Нора Робертс - Успеть до захода солнца [litres]

Она резко остановилась и смерила его ледяным взглядом:

– Не плюй мне в душу.

– Я и не… Я не хотел… Боже правый. Я не всегда умею говорить с людьми. С женщинами. Я говорю не то, что хочу сказать.

– Если ты хоть на минуту подумал, будто я поверила, что ты пытался склонить меня к сексуальной связи, поскольку ты член семьи, которая взяла меня на работу, ты оскорбил меня, усомнился в моих умственных способностях и моем умении оценивать людей. И это именно то, что я хотела сказать.

– Хорошо.

– Если ты думаешь, что я стала бы тебя поощрять или позволила бы тебе это, то ты идиот.

– Кажется, я понял тебя окончательно. Я лишь хотел извиниться, если пересек черту допустимого. Я не собирался так поступать, правильно это или нет. Ты так хорошо пахнешь.

– Вот мы все и выяснили, спасибо. И я сообщу тебе, если ты когда-нибудь пересечешь черту.

– Ладно. – Решив, что лучше не возвращаться к этой теме, Чейз открыл перед Джессикой дверь.

На пороге он оглянулся и увидел, что Сандаун с явным восторгом наблюдал за развернувшейся перед ним драмой.

Чейз быстро выключил свет и закрыл дверь.

Стремительно наступивший декабрь принес с собой вереницу событий, вечеринок, акций, необходимость украшать к Рождеству и Новому году территорию и интерьеры, то и дело менять расписание, когда какой-то вирус на целые сутки выбивал ключевых сотрудников из строя, а для Бодин он принес еще и ежегодные мучения с шопингом.

Нет, она ничего не имела против шопинга, особенно когда можно что-то найти онлайн и просто кликнуть мышкой. Но Рождество всегда высоко поднимало планку. Бодин не могла и не хотела довольствоваться банальными подарками, либо достаточно хорошими, либо неплохими, когда речь шла о Рождестве.

Когда приходила пора выбирать рождественские подарки, Бодин стремилась добиться совершенства.

Подарок отцу она уже приготовила – две дюжины кубинских сигар «Коиба» и старинный хьюмидор для сохранения влажности, который она с боем купила в Интернете. К этому она добавила бутылку односолодового виски «Три корабля». У нее уже лежали подарки для братьев и бабушек. Она заказала подарки менеджерам и вскоре собиралась подписать карточки с рождественскими бонусами для сотрудников.

Еще несколько подарков для подруг и особых сюрпризов – в семье Лонгбоу была традиция класть их в подарочный чулок – ее не волновали. Но она никак не могла выбрать достойный подарок для матери, и это лишало ее покоя.

Поэтому Бодин не устояла против настойчивых уговоров Джессики съездить за покупками в Миссулу.

И вот теперь, в свой редкий свободный день – когда она предпочитала хорошенько выспаться или устроить соло длинную прогулку на Лео, – Бодин искала пустое парковочное место в городском гараже.

Поскольку у каждого сына и каждой дочери в этом городе появилась одна и та же идея – купить что-то особенное матери, – все ринулись в центр.

Но хотя бы утро выдалось ясным, думала Бодин, когда, маневрируя, ставила свой пикап на небольшой прямоугольник. Мороз усиливался, на небе не было ни облачка, а солнце светило ярко.

Она вылезла из машины, повесив сумочку кросс-боди, и посмотрела на Джессику:

– Когда я найду хороший подарок для матери, а я должна его найти, мы пойдем в «Бигу» есть пиццу.

– Ладно.

– Ты ведь уже ела ее тут, не так ли?

– Нет. – Джессика достала помаду и без зеркала идеально ровно подкрасила губы.

– Как ты это делаешь? – удивилась Бодин.

– Что я делаю?

– Красишь губы, не глядя?

– Ну, я ведь знаю, где у меня губы.

Бодин тоже знала, где они у нее, но ей хотелось научиться такому трюку.

– Значит, ты никогда не была в «Биге»? Никогда?

– Если мне надо поесть в Миссуле, я обычно покупаю салат.

– Как это печально. – Бодин поднялась по ступенькам на улицу. – Ты бываешь здесь раза два в месяц, но никогда не ела лучшую пиццу в Монтане – или вообще в мире.

Вместо ответа Джессика с сочувствием взглянула на нее:

– Должна тебе напомнить, что я из Нью-Йорка. Лучше, чем в Нью-Йорке, пиццы нет нигде.

– Мы посмотрим, что ты скажешь потом. – Выйдя на тротуар, Бодин положила руки на бедра и окинула взглядом маленький красивый городок с его магазинами, ресторанами, пивоварнями. – У меня нет ни одной толковой идеи, что подарить маме.

– Что-нибудь подвернется. Я считала себя опытной дарительницей подарков, но по сравнению с тобой я как провинциалка. Честное слово, Бо. – Джессика взяла Бодин под руку. – Ты увеличила и раскрасила фотографии для Коры. Какая прелестная тройная рамка! Все безупречно красиво и уместно.

– Рамку я купила в лавке Севены, сестры Коллена. Там есть замечательные изделия местных умельцев. Настоящие шедевры.

– Я люблю эту лавку! Неужели ее держит сестра Коллена?

– Да, она и ее бесподобный муж.

– Я не раз оставляла там все деньги с моей кредитки. Но те фотографии в рамке – замечательный подарок.

– Свадебное фото, на котором она с дедом, потом еще одна, прелестная, где они с дедом и с моей мамой. Дед нежно обнимает их обеих. Правда, третье фото может чуточку испортить настроение. На нем бабушка с мамой и годовалой Элис.

Джессика ничего не сказала, и Бодин добавила:

– Ты можешь задать мне вопрос.

– Я уже поняла, что вы по-разному относитесь к Элис и что она убежала из дома еще совсем девчонкой.

– В день маминой свадьбы. Просто сбежала, оставив дурацкую коротенькую записку, судя по которой, она взяла один из пикапов. Отправилась в Калифорнию, чтобы стать кинозвездой. – Бодин вздохнула, подняв глаза к небу. – Я знаю, что она сначала прислала несколько открыток, потом замолчала. Ни слова, даже ее овдовевшей матери.

Поскольку дверца семейной тайны приоткрылась, Джессика полюбопытствовала еще немного:

– Вероятно, ее пытались разыскать?

– Мы стараемся не говорить об этом, чтобы не расстраивать Кору и не ссорить ее с матерью. Я не могу осуждать прабабушку за то, что она сердится на Элис. Конечно, ей тяжело видеть горе и страдания родной дочери. Но и чувства Коры мне тоже понятны.

Они прошли мимо мужчины в вязаных гетрах с изображением оленя и с бубенчиками на шее.

– Элис – ее дочка, как и моя мама. Маме тяжело, поскольку она как бы оказалась между ними. В доме почти не говорят об этом, но мы, дети, все же в курсе, что бабушка нанимала детектива и он нашел где-то в Неваде брошенный пикап. А Элис исчезла. При желании это нетрудно сделать.

– Жестоко по отношению к Коре, – посочувствовала Джессика.

– Еще бы. Прабабушке не очень понравится мой подарок для Коры, но я уже придумала, как это компенсировать. Я нашла крестильную рубашку, сшитую для нее ее собственной бабушкой, отреставрировала и поместила в рамку.