Анна Князева - Монета скифского царя

— Не говори глупостей. — Отец выключил телевизор и встал с дивана. — Я иду спать. Тебе советую сделать то же самое. На тебе лица нет от усталости.

Дайнека обернулась и поглядела на свое отражение в зеркале.

Лицо было на месте.

— Людмила, вставай…

Не открывая глаз, она села в кровати.

— Ну, что еще…

— Одевайся, тебе придется поехать со мной. Дайнека открыла глаза и увидела перед собой отца.

— Говоришь, как американский полицейский. — Она спросонья перекривляла его: — Одевайтесь! Вам придется проехать с нами в участок!

— Вот именно, — сказал Вячеслав Алексеевич. — Мы едем в участок.

— Но мы же договорились…

— У нас мало времени. — Вячеслав Алексеевич пальцем постучал по часам. — Одевайся!

— Ничего не понимаю. — Дайнека опустила ноги с кровати и пошарила ими по полу в поисках шлепанцев.

— Я позвонил Кротову, он настоял, чтобы ты тоже приехала.

— Зачем?.. — Она встала с постели и зашаркала к стулу, на котором валялись вчерашние джинсы.

— Только не их!

— Ну, что еще?! — не выдержала Дайнека и окончательно проснулась. — Что снова не так? — В этот момент она отчетливо поняла, что отвыкла от того, чтобы ею помыкали. Беззаветно любя отца, Дайнека не представляла, как жила бы с ним под одной крышей. — Классический конфликт отцов и детей, — проговорила она и подошла к гардеробу: — Светлое в горошек до середины колена?

— И туфельки. Те, что купила, — сказал отец перед тем, как выйти из комнаты.

Через пять минут Дайнека появилась в прихожей. Оглядев ее, Вячеслав Алексеевич улыбнулся:

— Наконец-то выглядишь не как пятнадцатилетний пацан.

— А как двадцатичетырехлетняя лошадь. — Дайнека с неодобрением оглядела себя в зеркале. — Ты знаешь, что горошки полнят?

— А каблуки уродуют ноги, — заметил он. — Но в них ты выглядишь хорошенькой девушкой.

— А что делать с Тишоткой? — Она перевела взгляд на пса, который собрался с ними на выход.

— Мы уже погуляли, — сказал Вячеслав Алексеевич.

Тишотка вздохнул и, понурившись, вернулся в гостиную, а Вячеслав Алексеевич и Дайнека вышли за дверь.

Постучавшись, Вячеслав Алексеевич открыл дверь:

— Разрешите?

— Входите! — Следователь вгляделся в него и уточнил: — Дайнека?

— Вячеслав Алексеевич Дайнека, — подтвердил он и пропустил в кабинет дочь. Потом зашел сам.

— Вы садитесь, — сказал Кротов и положил на стол бланк протокола. — А Людмила Вячеславовна пусть подождет за дверью.

Дайнека вышла. Проводив ее взглядом, Вячеслав Алексеевич недовольно спросил:

— Не понимаю, зачем нужно было тащить сюда мою дочь?

— Объясню несколько позже. А пока мы с вами побеседуем.

Вячеслав Алексеевич выложил на стол свой телефон и приготовился отвечать на вопросы. Несколько минут Кротов посвятил тому, чтобы занести в протокол его персональные данные.

Первый вопрос следователя был таким:

— Вы знакомы с Глебом Вениаминовичем Велембовским?

— В первый раз о таком слышу, — ответил Вячеслав Алексеевич.

— Тогда зачем вы искали его?

— Когда?

— Два дня назад.

— Кажется, я понял, о ком идет речь. Только зачем же сбивать меня с толку? Так бы и сказали: речь идет о погибшем старике. Я узнал о его существовании от своей дочери. Она купила у него старинную монету.

— Тогда объясните, зачем вы хотели его найти?

— Чтобы выяснить происхождение раритета. Я бы не хотел, чтобы моя дочь попала в плохую историю.

— А это именно так, — подтвердил следователь.

— Мне известно, что случилось в заброшенном доме. Можете не рассказывать.

— И не собирался.

— Тогда задавайте ваши вопросы. Что там еще?

— А вы не подгоняйте меня. — Кротов сердито засопел. — Что и когда спрашивать, здесь решаю я. Вы — только отвечаете.

— Да ради бога!

— Два дня назад вы приехали на заправку…

— Со мной была дочь. Она рассказала, как выглядит старик, продавший монету.

— И вы начали расспрашивать служащих автозаправки?

— Начал расспрашивать, — подтвердил Вячеслав Алексеевич. — Но ни один из них не видел того старика.

— И как вы думаете, почему?

— Наверное, потому, что они его не встречали. Или в тот день работала другая смена. Впрочем, на этот счет я не задумывался. Вам удалось что-нибудь о нем разузнать?

— Да практически все… — сказал следователь и выдержал эффектную паузу. — Обычный бомж. За два года после смерти жены пропил все, что было, включая квартиру.

— Родные остались?

— Нет, никого.

— Может быть, нужны деньги на похороны? Кротов досадливо отмахнулся:

— Похоронят за государственный счет.

— Ответьте мне на вопрос. — Вячеслав Алексеевич придвинулся ближе. — Только честно.

— Вы поражаете своей бесцеремонностью, — хмыкнул следователь.

— Просто я хочу понять: к чему вы ведете?

— Мое дело — искать убийцу.

— Надеюсь, вы не подозреваете в убийстве старика меня или мою дочь?

— Подозреваю.

— Да ну вас, ей-богу…

— А как вы хотите? Ваша дочь бежит за стариком, потом их находит сторож. Старик мертв, а ваша дочь — жива. Было бы наоборот, она была бы вне подозрений.

— Типун вам на язык! А что у вас есть против меня?

— Ваш мотив прост: узнали, что дочь вляпалась, и стали ей помогать. Откуда мне знать, что вас не было в ту ночь в заброшенном доме?

— Считаете меня идиотом?

— Отнюдь. Мы слишком мало знакомы. — Кротов прервался и что-то записал в протокол. — Ваша дочь сказала про монету, которую якобы ей продал старик. Это так?

— Абсолютная правда. Монета проходит экспертизу. Первичные данные исследований указывают на то, что ей больше двух тысяч лет.

— Вы это серьезно?

— Можете справиться. Этим занимается сотрудник Исторического музея, доктор наук Алехин Петр Яковлевич. Он утверждает, что монета бесценна.

— Это общая фраза.

— Она имеет реальную, баснословную цену.

Кротов помолчал и пристально посмотрел в глаза Вячеславу Алексеевичу:

— Тогда дело об убийстве Велембовского приобретает другую окраску.

— Это я понимаю. И вот вам еще одна входящая информация: перед гибелью старик отдал моей дочери вторую монету.

— Она говорила и даже показала ее на допросе. Но я не принял это всерьез. Кстати, где сейчас вторая монета?

— Как и первая — у Алехина.

— Оформили документально?

— Пока нет.

— В таком случае это только слова. — Следователь снова записал в протокол несколько фраз. — Впрочем, я сам с ним свяжусь.

— Могу дать телефон, — предложил Вячеслав Алексеевич и продиктовал номер Алехина.

После того как протокол был подписан, Кротов распорядился:

— Пригласите сюда вашу дочь. — И когда Дайнека пришла и села рядом с отцом, он продолжил: — Как вам известно, я веду дело об убийстве гражданина Велембовского. С этого момента речь пойдет не только об убийстве, а еще о предметах, представляющих культурную, историческую, художественную и научную ценность. Поэтому в ближайшее время я скоординируюсь с отделом по борьбе с хищениями культурных и исторических ценностей.