Татьяна Полякова - Детектив весеннего настроения [сборник litres]

– Загадочно, – изрек он. – Ладно, разберемся. Давай сюда.

– Нашел дуру, – удивилась я.

– Светка, кончай, а? Сначала узнай, в чем дело, а потом язви.

– Не хочу я ничего знать, – упрямилась я, потому что в самом деле не хотела.

– Если выяснится, что я тебя зря из кафе выдернул, можешь въехать мне по носу еще раз.

– В этом можешь не сомневаться, – заверила я и вздохнула.

Стало ясно: я пойду в этот самый переулок, хотя сама не могла ответить, за каким чертом. Не иначе как из-за личного обаяния Пашки. Хоть он и выглядел абсолютным придурком, но что-то подсказывало мне, что он далеко не так прост.

В общем, я расплатилась и вышла из кафе. Не торопясь дошла до светофора на перекрестке, свернула, затем опять свернула и оказалась в нужном переулке. Собственно, попасть сюда можно было прямо с площади через проходные дворы, но я решила строго следовать инструкциям.

Набрала код, открыла дверь подъезда и, помедлив, вошла, ожидая подвоха. Пашка парень неожиданный, к тому же вполне мог желать поквитаться за разбитый нос. Только я захлопнула дверь, как услышала его голос.

– Давай быстрее, – позвал он с лестницы. Я поднялась на один пролет. Он стоял сбоку от окна, буркнул: – Поднимемся выше. – И стал быстро подниматься, придерживаясь стены.

Мне очень хотелось дать ему по носу, но я решила быть терпеливой. Мы миновали последний этаж, впереди была лестница на крышу, к ней Пашка и направился.

– Быстрее, – поторопил он. Открыл дверь ключом, что показалось мне занятным, и мы оказались на крыше. – Пригнись и смотри внимательно, – посерьезнел он, хотя и до этого выглядел чрезвычайно деятельным.

– Куда?

– В переулок.

– Что особенного в переулке?

– Джип, – пожал он плечами.

И в самом деле теперь в переулке возник тот самый джип, что стоял возле кафе. Из него появились двое парней, один из которых, кстати, несколько минут назад сидел в кафе, и направились к дому. Первый замер на углу так, чтобы, выходя из подъезда, его нельзя было увидеть, второй прошел во двор. Парни действовали очень осторожно и, без всякого сомнения, профессионально.

– И ты вытащил меня из кафе, чтобы я любовалась на каких-то идиотов? – возмутилась я.

В первое мгновение Пашка растерялся, хлопнул длинными ресницами. Я даже подумала, не зарыдал бы он от великой обиды. Потом физиономия парня приобрела недовольное выражение, и гневался он, как выяснилось, на меня.

– Не скажешь, что им от тебя надо?

– Кому? – в свою очередь растерялась я и тоже хлопнула ресницами.

– Между прочим, эти типы тебя пасут.

– Серьезно? А зачем?

– Откуда мне знать? Может, у тебя в сумке килограмм героина, а может, ты пришила кого ненароком.

– В сумке у меня кошелек, в чем ты мог убедиться. С «пришить» – тоже пальцем в небо, но желание есть. А что это за типы?

– Похоронная команда. Вон тот, мордастенький, что в кафе сидел, Вова Шалый, милейший человек. Одному парню отрезал руку за то, что тот деньги вовремя не вернул. Тот, что в тачке остался, по кличке Гризли, вообще душка. Говорят, запросто может разрубить человека на куски.

– Ты чего девушку пугаешь? – обиделась я.

– Я не пугаю, я хочу знать, что таким типам от тебя надо?

– Почему от меня? Может, это ты им приглянулся.

– Когда я тачку в окно увидел, тоже так подумал. И почувствовал себя очень неуютно. Но Шалый не сгреб меня в охапку, а сделал вид, что вовсе меня не знает. Не подумай, что это меня огорчило, но слегка сбило с толка. Чего б ему сидеть и глазеть, как я ужинаю с девушкой, а Гризли тосковать в машине? Поэтому я тихо удалился и решил посмотреть, что будет дальше.

– И что?

– А ничего. Я в сортире сидел, а они с места не сдвинулись.

– Может, они решили не суетиться и проследить за мной, уверенные, что я отправлюсь прямиком к тебе?

– И не мечтай. Как только ты покинула кафе, они очень осторожно припустили следом.

– Это подтверждает мою догадку, – кивнула я.

– Я же сказал: не мечтай. Если бы им был нужен я, они тряхнули бы тебя как следует, и на счет «два» ты бы им сказала, где меня найти. Так что за дела у тебя с этими парнями?

– А у тебя? – Он нахмурился, а я продолжила: – Я уяснила, что один из них Шалый, а другой Гризли, и теперь даже знаю, чем они знамениты. Кстати, откуда тебе известен номер моего мобильного?

– Так ведь твой телефон на столе лежал. Пока ты брала кофе в баре, я позвонил с твоего на свой, и вот он, номер. Мне надо было смываться, а я не мог уйти, не сказав тебе «спокойной ночи» и не пожелав приятных снов. Ты вообще могла уехать. И как бы я стал тебя искать?

– Зачем меня искать?

– Затем, что понравилась.

– Когда?

– Еще в машине. Но тогда не очень. А чем больше я на тебя смотрю, тем больше ты мне нравишься. Не зря меня потянуло отдать кошелек. А когда я тебя разглядел как следует… Короче, ты мне нравишься, и я не хотел, чтобы ты исчезла из моей жизни. Кстати, нам пора смываться отсюда. Они могут заподозрить неладное.

– И что?

– Понятия не имею. Ты же не говоришь, с какой такой стати они за тобой топают. Если честно, мне совсем не хочется попадаться им на глаза.

– Хорошо. Давай выбираться. Только как?

– Это просто, – осчастливил меня Пашка. – Быстренько спускаемся в подвал. Лишь бы эти гады раньше времени в подъезд не сунулись.

Мы спустились, стараясь, чтобы нас не увидели в подъездное окно. От двери в подвал у Пашки тоже был ключ. Узким коридором мы прошли в самый конец, где была еще дверь, запертая на засов.

– С той стороны она заколочена крест-накрест, – шепнул он. – Но пролезть можно. Они доски наверняка проверили, прибиты крепко, так что считают, что дверь заделана наглухо, и здесь топтаться не будут. Рядом кусты и труба. Ждешь в ней.

– В трубе?

– Она большая. Выйдем в соседний двор, а там сразу в переулок. Ну, давай.

Он приоткрыл дверь, бросил взгляд на улицу, кивнул, и я полезла в узкую щель. Собственно, прятаться от Гризли особого повода я не видела, но решила последовать Пашкиным советам.

Через мгновение я была в кустах, а затем и в трубе, в ней можно было идти согнувшись. Почувствовав движение сзади, я оглянулась и смогла убедиться, что Пашка топает следом. Соседний двор выглядел невероятно грязным, траншея, которая для трубы, скорее всего, и предназначалась, разделила двор пополам. Разбежавшись, мы ее перепрыгнули и вскоре вышли в переулок.

– Лучше поторопиться, – напомнил Пашка. – Они на тачке, и прочесать район им ничего не стоит.

Дитя подворотен лихо вышагивал рядом, и я не удержалась, спросила:

– А не староват ты для всего этого?

– Для чего? – вроде бы обиделся он.

– Ну, для крыш, подвалов и прочего.

– Так ведь нужда заставляет. Не по собственному желанию…

– А по божьей воле, – подсказала я.