Мишель Бюсси - Я слишком долго мечтала

Марго кликает адрес на смартфоне, чтобы определиться с этим Шаром. Ничего себе – семьдесят километров от лицея! Маман, видать, совсем того… Чего она ждет, что Марго телепортируется?

– Тебе придется ехать? – тревожится Мару-маргинал.

Но Марго сует телефон в карман, так и не ответив на сообщение.

– Да так, ерунда. У моей мазер крыша поехала. Очень надеюсь, что я в ее годы не буду такой шизанутой…

Она хватает Маруана за ворот, привлекает к себе, сжимает его щеки, впивается ему в губы страстным поцелуем и, работая языком, успевает пофилософствовать между двумя короткими задержками дыхания.

«У меня есть дела поинтересней, чем возиться с предками. Любовь… вот чем надо заниматься, когда тебе восемнадцать, не то засохнешь, когда тебе будет втрое, а то и вдвое больше!»

Оливье ненавидит красный свет на дорогах. И сам город тоже ненавидит. Терпеть не может скопления людей. Конечно, он не ненавидит конкретных особей, но можно ли считать человечеством пассажиров, стиснутых в вагонах метро как сардины в банке или водителей машин, которые ползут с черепашьей скоростью?! Его мобильник прикреплен к приборному щитку. Когда Оливье приходится покидать мастерскую и куда-нибудь ехать, он нередко звонит из машины клиентам. Сообщение приходит в тот момент, когда красный свет сменяется зеленым.

Это я. Попала в скверную историю, вы должны за мной приехать …

– Нати?

Какой-то говнюк выскочил сзади и подрезал Оливье, едва не снеся ему передний бампер. За короткие секунды, что перекресток разгружался, Оливье успел прочитать:

Ничего серьезного, но срочно и сложно. И важно. Объясню при встрече.

Господи боже!

Позади отчаянно сигналят. Оливье застрял в СенДени, на перекрестке Плейель. Прибавив скорость, он сворачивает на бульвар Орнано и включает аварийку в поисках места, где можно ненадолго припарковаться, потом бросает взгляд на навигатор, словно хочет сказать: «Извини, друг, моя жена важней тебя!»

Ему кое-как удается втиснуться на пятачок между местом для инвалидов и наземным переходом, и он лихорадочно читает конец сообщения.

Адрес: Шар, улица Освобождения, 36. Дом Илиана Ривьера.

Оливье на миг застывает, потом яростно лупит кулаком по рулю.

Илиан Ривьер! Опять этот тип! Что Натали понадобилось в его доме? Ведь согласно последним сведениям, гитарист умирает в больнице Биша. Под заботливой опекой Лоры…

Неужели это никогда не кончится?!

Оливье вспоминает слова дочери, сказанные в конце ее сегодняшней утренней исповеди: Ты не хотел бы с ним поговорить? Я думаю, это было бы хорошо, папа. Он … он хочет доверить тебе одну важную тайну . Оливье колеблется. Какой-то мотоциклист едва не задевает его «кангу» и выражает свое неодобрение непристойным жестом. Да, он прав, здесь стоять нельзя. Что же предпринять?

Ехать по этому адресу и разнести к чертовой матери дом гитариста? Или отправиться прямо в Биша и свернуть ему шею?

Оливье проверяет в зеркале, нет ли кого сзади, и едет до ближайшего светофора. Решение принято. Он себя хорошо знает, ему претит любое насилие, даже в отношении любовника жены. И уж конечно, он не пойдет на убийство…

Единственное, чего он хочет, это посмотреть, как тот умрет!

Только пусть сначала выдаст свою тайну, свою великую тайну…

Спасибо, Лора!

Оливье выключает телефон и наклоняется к своему навигатору, словно хочет сказать: «Извини, старина, в конечном счете ты оказался прав».

У Лоры заняты обе руки, по одному близнецу на каждой – Ноэ на правой, Этан на левой, а связка ключей в зубах. Ох уж эта нянька – отругала Лору за сущую ерунду: она, видите ли, пришла за детьми на три минуты позже! Черт бы ее подрал, а еще няней называется, тоже мне представитель благородной профессии! Теперь все кому не лень плюют на бюджетных работников. Вот попробовали бы сами, каково это – быть медсестрой! Этан хнычет, потому что ему хотелось остаться у няни Софи, Ноэ проголодался, вдобавок у Лоры в кармане тренькает телефон. Сообщение.

Она сажает близнецов в машину, в детские креслица, и читает эсэмэску.

Это я. Попала в скверную историю, вы должны за мной приехать.

Господи, ну и денек! Теперь еще и мама!

Ничего серьезного, но срочно и сложно. И важно. Объясню при встрече. Адрес: Шар, улица Освобождения, 36. Дом Илиана Ривьера.

Дом Илиана… Ну конечно… Шарлотта рассказала ей, где выросла. Маленький домик среди полей. Наверно, немного похож на ее собственный. Лора быстро производит подсчет. Шар находится в двадцати километрах от Сержи, это минут двадцать езды.

Она огорченно вздыхает. Конечно, придется ехать. Не бросать же маму в беде! Вот только Валентин еще на службе, значит, придется взять близнецов с собой. Эту парочку уставших и голодных маленьких чудовищ, которых давно пора искупать и уложить в постель.

Лора включает мотор и снова вздыхает. Ладно, она поедет, лишь бы все поскорей уладить. Нужно, чтобы папа и Марго узнали о Шарлотте, чтобы они приняли ее ради мамы, как приняла она, Лора, выслушав признание неведомой сестры в кафетерии больницы Биша. Нужно разом вскрыть нарыв, чтобы рана скорее зажила, чтобы все они мирно сидели на террасе шале в Порт-Жуа, а может, и в домике на улице Освобождения (почему бы и нет?), наверстывая упущенное время. Папе сначала будет больно, но потом он все простит – поймет и простит. Он ведь стойкий, как и она, крепче дуба! Не сгибается, но и не ломается.

Близнецы уже подняли рев. Они хотят пить. Хотят есть. Хотят смотреть телевизор.

Лора дает задний ход, и из-под колес машины брызжет гравий садовой аллейки няни Софи. Ведь вот – работает у себя дома, так могла бы, по крайней мере, убрать камни с дорожки!..

Да, лишь бы все поскорей кончилось! Лора внимательно смотрит вперед, и ее взгляд останавливается на бейдже под «дворником» – это больничный пропуск, позволяющий медперсоналу подъезжать прямо к зданию, минуя стоянку.

Лишь бы все поскорей кончилось?..

И вдруг Лору словно огнем обжигает: она осознает ужасный смысл этих слов. Илиан Ривьер обречен. Ему осталось несколько дней. А она, молодая мать семейства со своими мелкими домашними заботами, еще на что-то жалуется. Черт бы меня подрал!

Лора останавливает машину, въехав на тротуар, и торопливо набирает текст на мобильнике.

Я еду, мама. Буду максимум через 20 минут. Надеюсь, что дом Илиана достаточно крепок и антисейсмичен, так как мне пришлось взять с собой близнецов .

Лежу рядом с Шарлоттой. Отыскивая под кроватью камень времени, я заметила, что запах газа меньше ощущается у пола. Мы смастерили нечто вроде палатки из простыней, одеял, матраса и укрылись под ними. Вылезаем из-под полога по очереди, чтобы смочить ткань водой.