Наталия Антонова - Прощание с плейбоем

– Значит, вы ни о чем не догадывались, – заключила Мирослава.

– Как можно! – продолжала возмущаться Евгения Степановна. – Костя был приличным мальчиком.

– Ну, да, ну, да, – покивала Мирослава и спросила: – Вы не знаете, не получал ли Константин в последнее время каких-либо угроз?

– Ничего такого не было, – ответила Белова, – да и за что было ему угрожать.

– Действительно…

Мирослава смотрела на побледневшую женщину и думала: неужели любовь может быть настолько слепа? Ей было непонятно, как Белова могла ничего не замечать. Ведь, судя по всему, Константин частенько вваливался в квартиру пьяным.

И она спросила:

– Ваш воспитанник пил?

– Как все, – ответила, поджав скорбно губы, Белова и, видя, что Мирослава еще что-то хочет спросить, быстро добавила: – Иногда Костя хотел побыть один и отпускал меня.

– Отпускал? Что значит отпускал? Где же вы в это время жили?

– В доме его отца Эдуарда Бенедиктовича. Ксеничка была очень рада, когда я жила там несколько дней.

– Ксеничка – это вторая жена Шиловского, Ксения Витальевна?

– Да, она самая. Очень хорошая девочка.

Похвала Шиловской в устах Беловой насторожила детектива. «Неужели тоже беспутная?» – подумала она с неприязнью.

Евгения Степановна, точно угадав ее мысли, проговорила печально:

– Вы не верьте тому, что говорят о Косте. Они на него клевещут!

– Кому же это понадобилось?

– Врагам и завистникам!

– Вы только недавно мне говорили, что врагов у Кости не было.

– Так они скрывались под личиной друзей! Вот я и не разглядела их!

– То есть вы хотите сказать, что клевещут на Костю его близкие друзья?

Белова кивнула.

– Если вы имеете в виду Сапрыкина, Сизикова и Митяева, то они ничего плохого о вашем воспитаннике не сказали.

– Может, девочки…

– Девочки тоже особо не распространялись.

– Тогда я уже и не знаю кто.

– На самом деле некому, – проговорила Мирослава со скрытой иронией и стала прощаться с Беловой. У нее было ощущение напрасно потраченного времени. Но теперь она хотя бы знала, что никто из самых близких людей, ни отец, ни няня, не мешали Константину Шиловскому катиться по наклонной плоскости.

Когда она уже сидела в машине, то ей пришла в голову мысль глянуть, хотя бы ради интереса, на мачеху Константина Шиловского. Интересно все-таки узнать, что за птица Ксеничка Шиловская. Нет, в особняк Эдуарда Бенедиктовича она, конечно, не поедет. Но у нее есть телефон Ксении Шиловской, можно ей позвонить, и, авось, Ксения Витальевна не откажется встретиться с ней. Ксеничка ведь тоже женщина, и ей должно быть любопытно, что за детектив раскапывает дело об убийстве ее пасынка.

Навряд ли вторая жена Шиловского слишком уж печалится о смерти сына мужа. Но и подозревать ее в заказном убийстве не было оснований ни у полиции, ни у Мирославы. Хотя при ином раскладе в первую очередь уцепились бы именно за мачеху.

Мирослава набрала номер сотового Ксении Шиловской и представилась.

– Да, я поняла, – проговорила та.

«Ага, – подумала Мирослава, – значит, муженек находится поблизости». И мысленно похвалила Ксению: «Молодец, сообразила, умная девочка».

– Ксения, я хотела бы встретиться с вами…

– Допустим… – было ей ответом.

– В «Старой кофейне» в час дня.

– Ну, что ж, пусть будет так, – отозвалась Ксения и, не прощаясь, отключила связь.

«Интересно, как она собирается меня узнавать? – с улыбкой подумала Мирослава. – У меня-то есть ее фотография, а у нее моей нет». Благодаря Морису, который скачал из интернета и отсканировал фотографии всех действующих лиц этой трагедии, Мирослава могла опознать каждого из них.

Возвращаться домой не имело смысла, поэтому Мирослава поехала на набережную. Оставив машину на стоянке, не спеша спустилась сначала на бульвар, утопающий в зелени, а потом и вниз, где за парапетом медленно катила свои волны Волга и на золотистом песке пляжа играла в волейбол молодежь.

Она вспомнила о том, что Наполеонова трудно было оторвать от этого зрелища. Шура мог смотреть на игру любительских команд часами. Самому играть в волейбол ему мешал его рост, всего-то сто шестьдесят пять. Зато ни в чем другом рост Наполеонову не мешал.

Взглянув на часы, Мирослава направилась к лестнице. Она хотела подъехать к кофейне заранее и высматривать Шиловскую на подходе, так как в самой кофейне царил полумрак и только язычки свечей на столиках давали возможность собеседникам видеть друг друга. Да и то неясно…

Мирослава едва успела занять свой пост напротив музейной башни с часами, как на стоянку въехала белая «Ауди» и из нее грациозно вышла Ксения Шиловская. «Видно, тоже решила приехать заранее, – подумала Мирослава, – интересно, почему не перезвонила и не спросила, как сможет меня узнать».

Ксения оперлась на свою машину и замерла.

«Ага, пребывает в уверенности, что я узнаю ее первая. Ну что ж, так тому и быть».

Мирослава подошла к Шиловской и представилась:

– Я Мирослава Волгина.

Шиловская окинула ее быстрым взглядом и улыбнулась.

– Ну а мне, думаю, представляться не надо. Вы и так знаете, кто я.

– Совершенно верно, – ответила Мирослава улыбкой на улыбку, – зайдем вовнутрь. – Она кивнула в сторону кофейни.

– Да, лучше скрыться, – согласилась с ней Ксения, – а то стоим здесь как три тополя на Плющихе.

– Два, – поправила ее Мирослава.

Шиловская пожала плечами и первой направилась ко входу в кофейню. Она заняла столик подальше от входа и окон.

– Вы чего-то опасаетесь? – спросила присоединившаяся к ней Мирослава.

– Не хотелось бы встретить здесь знакомых, которые донесут мужу, что я с вами встречалась.

Волгина кивнула. Хотя в их встрече не было ничего особенного, Ксения могла поступать так, как считала нужным. Девушки заказали кофе и пирожные. После чего Шиловская внимательно, насколько это было возможно, посмотрела на Мирославу и сказала:

– Приступайте.

– К чему?

– К допросу, – вздохнула та.

– Вы шутите, – тихо рассмеялась Мирослава, – я частный детектив, и у меня нет права вас допрашивать. Я только хотела поговорить с вами, и то, если вы не возражаете.

– Я не возражаю, – тихо отозвалась Ксения.

– Скажите мне, пожалуйста, откровенно, каким, с вашей точки зрения, был Константин.

– Откровенно? – переспросила Ксения и, не дождавшись подтверждения от Мирославы, ответила: – Если откровенно, то он был отвратительным! – выпалила она. – И не только с моей точки зрения, а вообще! То есть объективно!

– Так вообще или объективно? – уточнила Мирослава.

– Понимайте, как хотите! Но Костя был таким подлецом, что второго такого и Диоген со своим фонарем не нашел бы.

– Он вроде искал настоящего человека… – невольно улыбнулась Мирослава.