Сергей Федоранич - Бог тебе судья

Почему эти мысли у меня в голове, кто их туда поселил? Неужели это все из-за нее? Из-за тонких длинных пальчиков, из-за взгляда, от которого хочется просто закрыть глаза и умереть? Нет, абсолютно точно нет, она ни в чем не виновата. Ведь она ни о чем не просит, она, наверное, даже не догадывается. Это я во всем буду виноват.

Босс с самого утра был сам не свой. Сказать, что он был не в духе, — это ничего не сказать. Конечно, будешь недоволен, когда у тебя ставка двадцать пять тысяч рублей в час, а приходится пахать за тысячу двести в день, но выбора нет. За последние полгода босс ухитрился вполне законно увильнуть от пяти назначений, шестого, случившегося сегодня утром, избежать не удалось.

Дежурство нашей адвокатской палаты началось с 00.00 первого июня и продлится до 23.59 пятого июня, и все поступившие приглашения о назначении должны быть распределены среди всех действующих адвокатов палаты, без исключений, таков порядок. Но не для Сергея Юрьевича Рождественского, преуспевающего юриста тридцати восьми лет, который терпеть не мог зарабатывать меньше прожиточного минимума в час. А тут смехотворный гонорар — тысяча двести рублей за день, и это максимальная ставка!

Все утро я слышал гневные крики Рождественского, доносящиеся из кабинета, и переглядывался со стажерами — Викой и Машей. Да, в этот раз не повезло, придется впрягаться. Девчонкам нравилось работать с Сергеем Юрьевичем, он их любил, почти боготворил, а вот меня — нет.

Не знаю, как так сложилось, что я уже четыре года работаю на этого самовлюбленного, эгоцентричного козла, который не в состоянии проследить не только за своей речью, но и за действиями. «Истеричка» — так мы зовем Сергея Юрьевича за спиной, и это определение ему подходит идеально. Он ругается матом не только на нас, но и на своих клиентов, может запустить многострадальную статуэтку Фемиды в привычный для нее полет по коридору или разбить об стену очередное пресс-папье. Мне доставалось и фикусом в кадке, и степлером, и клавиатурой, и даже ботинком босса.

Наш офис расположен на Арбате, который зовется «Старым», недалеко от станции метро «Смоленская». Рождественский арендует в здании отеля в административном крыле на первом этаже пять кабинетов, со своим туалетом и просторной переговорной. Собственно, этими пятью кабинетами крыло и заканчивается, посторонних у нас нет, а вход в наше логово преграждает железная золотая дверь. У нас тут весьма уютно и спокойно, когда нет Истерички или его жены, еще большей истерички, чем сам Сергей Юрьевич.

К слову сказать, Юлия Викторовна совсем даже не Рождественская, а Волгина и официально в браке не состоит. Зато состоит в штате адвокатского кабинета Рождественского, его заместителем по административным вопросам — Юлия Викторовна у нас завхоз. Она отвечает и за мебель, и за канцелярские принадлежности, и за красоту и уют. Только что может обуютить эта фифа, я не понимаю.

Я пришел на работу к Рождественскому под впечатлением от его пламенной речи в судебном заседании в Мосгорсуде, куда нас привела на практику преподаватель по уголовному процессу. Я помню, как меня захватил восторг от этого действа — красивый зал, отделанный деревом, красивые и умные судьи, покоящиеся на своих непоколебимых тронах. Их не задевали громы и молнии, которые метал в тот день Сергей Юрьевич, молодой перспективный адвокат по уголовным делам. А сам Сергей Юрьевич Рождественский был хорош, ох как хорош — и осанка, и костюм, и речь. Ни единого повторения, процессуальные нормы отлетали от зубов, хоть с кодексом сравнивай, а какой взор, какие посылы… Его жалобу тогда отклонили, конечно же, но мое сердце он покорил. Я захотел стать именно таким адвокатом.

Летом перед последним курсом я напросился проходить у него практику, и Сергей Юрьевич меня взял. А когда я выпустился, то пришел к нему устраиваться на работу. Я рассчитывал поднабраться опыта у такого крутого адвоката, а потом самому стать адвокатом. Для этого надо продержаться два года в качестве стажера после окончания вуза, и можно смело идти сдавать экзамены.

Но вот прошло два года, затем еще два, и меня повысили до помощника. И я, какого-то черта, все еще сижу у Рождественского в подмастерьях. При этом ни я, ни сам Сергей Юрьевич особого восторга от этого обстоятельства не испытываем. Иногда мне кажется, что он воспринимает меня как плату за его грехи — вот на тебе Витеньку в помощники, чтобы жизнь малиной не казалась.

Он критикует меня нещадно, угодить боссу я не сумел ни разу за всю свою четырехлетнюю карьеру. Да я даже иск не могу составить так, чтобы он не поперечеркал в нем все. И стилистика-то у меня хилая, и аргументы полудохлые, и мысль-то недоразвита… Ой, да ну его, один черт, примет только третий черновик, не раньше. Все итерации будут сопровождаться криками, летающими предметами, угрозами уволить или съесть на ужин… Да, эксперименты я проводил — в третьем черновике несколько раз оставлял свой первый вариант, и прокатывало, главное, карандашиком сверху подписать, что это уже третья версия документа. Самый лучший аргумент. Тогда он удовлетворенно покряхтит и размашисто подпишет внизу страницы. В общем, более или менее поведенческий портрет Сергея Юрьевича вам понятен. Теперь о внешности.

Красоты мужик этот необыкновенной. Так, во всяком случае, Рождественский сам считает. И ему в этом помогают и горячо любимая незаконная жена, у которой на лбу написано, что она любит деньги больше всего на свете, и девчонки-стажерки, которые и впрямь от босса без ума. По мне, так он так себе экземпляр, не альфа-самец точно.

Начнем с того, что Сергей Юрьевич обошел уже все клиники в Москве по подтяжке морды и везде что-то себе натянул. Выглядит он, конечно, неплохо для своих лет, но мог бы и получше, если бы не злоупотреблял алкоголем и сигаретами. Кабинет у него прокурен насквозь, а виски разит оттуда как из полуподвального барчика где-то на юге Чикаго. Рождественский наивно полагает, что еженедельный пилинг прокуренной кожи поможет ему выглядеть свежо и молодо, а потрепанный абонемент в солярий обеспечит загар часто отдыхающего на фешенебельных курортах преуспевающего адвоката. Все так, наверное, в чьих-то глазах. Вот только это все неправда.

Я не знаю, когда Рождественский успевает ходить по этим своим заведениям наводить красоту, потому что работает он реально как вол. Из помощников у него только я, мелкую секретарскую работу делают девчонки-стажерки, а основной груз тянет сам Сергей Юрьевич. Он приезжает в офис к семи утра и уезжает не раньше девяти вечера. Днем его практически нет — судебные заседания, встречи. Я не уверен, что он умудряется где-то втолкнуть в свое плотное расписание походы по салонам красоты, потому что график босса у меня на компьютере — я вижу каждый час его занятости. Ведь это я назначаю Сергею Юрьевичу встречи и судебные заседания: согласовываю с прокурорскими исходя из его месторасположения и наличия «окон».