Юрий Ребров - Пуля не дура

По лицу Туманского пробежала болезненная гримаса, он стиснул руки и повернул голову к окну, за которым уже занимался летний рассвет.

— Выбирай, — горестно повторил он. — Вы мне — холодильник, тот — морскую ванну. В сейф, сказал, запру, и поплывешь, как царь Салтан. Тот еще выбор.

— Не скажи! Холодильник — сегодня, а Салтан — может, завтра, а может, и никогда.

Говорят, что убить трудно в первый раз. Семен Михайлович не убивал ни разу, зато крал, обманывал и предавал всегда, сколько себя помнил. И сейчас он легко согласился с последним доводом Филимонова и предпочел рассказать все. Вернее, почти все, потому что всегда хорошо иметь кое-что про запас, а кое о чем умолчать.

Последнее падение Туманского началось недавно, когда Филимонов нежился на круизном «Михайле Ломоносове».

Оставшись «на хозяйстве», вице-президент первым делом поторопился провернуть операцию с Такаямой, обещавшую хороший доход в его личную кассу.

Договорившись о встрече с японцем на послезавтра, он решил удрать с работы на дружескую встречу коллекционеров живописи, когда позвонил некто с деловым предложением на редкость выгодного нефтяного фрахта. Дело не терпело промедления, и встречу назначили через час. Успех очередной операции с Такаямой кружил голову, и Туманский в этот момент был совершенно убежден, что новая сделка сулит богатый профит. Тогда он точно купит у Беленького тех двух «малых голландцев». Семен Михайлович уже знал, куда их повесить.

Жадность поборола осторожность. Связываться с неизвестным, делающим солидные предложения, глупо и неосторожно — прежде следует проверить, кто этот возможный партнер и какая у него репутация в деловом мире.

Дальше все просто. Встреча в загородном ресторане, непринужденная беседа с представительным мужчиной, плавно перешедшая к сути. Семен Михайлович информирует собеседника о состоянии ЗАО «Посейдон» — об активах, контрактах, движимом и недвижимом имуществе, а также о бизнес-плане и стратегических интересах компании. За это Туманскому была обещана сумма, от которой отказался бы только сумасшедший, и, более того, немедленно выплачен аванс.

Семен Михайлович провел следующие несколько дней в непрестанных хлопотах, из которых сделка с японцем была приятным развлечением. Пользуясь отсутствием шефа, он бесцеремонно рылся во всех бумагах и едва не спалил ксерокс, копируя бесчисленные документы.

Сдав заказчику копии и без промедления получив обещанное вознаграждение, Туманский в тот же день купил вожделенные картины.

Однако радовался он недолго. Заказчик назначил новую встречу, и на сей раз не просил, а приказывал. Теперь следовало организовать покушение на шефа Туманского, взорвав его автомобиль. Плата за риск Семену Михайловичу была вновь определена щедрая — кресло президента «Посейдона». Он прекрасно понял, что, сидя в этом кресле, будет дудеть в дудку заказчика. Но кто знает, как там оно еще повернется, а при его талантах…

Для порядка Семен Михайлович пробовал отказаться, ссылаясь на крайнюю некомпетентность, но заказчик был неумолим. Туманскому сначала предложили прослушать запись переговоров его, Туманского, с заказчиком, а затем рассказали отрывок из сказки о царе Салтане и добавили, что, мол, в случае чего сказка станет былью.

Обо всем этом Семен Михайлович со слезой и надрывом поведал Филимонову, благоразумно умолчав об экономическом шпионаже с продажей копий многих документов.

На вопрос Филимонова, кто таков заказчик, Туманский отвечал, что, ей-богу, не знает, сползал со стула на пол, клялся всеми близкими и дальними родственниками, что не врет. Тут если и не врал, то привирал Семен Михайлович. Он хоть и не знал точно, но догадывался, кто может быть заказчиком. Роясь в бумагах Филимонова, он нашел документ с предложением о совместной деятельности, подписанный президентом банка «Нива». На документе была резолюция рукой Филимонова: «Послать на…». Сопоставив интерес заказчика к деятельности «Посейдона» и к устранению его главы с документом, Туманский сообразил, кто варит кашу.

Умолчал он, по понятным соображениям, и о перспективе возглавить «Посейдон». Зато, как бы взамен, Семен Михайлович поведал, что взрывы в порту и исчезновение Султана Султановича Турсунова устроены заказчиком. Последний сам сказал об этом, когда хотел представить возможности и могущество своей организации.

Выслушав исповедь своего бывшего вице-президента, Филимонов долго молчал, глядя в стену, и вопросов не задавал. Затем постучал пальцами по столу и встал.

— Так вот, Семен. Отныне и до конца всей этой паскудной истории с тобой будут четыре человека Пал Палыча. Скажешь своим бандюгам, что после всех передряг на фирме мы усиливаем охрану. Корчагинцы будут с тобой всегда и везде, день и ночь — на работе, дома, в бане, в сортире и даже у девочек, если тебе приспичит. Звонить будешь только по этому телефону, и тебе будут звонить по нему же. Всю прочую связь здесь, в доме, на даче и на фирме ребята оборвут.

Юрий Борисович достал из портфеля мобильный телефон и положил его на стол.

— Все разговоры будут прослушиваться и записываться. Теперь — о главном. Думаю, они не успокоятся и придумают еще что-нибудь. Будут предлагать новые варианты. Говори, что мы перепугались и у нас теперь целый батальон охраны. Набивай себе цену, предложи свой план. Скажи, что я на неделю собираюсь за границу и в мое отсутствие ты можешь понаставить в моем кабинете «жучков». Тогда, зная все о моих планах и действиях, легко будет спланировать удачную акцию.

Положение твое, Семен, аховое, понимаю. Сейчас ты пытаешься придумать, как выпутаться, и вряд ли внимательно меня слушаешь. Не ломай голову, не выпутаешься! Если все получится, как задумано, ты останешься цел, гарантирую, но работать со мной не будешь. Сам понимаешь, это справедливо…

Юрий Борисович, связавшись по рации, коротко приказал кому-то подняться. Через минуту в дверь позвонили.

— Открывай, хозяин, к тебе! — милостиво разрешил Филимонов. — А мы пойдем, засиделись.

Несчастный бывший вице-президент, шаркая, как старик, поплелся к двери.

В квартиру вошли четверо с равнодушными лицами. Филимонов кивнул им и вместе с Сашей спустился вниз в сопровождении еще одной четверки с не менее бесстрастными лицами.

— Ты на машине? — справился Юрий Борисович, подойдя к серой «Волге». — Поезжай отдохни часов до четырех. И никому ни слова! Даже Корчагину.

— А эти? — Саша изумленно повел глазами на охранников.

— Эти не корчагинцы. Мой личный, скажем, резерв. Пока!

Макаров отправился в свое временное пристанище к другу Ромке, рассчитывая поспать несколько часов, хотя спать совсем не хотелось — голова, хоть и гудела от усталости, отдыхать отказывалась, переваривая события последних суток.