Надежда Черкасова - Да не судимы будете

— Значит, охраняйте меня как следует! Потому я и прошу вас проводить меня до аэропорта.

— Так вы надеетесь, что он не поедет следом за вами? Я, например, в этом не уверен.

— Понимаю! Вы — честный полицейский и не отступитесь, пока не выполните свой долг? В таком случае я утверждаю, что никуда не звонила и никаких заявлений не делала. Это была чья-то дурацкая шутка. А я здесь совсем ни при чем. Заявление от меня у вас есть? Нет. И не будет! А нет заявления — нет и дела, которое вы можете завести. И все, чем мы сейчас занимаемся, просто дружеская беседа на тему «Что было бы, если бы…», которую пора заканчивать, потому что я ужасно тороплюсь в аэропорт. Так вы проводите меня? Если нет, то я позвоню вашему начальству в край и попрошу другого сопровождающего.

— Я провожу вас до аэропорта. Но если вы вдруг что-то почувствуете или вам нечто покажется странным, пожалуйста, лучше вернитесь обратно. Здесь, в нашем городе, вы в большей безопасности, чем где-то, где вас никто не знает.

— Хорошо! Я вам обещаю, что шагу не сделаю, если замечу какую-нибудь опасность.

— Или странность.

— Да-да, или странность. Так мы едем? Иду собираться.

Алла поднялась на второй этаж. Прежде чем войти в спальню, сначала заглянула внутрь, приоткрыв дверь. Никого, как и должно быть. Осталось только взять кое-какую мелочь, закрыть чемодан и спуститься вниз.

Она присела на минуту. Вот и все: прощай, дом, прощай, ее прежняя жизнь! Алла постарается забыть вас как можно скорее, чтобы вы не являлись к ней в снах страшными кошмарами. Эту не очень счастливую страницу жизни она почти перелистнула и точно знает, что в дальнейшем ее ожидают лишь счастливые дни.

Осталось сесть в самолет и расслабиться окончательно. Да и до самолета ей уже бояться нечего, так как она под надежной охраной… А так ли это? Испугаются ли покойники полицейских?

Как бы там ни было, но напасть на нее они уже не посмеют, иначе им придется попытаться напугать не бедную женщину с расстроенной нервной системой, а вооруженных до зубов мужчин, которые не верят в ходячих мертвецов.

Вера не смогла уснуть, поэтому снова присела у окна, наблюдая за домом Никоновой. При первых же звуках сирены полицейской машины Дмитрий позвонил Вере, и та пригласила его к себе: совсем не нужно, чтобы в доме Дениса присутствовал хоть кто-то, на кого наверняка повесят все обвинения по поводу нападения на Никонову.

И вот они уже вдвоем следят за разворачивающимися событиями. Но полиция, похоже, в дом Дениса и не собирается. Через некоторое время они увидели, как Никонова уезжает вместе с полицейскими.

— И что сие означает? — спросила Вера. — Что она ничего им не рассказала? Иначе бы они точно пришли с обыском в дом Дениса. Интересно, куда она поехала?

— В более безопасное место. Вера, а когда ты убиралась в доме Дениса, не находила каких-нибудь документов?

Дмитрий вдруг перешел на «ты», видимо посчитал, что последние события сблизили их до почти дружеских отношений. Вера не возражала.

— Нет, не находила. Да и не искала. А с чего ты взял, что они там были?

— Я побывал в квартире Дениса. Порылся в его компьютере. И нашел информацию о том, что в доме, а конкретно — в помещении с бассейном, спрятано двенадцать папок с компроматами на двенадцать высокопоставленных особ. Я обнаружил тайник, но документов там не оказалось. Никто, кроме тебя и меня, в дом больше не приходил.

— А как же Никонова? Она ведь тоже заявилась туда среди ночи не за тем, чтобы в бассейне поплавать.

— Но мы же с тобой знаем, что документов она так и не нашла.

— И какой из этого вывод делаешь ты?

— Очень простой: документы нашла и припрятала ты, больше некому.

— У меня их нет… Вернее, я хотела сказать, что я их не находила.

— Я тебе почему-то не верю. Лучше сознайся.

— А тебе-то они зачем? Чтобы продолжить бизнес Дениса? Решил подзаработать на шантаже?

— Ну почему же сразу подзаработать? Уж скорее заработать, так как деньги очень большие. Денис не стал бы размениваться по мелочам. Я его прямой наследник. А потому и документы принадлежат мне. Итак, где ты их прячешь? Неужели в этом доме?

— У меня нет никаких документов. И быть не может. Я никогда даже понятия не имела, что они существуют. Впервые о них узнала от тебя.

— Значит, по-хорошему возвращать папки не хочешь?

— Но мне нечего возвращать!

— Тебя, наверное, память подводит. Так у меня есть хорошее средство освежить ее… Если ты, конечно, добровольно не признаешься.

— Ты мне угрожаешь?!

— Да, и не скрываю этого.

— Тебе лучше уйти, немедленно! — Вера подошла к двери и, распахнув ее настежь, застыла в немом ожидании.

— Уйду, как только найду документы. Ты прячешь их здесь, или мне обыскивать весь дом?

— Ты не имеешь права здесь находиться. Я прошу тебя по-хорошему: уходи! — потребовала Вера.

— Раз ты так настаиваешь… Доброй ночи!

Дмитрий направился к выходу, но, проходя мимо, неожиданно схватил ее за руку и, завернув за спину, прижал Веру к стене. Она почувствовала болезненный укол в бедро, ноги мгновенно ослабли и подкосились. Дмитрий не дал ей упасть, подхватил безвольное тело на руки и отнес на кровать.

Голова Веры кружилась, мысли плавно витали над сознанием, равнодушно наблюдая за происходящим.

— Вот теперь ты готова отвечать на все мои вопросы. Ведь так?

— Да, готова, — произнесла с охотой Вера, понимая, что ей очень хочется поговорить с Дмитрием и рассказать ему все, что ей известно.

Она прекрасно осознавала, что делать этого не следует, но желание пооткровенничать настолько сильное, что Вера уже с нетерпением ожидала его вопросов. Готовность высказаться, освободиться от ставших вдруг тягостными тайн мучила ее, и она решилась заговорить первой.

— Что ты хочешь от меня узнать?

— Какая ты стала сговорчивая. Так ты находила документы? Где?

— Находила. Они хранились в углублении тайника под кадкой с пальмой рядом с бассейном. Я на всякий случай забрала их, потому что не надеялась больше вернуться. Мне нужна была только папка на Никонову, потому что она вела мое дело. Я думала, что если не смогу добиться отмены решения, то воспользуюсь этими документами.

— Зачем взяла остальные?

— Не знаю. Просто взяла. Вдруг пригодятся.

— Какая запасливая. Тоже решила на них заработать?

— Нет. Я хотела отдать документы тому, кто смог бы их обнародовать.

— Понятно: ни себе, ни людям, как собака на сене. Так куда же ты их спрятала?

— Они лежали в этой комнате, в моей спортивной сумке. Но теперь их там нет. И я не знаю, кто их забрал.

— Может, ты сама перепрятала документы в более надежное место и забыла?

— Нет. Когда я уезжала домой, они оставались в сумке. А когда приехала в этот раз, их уже не было.