Оксана Обухова - Флаг, барабан и паровоз

Евдокия тоскливо поглядела в окно… Синицына еще… балда влюбленная…

Да нет. При чем здесь Линка? Она-то как раз ни за что пострадает. Если Воропаев всерьез взялся за розыски компромата, достал бы по-любому. Вон какую бучу заварил.

Или… все-таки… не заварил? А помнит, как к Землероевой относится диверсант на пенсии Николай Васильевич? Шаповалов, случись что с Евдокией в Н-ске, привлечет по-взрослому. Никакие охранники из урок Воропая не спасут. Иваныч должен это понимать: у москвички не простая крыша, а такая, что может из снайперской винтовки достать в любой берлоге.

Или… Воропаю наплевать на пулю, тут главное – убрать единственного человека, способного навести на компромат, и не дать ему упокоиться честным незамаранным вором?

Эх, кабы знать, на что готов пойти ради сохранения тайны Воропаев! Кабы знать, можно ли к нему сунуться или держаться – упаси боже! – подальше?

Засада. Страшно. И упираться только в Воропаева нельзя. Евдокия прерывисто и глубоко вздохнула, поправила сползающие по потному носу очки и отправилась рассматривать ситуацию от противного. От пролетарских, от Семинариста. Город Н-ск, конечно, далеко не маленький, и шустрых людей здесь и без портовиков хватает. Но третьи заинтересованные лица не имеют выхода на Евдокию Землероеву. Здесь ситуация накрепко завязана на двух противоборствующих группировках – портовиках и урках, поделивших этот город.

Семинарист знал, что Евдокия едет к Коннику. И совсем не настаивал на обеспечении сопровождения.

Мог Костя позвонить Василию и наплести чего-то?

Мог. У них с Конником давно, мягко выражаясь, недопонимание. Два антипода, конфронтация особенно назрела, когда Загребину замаячил пост смотрящего. Семинарист сам убивать не будет – изнежен, мягок. Он остался на глазах народа в офисе и отправил к Коннику надежного человека…

Нет, чепуха. Зачем Косте делать убийцу из приезжей сыщицы? Имея надежного человека, он мог обстряпать устранение Конника без лишней суеты и даже оформить под естественные причины: Василь Никитич на ладан дышал, ткни пальцем – и развалится. Семинарист ведь дико, нереально осторожен! Евдокия ему полностью поверила, когда тот заявил, что крайне заинтересован в исчезновении информации Модеста. Если бы сыщицу упрятали в СИЗО, то без Конника он ее там не достал бы. У дельца Митрохина нет подвязок в авторитетной воровской среде.

Или есть? Костя заранее готовился к ликвидации Загребина?

Да нет, откуда? Зачем нагораживать чепухи?! Здесь все просто: Евдокия полезна главному портовику, и приглаженный Семинарист не ткнется в дерьмо из-за раздувшегося самомнения старинного приятеля.

Или таки ткнется?

Все! Хватит. Если рассматривать ситуацию с параноидальной точки зрения, то лучше сразу уматывать в Москву и лететь оттуда в этой же бейсболке в любое заграничье без визового режима. Дистанционно продавать квартиру и машину. Жить в страхе, думая о том, что Линку уже со вкусом и выдумкой порезали на стельки, а скоро доберутся до мамы, папы, любимой кошки Моськи, тетушек и дядюшек поадресно отправятся кромсать, лишь бы вернулась… Родни у Землероевых хватает, последовательно будут резать лет восемь. А там уже и беглянке наскучит этакая жизнь.

Детально расписав глобальную картину устранения родни, для восстановления решимости Землероева сцепила зубы и постановила: «А хрен вам, господа. Под плинтус не загоните. Есть козырь». Евдокия уже догадалась, где спрятана флешка с информацией Модеста. Потратив парочку бессонных ночей на размышления, сыщица скрупулезно восстановила в памяти последние минуты жизни Казимировича – приговоренный убийца акцентировал ее внимание на романсе «Вечерний звон», старательно подтягивая: «Бом, бом, бом…»

А Казимирович отличался нереально дорогой любовью ко всяческого рода часам, часищам, часикам. Прошлой ночью с субботы на воскресенье Евдокия проникла в комнату покойной мамы Модеста, где все оставалось почти нетронутым. Обыскала антикварные напольные часы – подарок сдвинутого на хронометрах сынули – и почти не удивилась, нащупав за механизмом пришпиленную скотчем к задней крышке квадратную выпуклость. Это могла быть только флешка. Из квартиры, где Модест встречался с любовниками, воры успели вынести все цифровые носители, а поскольку компромат все еще ищут…

Короче, менять тайник сыщица не стала. Проверить, что нашла, все равно не получится – в воскресный день дом полон Муромцев, к компьютеру секретно не подобраться. Оставила все как есть: лучшего схрона, чем дом династии в погонах, ей в Н-ске не найти.

В банк ведь тоже не пойдешь. Когда у тебя на хвосте половина города висит, лучше обходиться без лишних телодвижений.

Подумав о флешке, где в неделимой связке с тайной шел Модест, Евдокия внезапно вспомнила: «А я ведь знала, что Загребина убьют. Причем сегодня и довольно скоро… Знала!» Сосредоточившись на странном, зыбком озарении, девушка утвердилась в мысли: ощущение опасности для Конника появилось еще при первом ее приходе к законнику… Вор что-то сделал… или сказал, и у Евдокии появилось нехорошее предчувствие – мороз по коже пробежал, заледеневшее подбрюшье неприятно заныло…

Но тогда сыщице в общем и целом было неприятно. Могла ли она сейчас себя элементарно нахваливать: «А ведь я знала, умница такая, знала…»?

Нет. Похвальба не притянута за уши к свершившемуся. Понимание «Загребина скоро прикончат» было в реальности. Мелькнуло, не задерживаясь, поскольку иных хлопот хватало, и сгинуло.

Но вот откуда это озарение-предвосхищение пришло?!

Пойди пойми. Потрясающая интуиция Евдокии Землероевой – капризное свойство. Преподнеся в подарок озарение, оно начинало вредничать: показывать язык и рожки, поворачиваться спиной, чудить, морочить и отказывать в общении.

Тем более что у тащившейся в автобусе с окраины к вокзалу сыщицы голова уже совсем отказывалась думать. Евдокия трудолюбиво морщила лоб и напрягала ум. Зациклившись на извлечении из недавнего прошлого каких-либо крючков-зацепок, она заработала нешуточную головную боль, мысли неуклонно превращались в невообразимую вязкую кашу…

Выйдя на привокзальной площади, Дуся прежде всего навестила камеру хранения. Спрятала там основную часть наличности. Потом отправилась к живописной группке женщин в длинных разноцветных юбках.

Недолго поторговавшись с цыганкой, разместившей во рту немаленькое золотое состояние, попросила сразу несколько мобильников. Золотозубая хитрюга попыталась выспросить, зачем приличной девочке груда обшарпанных (ворованных?) телефонов. Не исключено, забеспокоилась, что полномасштабную «контрольную закупку» делает полицейская оперативница. Но Дуся спешно наврала, что отправляется с друзьями на сплав, а топить в реке по пьяни свои недешевые мобилы ребята не согласны…