Журнал «Знание-сила» - Знание-сила, 1997 № 07 (841)

Ежемесячный научно-популярный и научно-художественный журнал для молодежи

Издается с 1926 года

На I стр. обл.: Существовали ли реально «Адам» и «Ева»? ДНК митохондрий дает утвердительный ответ.

Об этом в статье А. Нейфаха (42).

Без Лукаса Кранаха оформитель обойтись не смог

• На IV стр. обложки: Светильник из дворца датского короля Христиана VIII

Александр Семенов

Не раз приходилось мне слышать вопрос: «А что же, собственно, ты обозреваешь?» Не впадая в долгие рассуждения, отвечаю коротко — и близкие, и дальние окрестности своего бытия в надежде на то, что задевающие меня проблемы могут быть важны и читателям. Подчеркиваю: на глубину анализа не претендую, на то они и заметки.

Вот и сейчас пишу потому, что чувствую, как дорос до активного участия в обсуждении проблемы «отцов и детей». Хочу понять, почему меня раздражает «птичий» язык современной молодежи, все эти «круто», «обломы», «оттягиваться» и прочее. Наверное, я просто люблю русский язык и огорчаюсь, когда его корежат. Уж очень больно наблюдать за тем, что делает с ним в наши дни свободное население демократической России. Но, может быть, этот язык уходит, как ушел церковно-славянский, и мои огорчения напрасны?

Так сложилась жизнь, что из десяти последних лет года четыре мы с семьей провели за границей, в свободном ганзейском городе Гамбурге. Дети наши пошли там в школу, свободно говорят по-немецки и без зазрения совести называют Германию второй Родиной. Десятилетний Алексей болеет за немецкую сборную по футболу и долго не верил, что русские воевали с немцами. А нам, родителям, сначала было спокойно и интересно на сытой чужбине, потом стало скучновато и в конце концов потянуло домой. За границей мы все время боялись, что дети, забудут русский язык и регулярно учили наизусть «Руслана и Людмилу». Так в Германии дети наши разговаривали правильней, чем здесь!

Из последних сил я боролся с ними, выкорчевывая из их речи «блин» и «круто», пока дочка не сказала мне: «Папа, если мы будем говорить так, как тебе хочется, то нас в школе засмеют и никто не будет с нами дружить». И это — в действительно хорошей немецкой спецшколе на Сивцевом Вражке с традициями и симпатичными учителями! И дети мои, надеюсь, Не самые худшие представители юного поколения.

Еще штрихи. Недавно мы были на одном из дней рождений и смотрели видеофильм о походе десятиклассников в Крым, где ребята летали на парапланах (это парашюты в форме крыла, на котором можно слетать с горы). Приятно было смотреть на горящие от восторга после приземления лица детей. Оператор с видеокамерой подходит ближе и спрашивает: «Каковы ваши впечатления?» Приземлившийся герой с радостью отвечает: «Ну, блин, я ваще торчу! Круто, в натуре, прямо отпад!» Я чуть не подпрыгнул от такого мыслеизлияния шестнадцатилетнего юноши, но никто из зрителей и ухом не повел. Это была нормальная современная речь. Кстати, на том же дне рождения я завел с десятиклассниками разговор о том, что они читают. Оказалось, что недавно проходили «Войну и мир». Ну, и как впечатления? Да такая же мура, как «Санта-Барбара». Как любят говорить западные политики, «иоу коммент»! Стоит ли после этого приводить оговорки и ляпсусы наших телезвезд и политиков?

Тут как-то по телевизору повторяли любимый фильм юности — «Сказку сказок» Норштейна. Мы с женой сели рядом с детьми и тридцать минут не отрывались от экрана. Дети честно выдержали испытание, выказав нам свое уважение, но потом признались, что диснеевский «Аладдин» куда лучше, не говоря уже о «Томе и Джерри». Для кого Юрий Норштейн пытается завершить свою «Шинель»?

Все вокруг искренне переживают загрязнение окружающей среды, но мало кого заботит засорение языка. А ведь это не менее страшно, чем замусоривание озера Байкал. Лично для меня язык — нечто гораздо более родное и близкое, чем Байкал и Аральское море, и сердце обливается кровью, когда его превращают в уродливое и непотребное создание. Не основать ли движение за экологическую чистоту русского языка?

Параллельно со словесным «беспределом» ширится и беспредел музыкальный. Я все стараюсь понять: другое поколение, другие темпы, другие ритмы, но когда тебе молотом бьют в уши, никакой нормальный человек этого не выдержит — он становится ненормальным. И я как-то стеснялся говорить об этом вслух, пока с наслаждением не увидел, что плечом к плечу со мной в борьбе за тишину встало французское правительство.

• Ренато Гуттузо. «Рок-н-ролл»

Летом прошлого года во Франции принят закон о том, что все личные музыкальные стереосистемы не могут иметь звуковую мощность выше ста децибел. Это первый случай в мировой практике, и сейчас там разгорается скандал, поскольку продолжается массовый ввоз во Францию радиоаппаратуры, которая, строго говоря, запрещена этим законом. Продавцы громкоговорителей аргументируют свою позицию тем, что никто не доказал, что громкий звук вреден, точных данных нет и так далее. Однако закон был принят по инициативе двух французских депутатов-врачей Жана-Франсуа Маттен и Жана-Пьера Каве. По их словам, они решились на этот отчаянный шаг, потому что «растет поколение дефективных людей». На производстве есть строго определенные нормы шума, выше которых нельзя подниматься, а в быту — полный произвол.

Большинство персональных магнитофонов выдает по сто — сто пятнадцать децибел, а некоторые — до ста двадцати пяти. Человеческий болевой порог слышимости — сто двадцать децибел, но это уже когда невмоготу. Врачи говорят, что при долгом прослушивании частичная потеря слуха происходит уже при восьмидесяти пяти децибелах!

Теперь идет склока с изготовителями: как измерять шум, который производит магнитофон, куда ставить измерительный микрофон и тому подобные юридические игры. Но уже первые более или менее научные замеры подтвердили: средний выход — около ста пятнадцати децибел, а максимальный достигает ста двадцати пяти — ста двадцати семи.

Наряду с замерами звука, сторонники закона провели обследование качества слуха у двух с половиной тысяч школьников: у одной пятой слух ниже нормального и явно просматривается корреляция с любовью к современной музыке. У тех, кто музыку не любит и не слушает, число нарушений слуха опускается ниже десяти процентов. Подобные исследования проведены и в Англии. Осторожные англичане не делают никаких выводов, но говорят, что лучше ограничить громкость звука девяноста децибелами и слушать музыку не более двух часов непрерывно и уж никак не больше сорока часов в неделю. Они подчеркивают, что действовать надо не запретами, а убеждениями.