Евгения Горская - Незримые нити

— Все в порядке, Котенок, — сказал он. — Все нормально. Жди меня и не шали.

Он отключился. Наташа сжала телефон пальцами. Семен впервые назвал ее Котенком, но радости она не почувствовала.

Шум в трубке казался знакомым.

Она снова набрала номер и снова спросила:

— Семен, ты где?

— Наташенька, все в порядке. — На фоне равномерного шума заговорил громкий механический голос. Голос объявил следующую станцию, но названия ее Наташа не расслышала. — Поскучай немножко. И не волнуйся, я скоро приеду.

Телефон замолчал и зазвонил снова.

— Ты занята? — спросила Лиза.

— Нет. — Губы отчего-то слушались плохо.

Ей не хотелось видеть Лизу. Ей хотелось немедленно очутиться рядом с Семеном. Он не поехал к Володе, он поехал куда-то, где ему грозит опасность.

Она чувствовала, что ему грозит опасность.

— Давай встретимся, — предложила Лиза.

— Я не могу. У меня…

Ей нужно немедленно выяснить, где Семен.

— Что-то случилось? — Чуткая Лиза Наташины страхи уловила сразу.

— Да.

— Я рядом с твоим домом. Сейчас поднимусь.

Наташа напрасно не хотела видеть Лизу. Рядом с подругой стало легче.

— Сядь и рассказывай! — сбросив короткую куртку-дубленку, велела Лиза.

Наташа послушно села на стул, начала говорить и заплакала.

Рассказывала она сумбурно, но главное Лиза поняла. Главным было то, что у Виктора имелся компромат на бывшую жену и его убили. Компромат оказался у Семена, и с ним стали происходить странные вещи. Кто-то вызвал его в пустую квартиру, например.

А теперь он едет в электричке и не хочет признаваться в этом Наташе.

Конечно же, Лиза сказала:

— Ты себя накручиваешь.

— Я себя не накручиваю, — покачала головой Наташа. — Я чувствую…

— Позвони еще раз.

Наташа послушно набрала номер. Номер оказался недоступным.

Состояние было странным. Хотелось немедленно куда-то помчаться, и вместе с этим не было сил даже встать, чтобы положить телефон на место. Место у телефона было в прихожей, рядом с сумкой.

— Он врач, — успокаивала ее Лиза. — Он может поехать к больному.

— Он не ездит на вызовы!

— Но в пустую квартиру поехал же.

— Я бы слышала, если бы его вызвали к больному.

Лиза смотрела на нее с ласковой грустью.

— Наташенька, вы знакомы всего… Сколько вы знакомы?

— Это неважно! Он не стал бы просто так от меня уезжать!

— Наташа, ну что ты как маленькая! Мало ли какие у него дела. У него была прошлая жизнь…

— У него не было прошлой жизни!

Лиза мягко рассмеялась.

— Так не бывает! Прошлое есть всегда, и иногда оно настигает. — Это Лиза сказала не Наташе, себе.

— Тебе трудно меня понять. У тебя все хорошо.

— Откуда ты знаешь, как мне хорошо! — Лиза смотрела мимо Наташи, как недавно Агата. — Мне многое пришлось пережить. И сейчас…

Наташе не было дела до бывших и теперешних Лизиных проблем, и подруга замолчала.

— Семен сказал, что поедет к брату? — уточнила Лиза, помолчав.

— Угу, — кивнула Наташа. — Но он туда не поехал.

— Откуда ты знаешь?

— Знаю! Он едет в электричке.

— Телефон брата у тебя есть?

— Нет. Но я знаю, где он живет, — оживилась Наташа.

— Поехали! — поднялась Лиза. — Я тебя отвезу.

Машина у Лизы оказалась красивого темно-вишневого цвета. Наташе казалось, что машина у бывшей заказчицы другая. Она однажды видела, как Лиза, которая тогда еще была Елизаветой, подъехала к дому. Ключей от квартиры заказчицы у Наташи не было, и ей пришлось подождать хозяйку, сидя у подъезда. Дом был еще практически не заселен, и Наташа наблюдала, как у подъезда снуют рабочие с мешками строительных материалов.

— Я тебя здесь подожду, — сказала Лиза, остановившись около дома Володи.

Наташа кивнула. Сначала она звонила в домофон, потом, когда из подъезда вышел старичок с палкой, проникла внутрь и долго звонила в квартиру.

Дверь ей никто не открыл.

Раздражение вызывало все, даже единственная сидевшая в приемной секретарша. Наверное, девушки кинули жребий, кому отсидеть на рабочем месте в предпраздничный день. Борис улыбнулся секретарше, отпер кабинет и, не раздеваясь, тяжело опустился в кресло. Потом все-таки заставил себя подняться, повесить одежду в шкаф, включить компьютер.

Он старался не думать об Ирене, и у него почти получалось. Сейчас ему хотелось не столько ее увидеть, сколько сбросить с себя липкое чувство несвободы, которое давило настолько, что, казалось, мешало двигаться.

Он не помнил, когда появилось это чувство. Может быть, после женитьбы на Лизе. А может быть, еще раньше, когда он растил маленькую Машу. Просто до недавней командировки он этого чувства не ощущал, заметил, только когда встретил Ирену.

Она впервые пришла к нему в номер, смотрела на него серыми ироничными глазами и видела его насквозь. Почему-то он тогда был уверен, что она видит его насквозь. Впрочем, он и сейчас был в этом уверен.

Ирена видела его насквозь, а ему от этого было легко и забавно. И он чувствовал себя свободным.

Он всегда чувствовал себя свободным рядом с Иреной. Несмотря на то что ни на секунду не забывал о Лизе.

Дисплей погас, но Борис этого не заметил.

Его раздражало все, но больше всего Лиза, и с этим нужно было что-то немедленно делать. Его долг не допустить, чтобы жена страдала.

Утром он мечтал, чтобы Лиза не успела проснуться, но жена вышла на кухню вслед за ним. Она что-то спрашивала, он отвечал. И оттого, что ему приходилось с ней разговаривать, несвобода начинала казаться катастрофической.

Он знал, что это пройдет. Недостойная, не по возрасту, влюбленность в Ирену останется легким воспоминанием, а похожая на котенка Лиза опять начнет умилять и радовать.

Нужно только перетерпеть какое-то время.

— Когда освободишься? — спросила утром Лиза.

Он пожал плечами — не знаю.

Он мог освободиться в любой момент. Он мог совсем не ездить на работу, и она это знала.

— Боря, если ты меня разлюбил… — Лиза, не поднимая глаз, почти уткнулась носом в стол.

— Ну хватит! — взорвался он. И тут же сам себя пристыдил. — Перестань.

Он погладил жену по волосам.

— Что на тебя нашло?

Лиза подняла на него глаза. В глазах стояли слезы.

Тогда он и ощутил, что несвобода окутывает, как липкий туман.

Она хотела что-то сказать, но только кусала губы.

Борис снова погладил ее по волосам и твердо сказал:

— Моя жизнь принадлежит тебе. Не придумывай ничего. Не мучай ни меня, ни себя.

Хорошо, что Ирена сама его оттолкнула. Он бы совсем запутался.

Захотелось немедленно ей позвонить. Не для того, чтобы услышать голос, чтобы спросить то, что теперь казалось очевидным. Впрочем, он понимал, что обманывает себя. Слышать ее голос было необходимостью.

Ирена знала Лизу, иначе не отреагировала бы так сразу и резко на ее фото.