Анна Князева - Монета скифского царя

— А это не кличка, — обиделась Дайнека. — Это моя фамилия.

Дядя Митя опустил в кружки чайные пакетики и налил туда кипятку. Потом сел и распорядился:

— Теперь давай говорить.

— Вы сказали, что видели убитого старика живым, — напомнила она.

— Глеб приходил сюда после того, как расселили дома. Реновация! Слышала про такое?

— Слышала. — Дайнеке не хотелось обсуждать наболевшую московскую тему. — Зачем он приходил?

— До расселения он здесь жил. Месяц назад взамен общежитской комнаты ему дали какую-то конуру за МКАДом. Но то ли обманули, то ли он сам ее пропил… Короче, остался Глеб без жилья. Покуда на дворе тепло, приходил ночевать в свою бывшую комнату. Сиживал Глебушка на твоем месте, пили с ним чай. Бывало, спрашиваю его: куда пойдешь, когда дом снесут? А он мне отвечает: я, говорит, до этих пор жить не собираюсь. Как будто бы чувствовал. Эх, Глеб… Глеб… Хороший был старик, добрый. И какая сволочь его убила?

— Он что-нибудь рассказывал о себе?

Дядя Митя чинно кивнул.

— Про жену покойницу рассказывал, Галиной ее звали. Как померла, так вся его жизнь под откос и пустилась. Квартиру в центре потерял. Он, знаешь, не от мира всего был человек…

— Не от мира сего… — поправила Дайнека.

— Ученый был человек.

— Что еще он рассказывал?

— Да все про Галю свою… А так — ничего.

— Вы той ночью в дом пошли. Почему? — спросила Дайнека.

— Сначала Глеба увидел, потом тебя.

— Еще кого-нибудь видели? — Дайнека затаила дыхание.

— Прямо как следователь! — Дядя Митя рассмеялся. — Он то же самое спрашивал.

— Видели или нет?

— Я до этого в обход уходил. Пока меня не было, кто-то в дом и залез до того, как туда прибежал Глеб. Это — без вариантов. Я так и сказал следователю.

— У меня есть вопрос…

— Задавай! Уж больно занимательно с тобой говорить!

— Были у этого Глеба друзья?

— Да какие там друзья! Так… Собутыльники.

— Невысокого человека в сигнальном жилете знаете?

— Шныря? — Дядя Митя неодобрительно покачал головой. — Вчера в больницу увезли. Избил его кто-то. Я сам вызывал «Скорую».

— А кто такой этот Шнырь?

— Пьяница. Что еще сказать про такого? Глеб его кормил и поил.

— Ничего про него не знаете?

Сторож покачал головой:

— Нет, ничего.

— И даже фамилию не припомните?

— Не то Шнырев, не то — Шнырин.

— Куда его увезли? В какую больницу?

— Вроде в Склифосовского.

— А если поточнее?

— Могу поспрошать.

— Дядя Митя, поспрошайте, пожалуйста!

— Номерок запиши, я тогда позвоню или эсэмэску пришлю.

— Вот спасибо, — сказала Дайнека и записала «номерок» на уголке старой газеты, которая лежала на столе. — Вот здесь. Не забудьте!

Вернувшись домой, Дайнека через каждые полчаса проверяла: не пришла ли эсэмэска от сторожа. Время шло, но дядя Митя не звонил и не писал. Уже приехал отец, и она покормила его ужином, а сторож все еще не давал о себе знать. Отчаявшись, она уже махнула рукой и решила утром позвонить в справочную Склифосовского.

В десять часов вечера зазвонил ее телефон, она решила, что это звонит сторож:

— Дядя Митя?

— Это Азалия. Дайнека, ты должна иногда появляться на людях.

— Я появляюсь.

— Если бы я не знала тебя, подумала бы, что тебе — шестьдесят лет. Между прочим, даже в таком возрасте бабульки зажигают. Где ты сейчас?

Дайнека ответила:

— Дома.

Немного помолчав, Азалия уточнила:

— Что собираешься делать?

— Хочу пойти спать.

— Так рано?!

— Уже вечер. — Дайнека свернула объяснения, задав конкретный вопрос: — Чего тебе надо?

— Хотела подхватить тебя, чтобы потом предаться разгульной жизни.

— Подхватить, в смысле?

— Заехать за тобой на машине с двумя интересными мужиками.

— Давай не сегодня.

— Почему не спрашиваешь, кто эти мужики?

— Мне не интересно, — ответила Дайнека, но, немного подумав, все же спросила: — Кто?

— Остап Романов и… Внимание! Влад Делягин! Классный мужик. Он чур — мой!

— Ты с ним знакома?

— Тысячу лет. Все как-то руки до него не доходили. А тут сам нарисовался.

— Ты вправду хочешь…

Азалия остановила Дайнеку на полуслове:

— Только не говори мне про Юру! Юры больше нет!

— Я и не говорю. Только ведь помиритесь, я это знаю.

— Ну так что? Будем сидеть дома?

Дайнеку разрывало на части от желания увидеть Влада Делягина. Она, конечно, поборолась с собой немного, но искушение было слишком велико. Убедив себя в том, что не сделает ничего плохого, Дайнека спросила:

— Где ты сейчас?

— В ресторане на Патриках [4] Патриаршие пруды. .

— А они?

— Сидим за одним столом.

— И они слышат наш разговор? — обомлела Дайнека.

— Нет, я курю на улице. — Было слышно, как Азалия кому-то крикнула: — Привет! — А потом снова спросила: — Ну так что?

— Не надо за мной заезжать. Я приеду сама, — вопреки здравому смыслу, проговорила Дайнека.

Прежде чем отключиться, Азалия Волкова ответила:

— Ждем!

Дайнека заплатила таксисту, вылезла из машины и в то же мгновение погрузилась в круговерть московской ночной тусовки. Вокруг нее сновали толпы людей, из распахнутых дверей ресторанов рвалась музыка, в сквере под деревьями кучковалась молодежь с бутылками пива.

Набрав номер Волковой, Дайнека собралась спросить, куда ей идти, но, как только Азалия ответила, ее голос утонул в мощном реве мотоциклетных моторов. Сделав круг почета, стая байкеров завернула на соседнюю улицу.

— Ты уже здесь?! — спросила Азалия.

— Я — здесь! — Дайнека ответила громко, перекрикивая многоголосый людской гомон.

— Где ты стоишь?!

— Рядом с рестораном «Чинос»!

— Жди там! Тебя заберет Остап!

К Дайнеке подошел по-хипстерски одетый парень, едва ли не моложе ее:

— Че такая серьезная?

— Не твое дело. — Дайнека засунула телефон в сумку.

— Покатаемся? — Парень кивнул на припаркованный кабриолет.

Она ответила:

— Нет.

— Да ну… Брось! — Он схватил ее за руку и потянул к машине.

— Отстань! Не хочу!

Людской гомон вновь перекрыл рев мотоциклетных моторов. Байкеры объехали сквер и сгруппировались на противоположной стороне пруда. Из толпы вынырнул Влад и по-хозяйски сгреб Дайнеку, сказав хипстеру:

— Отпусти девушку. — Потом обнял ее за плечи и повел рядом с собой.

У Дайнеки возникло сиюминутное чувство защищенности, и оно было приятным.

— Почему пришел ты, а не Остап? — спросила она.

Влад невозмутимо кивнул:

— Мы с ним договорились.

Когда они пришли в ресторан и Дайнека увидела злое лицо Романова, ей стало ясно, что договоренностью тут и не пахло.

Азалия тоже была не в духе.

— Наконец-то явилась. — Она смерила Дайнеку взглядом. — Еще немного, и мы бы разошлись по домам.

— Почему же, — улыбнулся Делягин. — Вечер в самом разгаре.