Анна Данилова - Париж на час

— Не знаю… Мой Вершинин постоянно покупал такие вот зонты, они ему шли. Он же был высокий, здоровый такой. Он открывал ими двери, нажимал на кнопки лифта, играл зонтом, как игрушкой, опирался иногда на него в гололед… Он вообще был без комплексов.

— Понимаете, есть подозрение, что с зонтом связано убийство, которое произошло в одной квартире, в заброшенном доме. И все эти молодые люди — либо участники этого убийства, либо свидетели.

— Какое еще убийство? — возмутилась Вера Халина.

— А мой Вершинин мог убить человека. Во всяком случае, я видела, как он убивал нашу собаку. Вернее, не нашу, она так и не успела стать нашей… Просто наши друзья уезжали за границу, насовсем, и оставили нам ризеншнауцера, хороший такой, веселый пес был… Большой, здоровый! Как-то не сошлись они характерами с Мишей. Собаку звали Бром. Он не признавал Мишу, огрызался. Дело было на даче. Я была на кухне и вдруг слышу такой громкий отчаянный скулеж! Выглянула в окно, вижу — Михаил бьет Бромушку прямо по голове огромной палкой. Ужас… И зачем я только это вспомнила? Он разбил ему голову… Бром умер этим же вечером. Вот тогда я, собственно говоря, и решила развестись с Вершининым. Да только он не давал мне развод. А я боялась его…

— Лариса, это вы убили своего мужа?

— Мысленно я убивала его тысячу раз, — сказала она и налила себе водки. — И я обрадовалась, когда это сделал кто-то вместо меня. Но это был не Ваня. Мы вот тут тоже сидим с Верой и думаем: ну кто, кто мог это сделать?

…

Лера показала на карте, где находился дом под снос, тот самый, что неподалеку от Филевского парка. Седов послал туда оперативников разыскать людей, которые могли помнить о находящейся в соседнем доме «шоколадной» фирме. Тот дом снесли. А вот соседнюю хрущевку, ту самую, где находился офис тамбовского предпринимателя, пока не снесли. На первом этаже располагались парикмахерская, маленькая пошивочная мастерская и кафе-кондитерская. Опросили жильцов дома, всех, кто работал внизу, и нашлась одна посудомойка из кафе, пожилая уже женщина, которая сказала, что десть лет тому назад она стала сожительствовать с одним из бомжей, Петром Ивановичем, который раньше со своими собратьями по несчастью как раз обитал в том самом доме, что под снос, и может многое рассказать о том, что там происходило.

К Седову привезли опрятно одетого худощавого мужчину лет шестидесяти пяти, подстриженного, с приятным сытым лицом. Видимо, посудомойка откормила приглянувшегося ей бомжа, жертву каких-то застарелых семейных конфликтов, в результате которых он в свое время и остался на улице. Таких историй Седов знал великое множество.

— Вы про тех сектантов, что ли? Ну да, помню я их. Ну, может, и не сектантов, но каких-то странных людей. Их было немного. Пятеро или шестеро, точно сказать не могу. Ладно бы пили, а то голыми ходили, хохотали, песни орали. Травку курили, думаю. Они приходили по пятницам, мы уж выучили их расписание. После них в той квартире, куда они притащили с разных этажей диваны да стулья, всегда можно было поживиться шоколадом. Не знаю, где они его брали, но на подоконнике всегда стояли коробка с наломанным шоколадом, пачки с остатками сигарет, иногда вино или что покрепче.

— Вы можете их описать?

— Да чего описывать-то? Молодые парни, двое, да три девчонки… нет, четыре… или? Три, точно. Одна высокая такая, думаю, она постарше их была, блондинка, эффектная, глазищи как накрасит, по килограмму краски на глаз. Другая рыженькая, но миленькая, вот встретишь где на улице и не скажешь, что таким непотребством занимается.

— Что за непотребство?

— Ну, не знаю, как это еще назвать. Может, упражнения такие спортивные голышом. Может, они были эти… как их — йоги! Мы иногда подсматривали, но рисковали, конечно. Заводила у них был высокий такой, Михаилом звать. Вот он руководил ими.

— Квартира когда сгорела?

— Какая квартира?

— О какой мы сейчас говорим?

— Так ничего не горело, кто вам сказал? Она так и стояла, пока дом не снесли. А компания эта исчезла после одного случая. Даже и не знаю, рассказывать или нет… Может, надо было в полицию сообщить. Однажды в субботу или воскресенье мы заглянули туда, ну, чтобы поживиться «бычками», шоколадом, и увидели на одном диване и полу кровь. Много крови. И по стенам тоже кто-то следы кровяные пальцами оставил. Может, драка какая была, может, ножом кого пырнули. Может, и не они, а другие, кто знает? Но тела нигде никакого не было. Только следы крови, пятна такие большие на диване.

— И больше, говорите, этих людей вы нигде не встречали?

— Как-то рыженькую увидел, она куда-то спешила, а потом меня Валюха моя к себе позвала. Живи, мол, у меня. Нечего тебе по помойкам отбросы собирать. Отмыла меня, откормила, так и остался я у нее. Добрая женщина. А как она плов готовит! Пальчики оближешь! Так что я больше никого из этой секты и не видел. Ну а после дом снесли и, как говорится, концы в воду… Может, убили кого, а может, просто драка между парнями была, кто знает?

Жильцы соседнего дома так и вовсе ничего не знали, кроме того, что по соседству бомжи обитали.

Седов снова вызвал на допрос Самсонову.

— Никто никого не бил, ничего такого припомнить не могу. Все.

Бабушку Татьяны Абрамовой Воронков отыскал в деревне Озерки Владимирской области.

— Так что, ехать туда? — спросил он Седова.

— Если хочешь, чтобы убийца Вершинина гулял на свободе, то никуда не надо ехать. Руководство скушает версию Рыжовой, что это она убила. Тем более что у нас есть свидетель, Людмила Суворова, ее подруга, которая легко подтвердит это. В сущности, она же и подсказала этот вариант. Всё повесят на покойницу Катю, и все, особенно настоящий убийца, будут довольны. Но только что нам делать с этим ножом? Откуда на нем появились отпечатки пальцев всей этой «шоколадной» компании? Я понимаю, кто-то все это подстроил, и этот «кто-то» и есть настоящий убийца, который решил таким образом наказать тех, кто причастен к убийству неизвестного нам человека, которого убили в том доме. Либо все они просто свидетели, а убивал, предположим, Михаил или, во всяком случае, кто-то один. Либо все они каким-то образом причастны к преступлению, которое произошло десять лет тому назад.

Бывший бомж припомнил примерную дату, когда он видел кровь в той заброшенной квартире. Получается, где-то в августе 2009 года, то есть ровно десять лет тому назад. Ты знаешь, мы проверили, что в том августе были случаи исчезновения людей, но некоторых нашли по горячим следам, это четверо детей, две девушки и восемь подростков, а вот восемнадцать мужчин и шесть женщин искали довольно долго, девять из пропавших людей были мертвы и их тела обнаружены в разное время и в разных местах. Пять убийств были раскрыты, преступники были осуждены и несут наказание, четыре трупа даже не опознаны. Возможно, среди них и наш «шоколадный» труп. То есть глухарь.