Анна Князева - Монета скифского царя

— Возможно, не посчитал нужным?

— А мне кажется, намеренно скрыл.

— Мне теперь кажется, что в этом деле сам черт ногу сломит. Самое простое — забыть об этом и жить радостной жизнью.

— У меня точно не получится, — сказала Дайнека. — Пока я не выясню, в чем тут дело, эта история будет грызть меня изнутри.

После разговора с Еленой Петровной Дайнека позвонила Благовестову:

— Простите, что так поздно…

— Кто это? — спросила Ирэна Федоровна.

— Людмила Дайнека. Помните, я приходила к вам со своим другом?

— Ах это вы? — Голос Благовестовой заметно похолодел. — Вы, милочка, обманули нас. Дмитрий Борисович мне все рассказал. Зачем же вы это сделали?

— Пожалуйста, передайте трубку своему мужу.

— Он уже спит.

— Как жаль. — Дайнека помолчала. — Можете ответить на один вопрос?

— Мне бы не хотелось.

Не обратив внимания на отказ, Дайнека спросила:

— Вы были знакомы с Борисом Илларионовичем?

— Ну как же, дорогая! Он был моим свекром.

— Каким человеком он был?

— Борис Илларионович был умным, интеллигентным, образованным человеком.

— Велембовский-старший был его другом?

— До определенного момента.

— Что это значит?

— С некоторых пор в их отношениях появился холодок.

— С чем это было связано?

— Мне неизвестно. Наибольшая недоброжелательность исходила от Бориса Илларионовича, а Велембовский словно постоянно в чем-то оправдывался.

— Могу я завтра позвонить Дмитрию Борисовичу?

— Мне бы не хотелось, чтобы вы его волновали.

— И все-таки?

— Ну, попробуйте.

Остап Романов появился неожиданно, причем на пороге ее квартиры.

— В чем дело? — Дайнека удивилась так, что забыла о вежливости.

Остап поздоровался:

— Здравствуй!

— Ты, кажется, пьян…

— С друзьями обмывали новую книгу.

— Поздравляю. Я здесь при чем?

— Меня к тебе тянет.

— Еще раз поздравляю и даю бесплатный совет: езжай-ка лучше домой.

— Да или нет?! — Романова развозило на глазах. Кажется, он едва стоял на ногах.

— Что это значит? — поинтересовалась Дайнека.

— Да или нет?! — с нажимом в голосе повторил Романов и покачнулся.

Дайнека взяла его под руки и провела в гостиную. Усадив на диван, кинула в изголовье подушку:

— Ложись!

— Для чего? — Романов пьяненько встрепенулся и погрозил ей пальцем: — У-у-у, ты какая!

— Ложись спать. До такси мне тебя не дотащить. Утром поговорим.

Уже через минуту Остап Романов храпел на диване.

Дайнека выключила свет и обратилась к Тишотке:

— Идем и мы с тобой спать.

Дайнека приготовила на завтрак то, что любила сама и что предпочитал пес Тишотка: она сварила вареники. Завтракали вдвоем, но в девять утра проснулся Остап Романов.

Выглянув из-за угла в коридоре, он спросил:

— Можно в ванную?

— Давай! — сказала Дайнека. — Потом приходи на кухню!

Ей было любопытно, как он объяснит свой визит. Дайнека приготовила яичницу и, когда Остап вышел из ванной, спросила, указав на тарелку:

— Яичницу или вареники?

— Лучше яичницу. — Он сел за стол.

Дайнека устроилась напротив и, глядя на Романова, вспомнила свое первое впечатление: он весь состоял из диссонансов. С тех пор мало что изменилось: Романов был небрит, брутален, но вместе с тем — жалок.

— Хлеба?

— Нет, спасибо. Хлеб я не ем.

— Почему?

— Забочусь о своем весе и внешнем виде.

— Для писателя это важно, — поддержала Дайнека.

Романов дополнил:

— Писатель работает лицом.

Она удивилась:

— А разве не головой?

— Ты это нарочно? — Остап с обидой отложил вилку.

— Да нет! Не нарочно. Просто пришлось к слову.

— Я хочу извиниться за то, что так бесцеремонно ввалился к тебе домой.

— Ты ввалился интеллигентно. И, кстати, как узнал номер моей квартиры?

— Азалия…

— Оставила тебя здесь лишь потому, что до такси бы ты не дошел.

— За это — спасибо, но все же мне неудобно.

— Выспался, и ладно. Ешь и отправляйся домой.

— Прямо как мама… — Остап взялся за вилку и снова ее отложил. — Тебе не интересно, почему мы подрались с Делягиным?

— Ну?

— Мы подрались из-за тебя.

— Нетрудно догадаться.

— Какая самоуверенная, — с обидой в голосе произнес Романов.

— Нет, нисколько, — ответила она и сосредоточенно сдвинула брови. — Все так бессмысленно, что я даже думать об этом не хочу. И тебе не советую.

— У вас с ним серьезно?

— Имеешь в виду Влада?

— Кого же еще…

— Например, моего парня.

— Ах да, ты же говорила, что у тебя кто-то есть. Но что-то его не видно.

— А это не твое дело, — обиделась Дайнека.

— Вчера я шел к тебе только с одним вопросом…

Дайнека догадалась:

— Да или нет?

— Откуда ты знаешь?

— Вчера вечером ты задал его дважды. Потом отрубился.

— Прости… — Остап Романов пристально посмотрел Дайнеке в глаза. — Какой будет ответ?

— Нет.

Романов встал из-за стола и достал свой телефон:

— Потерпи еще пару минут, я вызову такси.

— Да хоть десять. — Дайнека потрепала Тишотку по холке. — А мы проводим тебя до машины. Нам пора на прогулку.

Из подъезда они вышли втроем: Романов, Дайнека и Тишотка. Пес побежал к газону. Дайнека испуганно остановилась — на той же лавке, что в прошлый раз, сидел Влад Делягин.

Увидев Романова и Дайнеку, он вскочил на ноги и пошел, почти побежал к ним.

— Что это значит?!

Дайнека заслонила собой Романова и сказала:

— Спокойно.

— Что делал этот хлыщ в твоем доме?

— Ночевал. — Она ответила честно лишь потому, что не успела соврать.

Влад оттолкнул Дайнеку, схватил Романова за лацканы пиджака и влепил его в стену:

— Что ж ты делаешь, падла!

— Пожалуйста! Ребята! Не надо! — закричала Дайнека, и Тишотка поддержал ее отчаянным лаем.

— Убью тебя! — заорал Влад.

Остап Романов прокричал ему в ответ:

— Я пьяный был! Даже если бы захотел, ничего бы не сделал!

К подъезду подкатило такси. Дайнека открыла дверцу, Остап вывернулся из рук Влада и заскочил в салон. Дверца захлопнулась, и таксист сообразил, что нужно сдать задним ходом. Так он выехал через арку на улицу.

Дайнека сердито посмотрела на Влада:

— Дурак, что ли? Да?

— На себя посмотри. Шалава…

— Я — не шалава, — обиженно сказала Дайнека. — Остап явился вечером. Он еле стоял на ногах. Не выгонять же его на улицу?

— И ты, такая добренькая, уложила его в постель?

— Зачем в постель? Остап спал на диване. Как упал вечером, так и заснул. Проснулся тридцать минут назад.

— Прости… — Влад оглядел свою рубашку. — Порвалась. Нужно зашить.

— Идем ко мне.

— Да ну… Соседи скажут: не квартира, а проходной двор.

— А мне наплевать, что скажут соседи. — Дайнека взяла его за руку и окликнула пса: — Тишотка, быстро домой!