Сьюзан Конант - Пес, который боролся за свои права

Я не люблю ружей и сказала, что пистолет мне тоже не нужен. Но при всем том, как часто напоминает мне Кевин, в душе я деревенская девчонка. Я вынула маленький «Ледисмит» из кобуры и подержала в руке. Я даже зарядила его. Естественно, боеприпасы тоже входили в подарок. По-своему Бак заботлив и предусмотрителен. В бытность мою ребенком он всегда помнил про батарейки для электрических игрушек. Затем я его разрядила, убрала в кобуру и все это положила на верхнюю полку шкафа в спальне, подальше от детей.

Бостонская «Глоб», как и все остальные газеты по понедельникам, небогата новостями. Может быть, именно поэтому на ее первой полосе была помещена фотография собаки, что обычно случается только в тех случаях, когда на гонках собачьих упряжек победительницей выходит Сьюзен Бучер, да и то лишь потому, что сфотографировать ее без собаки практически невозможно: одна, а то и две обязательно попадают в кадр, ведь их у нее больше сотни. Сиси фото, приложенное к рассказу о ней, мягко говоря, не понравилось бы. Статья Сиси тоже не понравилась бы, и не только потому, что в ней сообщалось о ее смерти. Во-первых, она оповещала мир о ее возрасте (пятьдесят пять), во-вторых, в ней не упоминались пойнтеры, говорилось просто о собаках: Макс и Леди с равным успехом могли бы быть кинг-чарльзами или йоркширскими терьерами, словно их порода ровно ничего не значила. Для Сиси она значила много, слишком много. Надеюсь, что, если я умру насильственной смертью, «Глоб» не преминет все расставить по своим местам: «Маламут скорбит о своей хозяйке», а если повезет, то и «Собака-Товарищ маламут оплакивает утрату».

Какие-то неизвестные мне люди выводили афганскую борзую — а вовсе не пойнтера — из задней двери выставочного комплекса. Вид у них был разочарованный.

Кембриджская служба контроля за животными. Лига защиты животных. И многое другое. Я все испробовала. Понедельник. Вторник. Объявления о пропаже собаки во все газеты: «Глоб», «Геральд», «Таб», кембриджская «Кроникал». В Бэк-Бей живет одна женщина, которая подбирает бродячих собак и пристраивает их в семьи. Ходят слухи, что если их не хватает, то она сама, так сказать, творит бродяжек. Если вы берете у нее собаку, обязательно проверьте бирки на ошейнике. Я позвонила ей, обзвонила множество других людей и мест. По всему Кембриджу развесила объявления о пропаже с ксерокопированной фотографией Клайда. В объявлениях говорилось, что собака похожа на волка, но нрав у нее мирный и покладистый. Рауди и я так много ходили пешком, что, отправляясь в очередную экспедицию, я надела прогулочные башмаки. Я столько свистела, что губы мои стали самопроизвольно складываться дудочкой. Уходя из дома, я обязательно включала автоответчик и все же постоянно беспокоилась, не пропустила ли я звонок с сообщением о Клайде, а возвращаясь, жестоко корила себя за то, что ничего не делаю для его поисков. Большинство сообщений было от Бака, хоть я и звонила ему по два раза в день. В воскресенье вечером его голос звучал обеспокоенно. В понедельник — сердито. У Милли родовые схватки еще не начались, и он с ума сходил из-за Клайда, отчаянно подозревал Остина Квигли и настаивал, чтобы я связалась с Мэтом Джерсоном.

К утру вторника поступило целых четыре послания от лейтенанта Де Франко, который настоятельно просил Бака и меня позвонить ему — у меня были дела и поважней, — и два от Стива, который тоже просил меня ему отзвонить. Я не отзвонила.

Я всегда имела определенное влияние на Кевина Деннеги, хоть мне это было и ни к чему. Но все-таки Кевин знаком с Клайдом, он любит собак. Когда-то у него был пес по кличке Траппер, но после его смерти Кевин наотрез отказывается заводить другую собаку. Он так любит собак, что не может выбрать какую-то другую, во всяком случае так он говорит. «Заведи не одну, а несколько, — всегда советую я ему. — Заведи много, очень много».

— Я не люблю просить об одолжении, — сказала я, отыскав его в полицейском управлении на Сентрал-сквер, — но мне нужна помощь.

— Твой отец уехал?

— Ему пришлось уехать. У него не было выбора, — объяснила я.

— Мики придет в восторг от этой истории, — сказал он, когда я поведала ему о беременности Милли и добавила, что даже Де Франко не мог бы потребовать, чтобы она произвела на свет свой первый помет в одиночестве.

— Я сообщила ему все, что мне известно, — сказала я. — Бак не имел к этому никакого отношения. Послушай, Кевин, ты же знаешь. Да, он был там, но там были тысячи других людей. Где был ее муж?

— С их сыном. В уборной.

— Потрясающее алиби, — сказала я. — Из уст такого беспристрастного свидетеля, как сын. К тому же туалет совсем рядом с тем местом, где это случилось.

Мы еще немного поговорили об убийстве Сиси, к которому Кевин проявлял особый интерес, но не из-за Де Франко, моего отца или меня, а по той причине, что он, к моему изумлению, действительно входил и выходил через дверь аптеки Квигли и вывеска ни разу не упала ему на голову. Иными словами, он был постоянным покупателем. Поскольку аптека Квигли находится в двух кварталах от Эпплтон и Конкорд — Кевин живет в первом доме по Конкорд, — то это меня не удивило бы, если бы я не думала, что у Квигли вообще не было покупателей.

— Обычная аптека, — сказал Кевин. — Я туда постоянно захожу.

На Гурон-авеню есть еще она аптека. Примерно на таком же расстоянии от моего дома, как и аптека Квигли. Я всегда хожу туда, потому что в том же помещении находится почта, а писатели, которые пишут про собак, так же должны ходить на почту, как и писатели, которые пишут о чем-нибудь другом. Я никогда не считала аптеку на Гурон-авеню какой-то особенной, но, видимо, то обстоятельство, что она снабжает жителей Брэтл-стрит импортным мылом, шампунем, пемзой и английскими гребнями, в глазах Кевина делает ее не совсем обычной по сравнению с аптекой Квигли.

Прежде чем Кевин положил трубку, я попросила его замолвить за меня слово перед парнями из Службы контроля за животными.

— Ты ведь можешь дать им приметы Клайда? Что если он попадется им на глаза? И скажи им, что он совершенно безобиден.

— Идет, — сказал Кевин. — Я распоряжусь, чтобы они смотрели во все глаза, не попадется ли где безобидный волк.

Кевин, конечно, насмешник. Но я думала, что он поможет или по крайней мере постарается помочь. По-моему, он немного сохнет по мне. Но я все же не стала просить его поговорить обо мне или о Баке с двоюродным братом. Я предпочитала больше не касаться этой темы. Мои объявления возымели действие. Телефонные звонки начались утром.

— Собака была большая? — спросила я звонившую из Соммервиля женщину, которой показалось, что она видела Клайда.

— Немного меньше Билли, — сказала она.