Андрей Звонков - Невидимка. Фельдшер скорой – агент уголовного розыска

Иван растянулся на жесткой кушетке. Ему не спалось. Теперь он действительно почувствовал, что рядом есть надежный человек. Вот уж на кого бы он никогда не подумал. Пожилой, нелюдимый Беляков, да еще и с татуировкой К. О. Т. А, впрочем, так и должно быть. Чтобы ни у кого даже искорки подозрений не возникло.

в которой Иван планирует поискать в здании подстанции тайники, «шаманит» с Люсей и сравнивает себя с Антоном Павловичем Чеховым…

Несколько недель Иван не виделся с тестем, только звонил, чтобы узнать есть ли вести от Оксаны. Писем от нее становилось все меньше. Но этот факт почему-то не расстраивал. Иван отдался азарту расследования событий на подстанции.

Так ему очень хотелось найти какой-нибудь тайник. Однажды за обедом на подстанции он как бы в шутку намекнул, что дом такой древний, что тут наверняка где-то в стенах запрятаны клады.

И вдруг узнал, что мысли эти посещали практически всех сотрудников. Манией поиска кладов переболели все, но ЮАН категорически запретил этим заниматься. Аргумент прост: здание ветхое, любые попытки разобрать стену, могут привести к обрушению. Принесшего самодельный металлоискатель фельдшера он уволил сразу, как только увидел в его руках приборчик с катушкой и наушниками.

Иван вспомнил, как встрепенулся ЮАН, увидав у него плеер, но убедившись, что эта коробочка именно магнитофон — успокоился. Теперь он был уверен, ЮАНу есть что прятать и хранить в тайниках. В первый же свой приезд к Белякову в гараж он поделился подозрением и идеей для начала провести негласный осмотр доступных помещений.

Беляков запретил. Он сказал, что ЮАН, если сделал тайник, то вероятнее всего у себя в кабинете или в каком-то помещении, на которое никто не подумает.

Иван такого себе представить не мог.

— Ты сам говоришь, что пыль в воздухе летает. — Рассуждал Беляков, — значит, любая попытка влезть в тайник увеличит запыленность помещения — так?

— Ну да.

— А влезать приходится регулярно! Вот и подумай, где пыли меньше всего?

— В стерилизационной, — не задумываясь, ответил Иван.

— Вот, там вероятнее всего и есть тайник, — сказал водитель. — Ты можешь туда пройти?

— Ну да, комната на ночь заперта, но ключ висит в диспетчерской, можно взять.

— Знаешь, Иван, ты сам не лезь в это дело.

— Мне бы металлодетектор!

— Где я тебе возьму?

— Я вот, что подумал, — Иван с Беляковым во время разговора делали вид, что копаются в моторе «четверки», — если прибор замаскировать под плеер, то ЮАН не заподозрит. А я пройдусь незаметно им по стенам и отмечу места аномалий.

— Как отметишь? — спросил Беляков.

— Карандашом крестики поставлю.

— Дядя Ваня, ты дурак?

Хотя Беляков спросил иронично, Иван даже обиделся.

— Это почему?

— Вспугнешь!

— А как тогда?

— А так, я достану тебе поэтажный план, и дома ты на нем будешь отмечать аномальные места. Но сперва я поговорю с Москвичовым. Если он сумеет раздобыть машинку, тогда и провернем операцию.

— Ы? — пошутил Иван.

Беляков вздохнул.

— Дитё неразумное. Ну, куда ты лезешь в серьезное дело? Убьют ведь. У тебя есть еще записи разговоров?

— Кое — что записал, — ответил Иван, — но ничего важного. В основном люди осуждают то, что ЮАН так опекает Бакирову.

С появлением в операции поддержки в лице водителя Белякова, у Ивана появилось дурашливое настроение. Беляков его веселья не разделял.

Кто он был на самом деле этот пожилой дядька с татуировкой К. О. Т.? Сотрудник милиции? Или такой же однажды завербованный полковником агент? Иван стеснялся спросить.

— Значит, люди недовольны? — Беляков вытер испачканные смазкой руки. — Это хорошо. Недовольного человека легче вывести на откровенность. А с Парновым поговорить удалось?

Иван вспомнил разговор с фельдшером, которому Люся предрекала большие проблемы в виде штрафа, за то, что он не уговорил больную ехать в хирургию, а в карте поставил липовый диагноз. Люся объяснила Ивану, что у ЮАНа чуйка на такие косяки. Ему не надо ничего доказывать. Она на пальцах разложила всю комбинацию. Парнов хочет куда-то сгонять после вызова, куда-то недалеко. Мы не знаем, куда, но это не важно. Везти в больницу, значит изменить этот план, не факт, что получится снова оказаться в этом же районе, а дело неотложное. На вызове он натыкается на острый аппендицит. По всем канонам нужно срочно везти. Но больная не понимает, не верит, в общем, не хочет в больницу и на операцию. Парнов же, которому в заднице свербит поехать по своим делам, намеками подводит больную к мысли о воспалении придатков и походу в женскую консультацию для амбулаторного лечения. Он берет у пациентки подпись отказа от госпитализации, пишет в карте что-то вроде «Обострение хронического сальпингоофорита [31] Воспаление придатков матки. Обычно лечится приемом антибиотиков. » и уезжает.

На что он может надеяться? Во — первых, что диагноз он написал не ошибочный, во — вторых, что если все — таки она вызовет второй раз, к ней приедет бригада с другой подстанции, и ЮАН не узнает о косяке. Но Парнову не повезло. Приехала Люся, аппендицит уже дошел до перитонита, и больная сообразила, наконец, что если ее не отвезти на операцию — умрет.

Иван не сразу понял, что страшного в том, что ЮАН занес Парнова в список провинившихся?

Люся объяснила. Заведующий создал сотрудникам на подстанции условия для очень неплохого заработка. Он не наказывает за халтуру, различные подработки, поездки на выведение алкашей из запоя и даже на «шаманство». Перестройка открыла шлюзы. Ну, что особенного, если доктор Катинский обнаружил в себе экстрасенсорные способности и подобно Кашпировскому, Чумаку и Джуне проводит массовые сеансы исцеления от разных болезней в арендуемых кинотеатрах и даже на стадионах? Лишь бы в кассу заносил, как положено. В личную кассу ЮАНа. А тот вероятно делится и с начальством на Центре. Иначе, отчего бы он так уверенно себя держал? Со скорой Катинский уходить не собирается. Дежурит. Получает заслуженные ушаты славы на вызове, когда его узнают, и не отказывается от «пожертвований» в карман халата.

Заведующий открыто намекает, что он за любые варианты подработок, а кто не знает, как подработать, не способен сообразить и проявить талант, тот может подойти к нему и получить задание. Несложное, но доходное. Главное условие ЮАНа — подработки не должны вредить основной работе. «Вызов получен, должен быть выполнен!» — этот девиз висел на доске со стенгазетой в холле перед диспетчерской.

Вот поэтому увольнение с подстанции, а ЮАН именно так расправляется с ленивыми и глупыми, а также теми, кто не исполняет его приказов, это страшное наказание. Приработок у многих составляет вторую зарплату по объему, а иногда и больше.