Павел Астахов - ДНК гения [litres]

Для него эта история закончилась – и, кажется мне, не худшим образом.

Улыбающаяся Натка из заднего ряда показывает мне большой палец. Чему она-то радуется, интересно? Что именно одобряет? Не думаю, что самоотводу одного из претендентов на наследство.

Я уверена: уж сестрица-то отработает все варианты.

Натка нагрянула ко мне в субботу. Явилась без предупреждения, зато с дарами: сразу с двумя корзинками, до краев наполненными спелой вишней.

Я только взглянула на эту летнюю роскошь – и шумно сглотнула слюну, распахивая дверь пошире.

– Тебе привет от Сеньки и Сизовых, – сказала Натка, проходя сразу на кухню.

Там она поставила корзинки на стол, открыла морозилку, заглянула в нее, одобрительно буркнула «Угу-м!» и наставила на меня указательный палец:

– Так, быстро решай: варим компот, лепим вареники или просто замораживаем?

– А-а-а…

– Ты у нас судья или кто? Чего мычишь, не телишься? Решай уже, говорю!

Я обиделась:

– Так решать непрофессионально! Мне сначала нужно выяснить все обстоятельства! Подвинься…

Я заглянула в холодильник и удостоверилась, что там есть яйца, сметана и сливочное масло, потом открыла шкафчик и убедилась в наличии муки и сахара. Если хоть чего-то не будет – какие тогда вареники? Это же только так говорится – «вареники с вишней», на самом деле по рецепту еще много чего нужно.

– Ты еще кран открой и проверь, есть ли в трубах вода, чтобы вареники в ней варить, – посоветовала Натка, опоясываясь фартуком.

– Не понимаю, чего ты придираешься, – проворчала я, расчищая поле битвы за вкусный ужин – кухонный стол. – Мы, судьи, вот такие – основательные, несуетные, добросовестные…

– И просто добрые, – согласно кивнула сестрица и умильно мне улыбнулась.

– Чего это мы добрые? – с подозрением уточнила я. – Колись, Натка, тебе от меня что-то нужно?

– Почему же сразу – нужно, я что, не могу просто так дико жарким летним днем приехать через полгорода по пробкам к любимой сестре, привезти ей экологически чистых сладких вишенок, помочь вареничков налепить?

Я выразительно хмыкнула.

Врешь, не возьмешь!

Зная Натку, я не сомневалась, что вишенки – это аналог борзых щенков: очевидно, сестрица очень хочет меня подкупить.

– Ладно, ты, как всегда, права, – сменила тактику Натка. – Ты у нас такая умная, тебя не обманешь. Да, я приехала не просто так. У меня проблема с «Промгазом», и ты должна мне помочь!

– У всех проблема с «Промгазом», – согласилась я, насыпав в миску муку. – Я не смогу помочь населению целой большой страны…

– Я неправильно сформулировала, у меня проблема с одним из топ-менеджеров «Промгаза»!

Натка один за другим разбила в миску с мукой два яйца, сделав это несколько слишком ожесточенно, так что я догадалась:

– Ты опять о Романовском?

– О ком же еще? Других российских олигархов-газовиков я вроде не знаю…

Тут она скосила глаза, немного подумала и уже вполне уверенно повторила:

– Нет, точно не знаю.

– Я тоже, поэтому не смогу тебя с кем-то таким познакомить, – напомнила я.

– А вот и сможешь! – оживилась Натка. – Не с олигархом, конечно, но с тем, кто поможет мне подобраться к Романовскому.

– Это с кем же?

– А с Антоном Халатовым!

Я подняла брови.

– Что? Ты же сама рассказывала, что он к тебе подходил и приглашал в любое время на свое шоу в студии?

Не опуская бровей, я их круто выгнула. Натка поняла, что я требую продолжения.

– Попроси Антона Халатова, чтобы он пригласил на свое шоу не тебя, а меня!

Я выкатила глаза.

– Да не в качестве героя передачи, просто как гостя в студии! – объяснила сестрица. – Но только почетного гостя. Такого, знаешь, которому и экскурсию проведут, и за кулисы заглянуть позволят, и посадят в первом ряду – поближе к главным героям…

– Что, твой Романовский будет на ток-шоу у Халатова? – Я не затруднилась сделать правильный вывод.

– Ага, – подтвердила мою догадку Натка. – Я видела анонс на сайте программы «Посидим, поговорим!». Запись послезавтра, у тебя есть время договориться.

– Время есть, а желания нет, – парировала я.

Связываться с Халатовым мне решительно не хотелось.

Это правда, популярный (не у меня) телеведущий приходил ко мне в кабинет: Плевакин в продолжение нашей новой политики открытости и добросердечных отношений с прессой водил звезду экрана по нашему закулисью и, конечно же, не мог обойти вниманием такую местную достопримечательность, как «наша звезда, любимица прессы и публики – сама Елена Владимировна».

Халатов с интересом озирался (мой верный помощник Дима в этот момент закрывал собой кофеварку, чтобы нежданные и незваные гости, не приведи бог, не напросились на кофе), Плевакин расхваливал условия нашего труда, особо подчеркивая наличие в кабинете нового кондиционера. Я вежливо улыбалась и кивала ведущему, который приглашал меня с ответным визитом в телестудию. Принимать это его приглашение я не собиралась – не испытывала желания сближаться с журналистами еще больше.

– А желание потерять единственную сестру у тебя есть? Или носить мне передачи в больницу? – нажала Натка.

– В смысле? – Я упустила логику. – Ты смерть как хочешь попасть к Халатову? Прямо-таки заболеешь и сляжешь, если не погостишь на его ток-шоу?

– Я слягу, если буду прорываться к Романовскому сквозь кольцо охраны!

– Это точно…

Охрану олигарха-газовика я видела в новостном сюжете на ТВ. Одетые в одинаковые строгие костюмы шкафообразные парни-клоны с очень недобрыми взглядами окружали безмятежно улыбающегося Романовского, как лепестки ромашки – сердцевину цветка. Ни одна пчелка не пролетела бы!

– Так сиди и не жужжи, – посоветовала я Натке. – Романовский – не твоего поля ягодка.

– Предлагаешь исключить его из операции «Тест на отцовство»? Ну нет! Это было бы нечестно по отношению к другим возможным папашам! Они, значит, уже рискуют своими капиталами и добрым именем, а Романовский даже не понервничает по этому поводу?! Тебе не стыдно мне такое предлагать? Ты же всегда за справедливость!

Я только головой покачала. Натка – великий мастер по переворачиванию всего с ног на голову. Надо же такое придумать – несправедливо не дать Романовскому шанса узнать, что у него есть внебрачный ребенок!

Но кое в чем Натка права. Зверовидные охранники не задумываясь поломают любого, кто попытается дотянуться до их подопечного, а мне вовсе не хочется увидеть сестрицу на больничной койке…

Дзинь! – робко звякнул дверной звонок, оборвав мои размышления. Дзинь!

– Открой, у меня руки в муке, – велела мне Натка.

Пока я думала, она уже взялась за лепку вареников. Решительная девица, что и говорить…

На ходу вытирая свои собственные руки фартуком, я пошла в прихожую. Открыла дверь – и уперлась взглядом в ряды крупных румяных персиков.