Боб Альман - Опасное знание

В книге подчеркнуто отсутствует традиционный «детективный» реквизит. Здесь нет ни патологически извращенных садистов, ни гениально проницательных сыщиков, то и дело попадающих в самые невообразимые ситуации. Авторы прекрасно обходятся без многообещающего смещения временных планов, без причудливого переплетения сюжетных линий и интригующих экскурсов в глубины психоанализа. Все очень просто и обыденно. В какой-то мере этот роман даже можно назвать «документальным», ибо, так же как и в «документальном» романе Трумена Капота «Обыкновенное убийство», помимо исследования социально-психологических корней жестокости, здесь есть еще и чудовищная обыденность преступления. Обыденность, связанная не только с отсутствием хоть сколько-нибудь серьезной мотивации преступления, но и с парадоксально будничной обстановкой убийства.

Всем ходом повествования утверждается мысль, что эти два «обыкновенных» убийства произошли не в результате критического столкновения характеров и обстоятельств или безудержного разгула страстей и не в силу органической склонности убийцы к преступлению. Эти убийства вызревали в той нравственной и психологической атмосфере, которой дышали все без исключения персонажи романа, и могли быть совершены кем угодно и когда угодно. Сам убийца духовно ничем не отличается от остальных героев (вернее, антигероев). Но ему не повезло, он очутился в неблагоприятных обстоятельствах, и его преступление в конечном счете оказывается просто констатацией неизбежности «рядового» общественного зла. А его извечный источник — диссонанс между господствующей общественной моралью и «естественной моралью естественного человека».

За последнее время в искусстве и литературе Запада появилось, в общем, немало произведений, анализирующих этот «безумный, безумный, безумный мир», безразличный к добру и злу, бессердечный, равнодушный и примитивный. Бездумная, взбесившаяся от скуки молодежь, прославляющая культ эротики и насилия, резонирующие аморальные интеллектуалы, ожидающие банкротства коммерсанты средней руки и просто гангстеры все чаще становятся носителями пороков, бросающих вызов буржуазному правопорядку. Однако авторы «Опасного знания» делают объектом своего наблюдения не те общественные группы, которые своей безнравственностью уже так или иначе скомпрометировали себя в глазах публики, а именно юристов, призванных стоять на страже буржуазной законности.

Основные персонажи романа — это профессора, доценты и студенты юридического факультета университета в Уппсале. Прецептор Манфред Лундберг убит, и убил его (отравил в университетском буфете) наверняка кто-то из его семи коллег. В начале расследования кажется дикой самая мысль, что кто-то из этих респектабельных господ — столпов общества — мог совершить убийство. Но очень скоро следствию удается собрать такое количество улик, что фактически каждый из них оказывается под подозрением.

Авторы книги относятся к своим героям довольно скептически. Мелкое тщеславие, откровенный цинизм, скудоумие, а то и полная интеллектуальная деградация — все это характеризует еще не с самой худшей стороны воспитателей молодого поколения. И пожалуй, единственный, о ком авторы говорят с симпатией и сочувствием, — это Герман Хофстедтер, коммунист…

Роман «Опасное знание» вовсе не предлагает нам апологию зла, безмерного и неодолимого. Убийца найден, и порок, надо думать, будет наказан по заслугам. Но раскрыто лишь преступление, а не то социальное зло, которое рождало и будет рождать тысячи не менее «обыкновенных» убийств. Однако здесь, по-видимому, свое последнее слово уже скажет не художник, а история.

К. Телятников

Naranjas — апельсины (исп.).

Так упади в мои объятья И поцелуй меня сладко. Тогда ты будешь для меня Вечно юной и прекрасной (англ.)

Разве ты не знаешь, что это дороже всех сокровищ мира — быть юным душой (англ.)