Евгения Горская - Незримые нити

— Агата?

Девушка Семену не ответила. А он, словно перестав ее замечать, взял Наташу за локоть и повел к бульвару, успев перейти перед подходящим к метро трамваем. Он и потом не обернулся, когда смахивал рукой снег с ближайшей лавочки. Наташа увидела девушку, только когда уселась на скамью. Семен остался стоять, и подошедшая Агата стояла, и Наташа почувствовала себя глупо.

— Я ничего не знаю! — уставившись себе под ноги, проговорила девушка. Губы у нее были сжаты в полоску.

— Тебя никто ни в чем не обвиняет, — грустно улыбнулся ей Семен, тронув за рукав.

То ли улыбка подействовала, то ли слова. Девушка перестала сжимать губы и даже, кажется, посмотрела на Семена с благодарностью.

— Витя тебя любил? — Семен заглянул ей в глаза.

Она потупилась, тяжело вздохнула и, кажется, абсолютно честно призналась:

— Не знаю.

— Ты долго с ним встречалась? — ласково спрашивал Семен.

Агата затрясла головой — нет.

— Расскажи, что знаешь. Просто расскажи.

— Однажды брат его приезжал. — Агата посмотрела на Семена. — Не вы.

Семен покивал — знаю.

— Один раз его жена должна была приехать, но я тогда сразу ушла. Жену не видела.

— Бывшая жена, — уточнил Семен.

— Да, бывшая.

Снег перестал. На миг показалось солнце, засветило в глаза. Наташа поднялась.

— Как ты с Витей познакомилась?

Агата дернула плечом, об этом ей говорить не хотелось.

— Я ничего не знаю. Правда.

Солнце спряталось. И тут же подул ветер.

— Если бы знала, давно все рассказала бы полиции. Они меня сразу нашли.

Агате хотелось, чтобы Семен поскорее ее отпустил.

Наверное, еще больше ей хотелось забыть о Викторе и об убийстве.

— Послушайте, — взмолилась она. — Мы встречались всего несколько раз, а за месяц до… до того, как это случилось, расстались.

— Почему расстались? — быстро спросила Наташа.

Агата не ответила, только зло сжала губы.

— Ну ладно, — кивнул Семен. — Беги.

Она действительно почти побежала. Черный пуховичок влился в толпу у метро, исчез.

Что-то, связанное с черным пуховиком, опять мелькнуло в памяти. Что-то важное. Наташа попыталась удержать воспоминание, но не смогла.

— Замерзла?

— Нет.

— Прогуляемся?

Наташа кивнула.

Они любили гулять здесь с Гариком, когда были еще студентами. Наташа спускалась к пруду и кормила уток хлебом.

Нужно позвонить Гарику на Новый год и поздравить. У них было много светлых моментов, и Наташа всегда будет вспоминать их с благодарностью.

А в том, что жизнь их развела, никто не виноват. Разве что судьба.

Пруд был покрыт льдом. По льду на коньках катались дети.

— Когда теряют любимого человека, так себя не ведут, — зло сказала Наташа, думая об Агате.

— По-разному себя ведут, — не согласился Семен. Помолчал. — Скорее всего, Витя не был для нее любимым человеком. Они расстались за месяц до убийства, ты же слышала.

— А она для него?..

— Откуда я знаю!

Он потянул ее к находящемуся рядом индийскому ресторану. Еда оказалась слишком острой и сладковатой, Наташе она не понравилась.

Список продуктов, которые необходимо купить, Антонина продолжила составлять с трудом. Пыталась сосредоточиться на предстоящем празднике, а думала о Лизе.

В конце концов она бросила шариковую ручку на наполовину исписанный лист бумаги, встала со стула и прошлась по квартире.

Она не считала свою жизнь легкой. У нее были проблемы, когда росла Маша. У нее были проблемы на работе. В конце концов, с Михаилом тоже были проблемы.

Но у нее никогда не было таких проблем.

Рядом с ней никто никогда не воровал, не грабил, не шантажировал.

Не доказано, что Лиза шантажистка, остановила себя Антонина. Не так давно они с Оксаной подозревали, что у Лизы любовник, а на самом деле это были их злые домыслы.

Молодая женщина по сотне причин может выйти из дома и вернуться рано утром. Просто погулять по улицам, например, если не спится.

Вот и сейчас все подозрения Антонины могут оказаться чушью.

Антонина с трудом объяснила бы себе, зачем достала телефон и позвонила Оксане.

— Ты помнишь, когда Лиза вернулась утром?

— Когда Борис Александрович был в командировке. В Париже, — не удивилась вопросу Оксана. Девушка помолчала и твердо добавила: — Я думаю, она меня поэтому и уволила. Я стояла у окна с малышом на руках, а она, когда в подъезд заходила, глаза подняла и прямо на меня посмотрела.

Из той командировки Борис вернулся в понедельник. Антонина удивлялась, что он остается во Франции на выходные, а Боря объяснял, что едет на выставку и воскресенье является вполне рабочим днем. Как и суббота. Выставлялись технические роботы, Антонина брату завидовала, для нее та выставка тоже представляла интерес.

— Это было воскресенье? — уточнила Антонина.

— Угу, — подтвердила Оксана. — Я тогда с малышом все выходные провела.

Антонина постояла, держа телефон у подбородка.

Она догадывалась, что нервы у нее не в порядке, но никогда не думала, что с головой у нее тоже не все в норме. Невозможная, нелепая, дикая мысль промелькнула, оставив мутный осадок.

В то воскресенье убили брата Семена. Рано утром.

«У меня шизофрения, — констатировала Антонина. — У меня маниакальная подозрительность». Она не была уверена, что такой диагноз бывает, надо уточнить у Семена.

Ах да, к Семену она больше ходить не будет.

Антонина повертела телефон и положила его на стол.

Можно допустить, что Лиза решит из мести убить Семена. Такое бывает только в романах, но допустить можно. Семен непорядочно с ней поступил.

Но у нее не было никаких причин убивать его брата.

Да и Семена Лиза убивать не собиралась, иначе не просила бы знакомого снять квартиру. Полиция вычислила бы ее на счет раз.

Антонина с тоской посмотрела на телефон. Нестерпимо хотелось позвонить хоть кому-нибудь. Пожаловаться на свои фантазии и посмеяться над ними. Услышать, что она дура и ей немедленно нужно к психиатру.

Звонить было некому.

Антонина села за стол, взяла ручку и принялась домучивать список продуктов.

Расплатившись с официантом, Семен достал телефон.

— Ларисе? — спросила Наташа.

Он кивнул, подержал трубку у уха, сунул в карман пиджака. Потом снова достал и вызвал такси. Наверное, суточный лимит поездок на метро для него был исчерпан.

Когда он звонил в дверь бывшей невестки, Наташа была уверена, что дверь не откроется, но она открылась. Причем почти мгновенно.

Лариса, по-видимому, только что пришла. Она была уже без шубы, но в высоких сапогах.

— Ты? — удивилась женщина. Наташу она постаралась не заметить. Почему-то она не желала замечать Наташу в присутствии Семена.

На вешалке из-под шубы торчал черный пуховик.