голоса, звучавшие в «Мельнице».

– Черт, тогда я буду чувствовать себя задницей, а ты, наоборот, перестанешь. Пожалуй, мне будет легче на некоторое время оставить все как есть. А что случилось с Бренной Эббот?

– Я слышал, она живет с Сиэтле. Или, может, в Портленде.

– Как быстро все проходит. Ну, забудем об этом, – сказал Коллен, протягивая руку.

Чейз посмотрел на нее и рассмеялся:

– Я слышу эти слова второй раз за десять минут. Кажется, я взял себе в привычку все портить.

– Нет, неправда. Это не привычка, просто пятно на экране.

– Я вот что еще хочу сказать. Если Клинток опять начнет лезть, ты зайди за мной, прежде чем вздумаешь с ним разобраться.

– Клинток меня не волнует.

– Ты зайдешь за мной, – повторил Чейз, потом плюнул на ладонь и протянул руку.

– Господи. – С веселым удивлением, растроганный и стараясь не думать о замечании Бодин насчет двенадцатилетних мальчишек, Коллен зеркально повторил жест друга, и они крепко пожали руки.