Майк Германов - Безликий [litres]

– Он наверняка позвонит Языковой и потребует, чтобы она с ним встретилась. Причем так, чтобы мы этого не знали.

– Она пойдет на это? – усомнился Димитров.

– Ради ребенка? Наверняка.

Проклятье! Это чудовище не останавливается ни перед чем.

Какую же ненависть нужно испытывать, чтобы быть готовым уничтожить не только вдову того, кто причинил тебе боль, но и его ребенка? Сколько я ни работал в убойном, а потом серийном отделе, сколько ни повидал бессмысленной жестокости, а привыкнуть к тому, что одно человеческое существо истязает другое, так и не смог!

– Я позвоню ей и предупрежу, чтобы она в любом случае связалась с нами и сообщила, чего от нее хочет преступник, – предложил Димитров.

– Давай. Хуже не будет. И самую строгую слежку за ней установи. Если она куда-нибудь поедет, кроме дома, или перестанет отвечать на звонки, значит, убийца вошел с ней в контакт.

Димитров кивнул и достал телефон. Почти минуту он слушал гудки, затем снова набрал номер.

– Не отвечает! – констатировал он наконец. – Похоже, убийца уже позвонил ей!

– Куда она едет? – Я повернулся к оперу. – Пусть докладывают постоянно.

– Где объект? – требовательно проговорил в микрофон оперативник. – Прием!

Прошло секунд двадцать, прежде чем он сказал:

– Женщина в «Джипе» припарковалась возле дома, который указан как пункт шесть.

– Это она девочку к подруге привезла, – пробормотал Димитров. – Пока все по плану. Почему же не отвечает на звонки?

– Женщина и ребенок вошли в дом, – сообщил опер.

После этого пришлось подождать почти десять минут. Наконец опер проговорил:

– Объект вышел из здания, сел в машину.

Пауза.

– Направляется на юг.

– Это в противоположной стороне от ее дома! – Димитров подскочил, едва не треснувшись головой о потолок фургона. – Она едет на встречу с убийцей!

– Держать под наблюдением, – велел я. – Не терять! Она приведет нас к нему.

– Если он это допустит, – заметил лейтенант. – Я думаю, он поводит ее по городу, чтобы убедиться, что полиция у нее на хвосте.

– Ему все равно нужно ее убить. Он попытается выиграть время. Не знаю как, но он уже наверняка придумал, как ей оторваться от нас. Мы не должны этого допустить.

В этот миг у меня зазвонил телефон. На экране высветилось «Аня». Я сразу ответил:

– Алло?

– Привет, Валера.

– Привет. – Интересно, почему она звонит. Неужели ей пришло в голову что-то связанное с расшифровкой?

– Я получила твой букет, – сказала Аня. Было слышно, что она улыбается.

Я насторожился.

– Какой букет?

– Да ладно, не прикидывайся. Мне очень приятно, честно.

– Аня, серьезно, что за букет?

Пауза.

– Так это не ты? – В голосе слышно плохо скрытое разочарование.

Я невольно почувствовал укол ревности. Похоже, у учительницы танцев есть еще поклонник.

– Объект выезжает на Оранжерейную улицу, – проговорил опер.

Мне хотелось бы продолжить разговор с Аней и выяснить, кто отправляет ей букеты, но сейчас было не до этого.

– Аня, извини, но я ничего тебе не посылал, – сказал я. – Не до того было.

– Понятно. – Холодок в голосе. – Ладно, извини, что отвлекаю.

Объяснить бы ей, что дело не в том, что она мне не нравится (как раз наоборот), – просто сейчас мне действительно некогда решать личные вопросы.

– Объект остановился у магазина, выходит из машины, – сообщил опер. – Он внутри, пропал из виду.

– А что за цветы? – спросил я вдруг, сам не зная зачем.

– Какая разница? Голубые такие, мелкие. Очень симпатичные.

Что-то мелькнуло в моей голове, но я не сразу сообразил, что именно.

– Подожди, не отключайся! – попросил я, концентрируясь на каком-то воспоминании. Почему-то выяснить этот вопрос показалось мне крайне важным. – Опиши мне цветы.

– Зачем? Слушай, это точно не ты? Может это такой прикол?

– Нет, это не я. Мелкие и голубые, говоришь… А в чем они были?

– Ну, вообще, упаковка довольно необычная. Букет был в вазе.

– С водой?

– Да. А что?

Я сжал телефон так, что панели затрещали.

– Аня, слушай меня очень внимательно! Запри дверь, закрой окна, задерни шторы и никуда не выходи. И не открывай никому, даже знакомым. Особенно знакомым!

– Валер, ты чего?! – Голос у девушки стал испуганным.

– Поверь, так надо. Я сейчас… пришлю кого-нибудь. Из полиции. Они не будут к тебе подниматься, просто подежурят у квартиры.

– Да что происходит, в конце концов?! Ты меня пугаешь!

– Аня! – Я понизил голос. – Эти цветы называются «Каф Марьям», точно такие же убийца бросил в бассейн, где нашли Храброва!

Димитров бросил на меня удивленный взгляд.

– Все, я не могу больше разговаривать! – бросил я в трубку. – Просто жди, ладно?

– Хорошо! – Теперь в Анином голосе слышался страх.

Я отключился.

По спине пробежали мурашки. В голове возник образ стервятника, нарезающего круги над издыхающей посреди пустыни жертвы. Убийца атаковал с разных сторон, заставляя нас бросаться то туда, то сюда, путал следы, маскируя место нанесения следующего удара.

– Рома, учительнице танцев прислали букет из таких же цветов, которые Полтавин нашел в бассейне! – объяснил я ситуацию Димитрову.

– И что делать? – Вид у лейтенанта стал растерянным. – Мы ж не можем разорваться! Я и так почти всех задействовал в этой операции! Сколько, по-твоему, у нас в Пушкине личного состава?

– Думаю, это просто отвлекающий маневр, – сказал я. – Убийца хочет, чтобы мы отправили часть людей на Красноселку.

– Уверен?

– Нет. Ладно, пошли к ней кого-нибудь, пусть подежурит.

– Одного?

– Одного.

– Давай адрес.

Через пять минут Димитров снял одного опера с пункта наблюдения, который Языкова уже миновала, и отправил к Аниному дому.

Я сидел как на иголках. Мне хотелось бросить все и помчаться к ней, чтобы быть уверенным, что с девушкой ничего не случится, но я не мог. Убийца, конечно, рассчитывает, что мы станем разрываться, но мы не должны идти у него на поводу. Все указывает на Языкову, именно она – его цель!

Только бы я не ошибся!

Мне вспомнилась старшая сестра, убитая маньяком много лет назад. Я тогда был еще маленьким, но ее смерть произвела на меня сильнейшее впечатление. Думаю, она так ужаснула меня, что из-за этого я и пошел работать в полицию: не мог смириться с тем, что в мире случаются подобные вещи. Ну, или, по крайней мере, остаются безнаказанными.

– Женщина вышла из магазина, – доложил опер. – Села в машину и едет по направлению к вокзалу.

– Пусть все держатся так, чтобы не потерять ее из виду, но и не попасться на глаза убийце. Уверен, он тоже где-то на дороге, – сказал я.

Опер передал мои слова по рации.

– Зачем она заезжала в магазин? – проговорил Димитров.

– Преступник проверял, есть ли за ней хвост, – ответил я. – Если какая-нибудь машина останавливается и ждет человека, значит, в ней полицейские.