Мария Жукова-Гладкова - Задача с одним бриллиантом

— Вася, ампулы посмотри.

Как хорошо, что Вася врач! Он нам прямо сейчас скажет, что тут за набор юного медика или юного химика хранится.

На ампулах не было никаких надписей вообще. Кустарное производство? По спецзаказу от деда Миллера? А я-то надеялась увидеть золото и бриллианты… Ампулы придется отдавать на экспертизу, а сейчас вызывать представителей правоохранительных органов, которые все это оформят — или самим дежурить здесь до утра, чего нам, естественно, не хотелось делать. Конечно, Андрюшины коллеги будут совсем не рады, но закрыть мы склеп не можем, а сумка (или только ее содержимое) может к утру испариться.

Внизу связи не было, я поднялась наверх и позвонила Андрюше. Услышав меня и узнав, откуда я звоню, Андрюша первым делом спросил, не собирается ли Виталя ко мне вернуться.

— А что, присутствие Витали меня когда-нибудь останавливало? — удивленно ответила я.

— Могло бы остановить желание его задержать, — буркнул Андрюша.

Я сообщила, что Виталя собирается меня навестить в ближайшую субботу.

— Может, хоть в субботу удастся поспать всем остальным, — буркнул Андрюша. — Сейчас направлю к вам группу. Положите все назад. Бомжи ничего не взяли?

— А я откуда знаю? Они не сообщали, когда звонили. Но ты же сам понимаешь, что тут навряд ли лежали деньги и драгоценности.

— Ладно, ждите.

Пока ждали, мы с Пашкой записали мое выступление в склепе для телезрителей, ожидающих продолжения «Саги о Борисоглебском». Интересно, теперь некроманты и прочие граждане будут ломиться в склепы и искать тайники? Пусть в таком случае полиция тут выставляет кордон или кладбище просто временно закрывают для посещения.

Еще я позвонила Шурику Миллеру и спросила про строительные материалы.

— Ой, я про них забыл! Мне же тогда плохо было на кладбище. Я сам привез сухую смесь и сложил в углу, мне так в администрации кладбища сказали.

— А кирпичи? Из чего ты собирался делать стену?

— Мне сказали, что будем решать в день перезахоронения. У них есть камни. Мы ходили с мастером в склеп, он все посмотрел, замерил. Мне написал, что купить. А кирпичи они бы уже подвезли в тот день. Но не потребовалось.

— Когда ты приезжал, какие-то плиты в склепе были сняты?

Шурик ответил, что все было как обычно, и даже не поинтересовался, почему у меня возник этот вопрос! Он просто подтвердил, что, как и посоветовал Андрюша, он собирался ставить дополнительную стену на нижнем уровне и получил на это согласие администрации кладбища.

Группа приехала довольно быстро.

— Неужели ни одного трупа? Юля, вы здесь, а трупов нет? — показательно удивлялись мужчины из опергруппы.

Все найденное быстро описали, сфотографировали, мне сказали, что мой друг Андрюша мне сообщит, что за вещество (или вещества) находится в ампулах и удалось ли прослушать хоть какие-то записи на кассетах.

После этого я отвезла Пашку с Василием к Пашке, а сама поехала к себе домой, отправила СМС Виктории Семеновне, приняла горячий душ, накормила кота, который всегда требует налог на возвращение хозяйки домой, и рухнула в кровать. Не понимаю, как люди страдают бессонницей? Может, мало работают?

Утром (в нашем с Пашкой понимании) мы с оператором первым делом завезли ночные записи в холдинг, были накормлены Викторией Семеновной, потом поехали в собачий приют в надежде увидеть Лилю и Майкла Веллингтона. По пути туда мне позвонил Виталя и долго орал. Смысл его эмоциональной речи заключался в том, что мечтой его жизни никогда не были звонки сотрудников правоохранительных органов с большой просьбой занять меня ночами каким-нибудь приятным делом — только чтобы меня не тянуло на кладбище.

— Ты-то чем недоволен? — спросила я.

— Жди в субботу! — рявкнул Виталя и связь отключил.

И почему наши общие знакомые удивляются, что мы не смогли жить вместе? И вообще почему масса людей считает возможным и позволительным лезть в чужую жизнь с советами, о которых их не просят? Я сейчас не про Андрюшу. Но масса людей почему-то говорили мне, как строить отношения с Виталей. Но мы оба — взрослые состоявшиеся люди. Это НАША жизнь, НАШИ отношения. Мы сами справимся. Или не справимся. И сами набьем шишки. Сами поругаемся и сами помиримся. Мы оба в состоянии принимать решения, путем проб и ошибок мы нашли оптимальный для нас обоих вариант отношений. Кто-то считает его неправильным? Да на здоровье! Только не надо лезть к нам с советами и указаниями.

Лилю мы с Пашкой увидели сразу же — она выгуливала собак.

— Что вы хотите? — спросила она.

— Вы понимаете, что ваш отец жив и где-то скрывается? — прямо спросила я. — И интерес Майкла Веллингтона к вам совсем не случаен?

Лиля нахмурилась. На ее месте мне было бы очень неприятно из-за того, что ее обманул любимый отец, а интерес мужчины, который ей, похоже, приглянулся, обусловлен его профессиональной деятельностью.

— Майкл мне все объяснил, — наконец сказала Лиля. — Если хотите с ним поговорить, я вас сейчас к нему провожу.

«Он здесь?!» — поразилась я, но вслух сказала, что очень хочу.

Я так и не разобралась со странной планировкой здания, да мне было это и не нужно. Главное, что мы с Пашкой оказались в одной комнате с англичанином, который менял повязки и делал уколы прооперированным собакам. Лиля ушла. У нее в приюте много работы.

— У вас есть ветеринарное образование? — уточнила я.

— Нет. Но я прошел специальные ускоренные медицинские курсы. А собак я с детства люблю. Из-за специфики моей работы я не могу сейчас держать собаку, так что наслаждаюсь общением с ними, когда могу.

— Можно ли спросить, где вы работаете?

Майкл ответил, что он на самом деле частный детектив и имеет соответствующую лицензию, которая требуется по новому законодательству. Профессия частного сыщика была признана в Европе в 1967 году после принятия соответствующей директивы Европейского сообщества. В соответствии с этой директивой свобода данного вида деятельности гарантируется во всех странах-членах ЕС. Раньше британским сыщикам лицензия не требовалась, и их успешная деятельность, часто с нарушением законов и просто норм морали и этики, описана во многих детективах. Но после того как некоторые известные люди, а также — главное — страховые и юридические компании нанимали частных сыщиков для незаконного сбора информации, выступили депутаты британского парламента. Также участились случаи мошенничества, когда лжедетективы выдавали себя за профессионалов, собирали деньги с клиентов и исчезали. А англичане не терпят незаконного вмешательства в частную жизнь людей. За специальную лицензию выступила Тереза Мэй, когда была министром внутренних дел.