Елена Галлиади - Просто – semplicimente. Часть I. Начало

— Тебе нравится твоя работа, Ник? — голос Лоренцо был очень мягким, казалось он был создан природой, чтобы успокаивать.

— Нет. Я уже говорил.

— Хочу пригласить тебя прогуляться, думаю это пойдет на пользу, — Лоренцо поднялся из своего кресла и с улыбкой смотрел на Доминика. Тот был в недоумении, ему казалось, что эта история не оставит его равнодушным.

— А как же? — начал было Доминик.

— Я всё расскажу тебе по пути.

Они вышли на улицу.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Лоренцо.

— Хорошо, — Доминик улыбнулся.

— Ты кому-нибудь рассказывал об этом происшествии в детстве.

— Нет.

— Почему?

— Не хотел… Но для себя я решил, что основа всех проблем — это дед и когда я вырос, я стал полицейским. — сказал Доминик.

— Послушай, Ник! Как ни странно это прозвучит для тебя, но я полагаю, что совершенно не эта история лежит в основе проблем. Эту историю ты пережил. Отплакался в детстве, потом обработал в мозгах, когда стал постарше. Всё, что произошло тогда, действительно потрясло тебя до глубины души, но ты пережил это. Скорее всего есть что-то ещё, чего ты возможно не помнишь. Ты довольно спокойно мне всё рассказал, с подробностями, я не вижу связи этой истории с тем, что ты поставил пистолет к виску. Да и твоя попытка самоубийства была основана на эмоциональном потрясении. Насколько я помню ты очень сильно переживал тогда исчезновение Стефании. А потом она появляется и отправляет твои мысли путешествовать по реке под названием «моей жизнью руководит мой дед». Всё-таки, возможно стоит попробовать гипноз? Я бы даже на этом настаивал. — сказал Лоренцо, он действительно любил прибегать к гипнозу, за что его часто критиковали, также и за то, что он поддерживает дружеские отношения со своими пациентами.

— Хорошо, — Доминик глубоко вздохнул.

— Ладно, отложим до завтра. Что с работой? Говорил тебе предложили интересное место? Поинтересовался Лоренцо.

— Да, Никола Симони похлопотал за меня в Министерстве юстиции, как известно всё решают связи. — ухмыльнулся Доминик.

— Что думаешь? — поинтересовался Лоренцо.

— Думаю, — Доминик рассмеялся.

— Тебе не нравится твоя работа! Почему бы не попробовать её поменять? — спросил Лоренцо.

— Я многого добился на этом месте, нет, не правильно говорю, я много сделал. Если я уйду… если я уйду … — замялся Доминик.

— Некому передать дела? — не отставал от него Лоренцо.

— Есть кому, на самом деле есть кому. Сантино Бельтраффио, ты его видел в Риме, тот который меня в наручники заковал… Он настоящий полицейский, очень грамотный и …убежденный, такой, каким полицейский и должен быть, он молодец. — сказал Доминик.

— Так в чем же дело? — спросил Лоренцо.

— Наверное во мне, я думаю если я уйду, то потеряю что-то важное, цель в жизни. — вздохнул Доминик.

— Вот видишь, Доминик, прогулки бывают не менее продуктивны, чем кушетка, — Лоренцо рассмеялся. — Цель ведь ты придумал себе сам, притом, что не любишь заниматься полицейской работой всё равно продолжаешь работать, как заколдованный.

— Я согласен на гипноз, некоторые вещи начали мешать мне жить, — Доминик еще раз вздохнул.

— Не вздыхай так тяжело. Жизнь не так тяжела, как тебе кажется, поверь мне. Поужинаем вместе? — улыбнулся Лоренцо.

— Конечно!

Димитро сидел в ординаторской в полной тишине и покое, такое случалось редко. Утром у него была одна запланированная операция, на четыре часа он был поставлен ассистентом к доктору Франко Манцони. В целом, ничего сложного, тяжелых пациентов на сегодня не предвиделось. Димитро прикрыл глаза. В этот момент в ординаторскую, нарушив тишину и покой буквально вбежал Серджио.

— «Gemelli» уже неделю не сходит с первых полос, по-моему, всех изданий! — воскликнул он.

— Серджио, успокойся уже! Опять что-то прочитал? — вяло спросил Димитро.

— Просто надоело! Что, писать больше не о чем? — недовольно заметил Серджио.

— Большой общественный резонанс… ты кстати сделал анализы? — поинтересовался Димитро.

— Да, я в норме … — буркнул Серджио.

— Вот и успокойся. — сказал Димитро.

— Я не могу успокоиться. Ты посмотри, что пишут: «Эпидемия туберкулеза в „Джемелли“! Атака палочки Коха! Что может спасти наших детей? Разгул страстей и безалаберности в одной из крупнейших клиник столицы!» Пишут, что заражены уже более ста пятидесяти детей, выявлен туберкулез у детей, которые родились в клинике в январе и феврале!

— Серджио, ну ты же знаешь, что пишут всегда так, чтобы взбудоражить общественность. Но в целом действительно ситуация аховая. — сказал Димитро и пожал плечами.

— Ситуация аховая, но это вовсе не значит, что здесь разгул страстей и безалаберности. Мы все прививаемся от туберкулеза. Я думаю, нельзя обвинять всю клинику в том, что одна медсестра оказалась абсолютно безответственной! — возмущался Серджио.

— Ну-ка, я не в курсе! — сказал Димитро.

— Одна из медсестер родильного отделения оказалась больна туберкулезом. Да, прививалась, но оказывается её мужу поставили этот диагноз еще семь лет назад. А что такое прививка, ты сам знаешь, пятьдесят на пятьдесят, а с учетом того, что под боком постоянно находится больной… о чем тут говорить. Её вина полностью. Если работаешь в больнице, должен отдавать отчет, что твоя святая обязанность быть здоровым… тем более в родильном отделении. — Серджио был вне себя, последнюю неделю он был сверх эмоционален. Димитро даже начал беспокоится за его пациентов.

— Сколько детей выявили с туберкулезом? — поинтересовался Димитро.

— На данный момент восемьдесят. Конечно, это не значит, что они заболеют, но в целом это вопиющая безответственность! — сказал Серджио.

— Согласен. Серджио, но могло быть и хуже. Оставь размышления для прокуратуры, это их дело разбираться. — Димитро зевнул.

Не сказать, что ему было всё равно, скорее ему было не до этого. Он считал, чем разглагольствовать на тему скандала лучше каждому продолжать заниматься своим делом. Всех проверили, кто заразил установили, значит скоро всё нормализуется.

— Димитро, ну неужели тебе всё равно? — спросил Серджио.

— Нет, конечно, Серджио, но подумай сам, что мы можем сделать? Только сидеть в ординаторской и орать. Можем выйти на улицу и там поорать, можем наорать на эту медсестру. А что изменится? Разве что выплеснем эмоции, всё. Но в целом я не хочу распаляться, чтобы у меня руки не дрожали. — объяснил Димитро.

— Ладно, я понял, что-то меня уже заносит. Да и Агата говорит, что со мной невозможно всю неделю. Просто я переживаю. — сказал Серджио.

— Я тоже переживаю, Серджио, но от этого никому лучше не становится.

— Ладно, давай отвлечемся… Как в Неаполь съездил?

— Отлично, всех видел, отец со мной был. На кладбище сходили. Жаль Сантино не смог поехать.