Росс Томас - Агент из ресторана [сборник]

— Эти дни мне показались вечностью. Но чтобы не забыть, миссис Уэзеруэйл уже уехала?

— Миссис Уэзеруэйл?

Тут Евника вспомнила, что ничего еще не рассказала Джиму о ней, и принялась рассказывать.

— Старая дама терпеть не может Дигби.

— Кто его может любить?

— Она знает историю с Эстремедой. Благодаря этому обстоятельству завещание может оказаться недействительным.

— Нет. В завещаний не сказано прямо, что Дигби сын Грота. То, что он родился до, брака миссис Грот, не меняет дела.

— Когда Гроты завладеют огромным состоянием Дантона?

— В следующий четверг, и у меня нет еще никаких доказательств, чтобы воспрепятствовать этому.

Джим не рассказал ей о своей встрече с леди Мари, так как это был не только, его секрет.

Прогуливаясь с Евникой по парку, он вдруг заявил:

— Я совершенно уверен, что вы имеете отношение к дантоновскому делу, Евника.

Она засмеялась и оперлась о его руку.

— Если бы это зависело от вас, вы бы сделали меня английской королевой. Но в этом вы так же бессильны, как бессильны доказать, что я не дочь своих родителей. Да я и не хочу быть никем другим, так как очень любила свою покойную мать и была в прекрасных отношениях со своим отцом.

— Да, это фантастическая идея, и я знаю, что она не выдерживает критики. У меня есть друг в Капштадте, который меня информировал о вас.

— Евника Мей Узльдон, — сказала она шутливо. — Итак, откажитесь от своих грез.

Проехал автомобиль, и сидящий в нем господин вежливо снял шляпу.

— Это кто? — спросил Джим.

— Мистер Дигби Грот, мой бывший «хозяин». Знаете что, Джим? Не пойдем пить чай, пойдем лучше к вам домой, я хочу посмотреть вашу квартиру.

Он был немного смущен.

— Это противоречит хорошему тону.

— Не беспокойтесь об этом, Джим.

Квартира ей очень понравилась. Она сняла пальто и принялась возиться на кухне.

— Вы мне сказали, что это крошечное жилище е голым полом, — заметила она, накрывая на стол.,

Джим сидел в своем кресле и не мот на нее насмотреться. Он всю жизнь мог бы так сидеть и смотреть на нее, и ее голос казался ему музыкой.

Евника была в восторге.

— Тут все так чисто. Не сами же вы чистите металлические котлы и посуду?

— Каждое утро сюда приходит старушка и приводит все в порядок.

— Там проезжает поезд, — сказала Евника, подбегая к окну. — Но посмотрите на мальчиков! — воскликнула она, задрожав от ужаса.

Один из мальчиков карабкался над линией по телефонным проводам. Его товарищи с восхищением смотрели на него.

— Вот чертенок! — одобрил Джим.

Прошел еще поезд, в противоположном направлении. Провода так низко опустились под тяжестью мальчика, что ему пришлось согнуть ноги, чтобы не коснуться ими крыш вагонов.

— Если полиция его заметит, то на него наложат штраф в 20 шиллингов и, кроме того, основательно выпорют. Но в действительности он заслуживает награды. Эти мальчишки — солдаты будущего, Евника. Когда-нибудь он проявит чудеса храбрости на поле сражения, и тогда его грудь украсят крестом Виктории.

Она засмеялась.

— Вы — странный человек.

За это время мальчик под восторженные крики товарищей достиг противоположной стены.

— Ну, выпьем скорее чаю, так как мне надо идти домой.

Она только хотела поднести чашку ко рту, как дверь открылась и вошла женщина. Евника заметила ее присутствие только тогда, когда та обратилась к Джиму. Женщина была очень хороша собой. Несколько седых волос не только не портили ее, а делали более интересной.

— Я потом приду опять. Мне очень жаль, что я вам помешала, — сказала дама и покинула комнату.

Наступило неловкое молчание. Три раза Джим собирался заговорить, но все три раза останавливался, чувствуя, что не Смеет сказать, что эта дама — леди Мари Дантон.

— Она вас назвала Джимом. Может быть, это ваша подруга? — спросила медленно Евника.

— Гм... да* —ответил он смущенно. — Это моя соседка, миссис Фэйи.

— Ах, вы мне говорили. Миссис Фэйи страдает параличом и не может встать.

Джим не знал, что ответить.

— Она вас назвала Джимом. Вы с ней очень дружны?

— Да, мы добрые друзья, — сказал хриплым голосом Джим. — Я бы вам объяснил, Евника...

— Каким образом она попала в квартиру? У нее собственный ключ? — спросила Евника, хмуря брови.

Джим опять не знал, что ответить.

— Я хочу узнать, есть ли у нее ключ?

— Да, у нее есть ключ. Я не могу сейчас все объяснить вам, Евника. Но вы должны...

— Понимаю. Она очень хороша. Вам так не кажется?

— Да, она хороша собой, — сознался Джим, Чувствуя себя все более и более жалким. — Видите ли, у нас деловые отношения. Меня часто не бывает дома, и она говорит тут по телефону. Понимаете, Евника?

— Да. Даже очень хорошо. И при этом она называет вас Джимом?

— Ну да! Мы ведь добрые друзья. Надеюсь, Евника, вы не истолкуете это как-нибудь иначе? — сказал он в отчаянии.

— Я думаю, что все в порядке, — ответила она, отталкивая свою тарелку. — Мне пора идти. Пожалуйста, не провожайте меня. Мне хочется побыть одной.

Джим проклинал леди Мари за то, что она выбрала для своего визита такой неудачный момент, и проклинал самого себя за то, что не объяснил ничего Евнике. Своими жалкими попытками обмануть Евнику он только усугубил ее подозрения.

— Можно мне вас проводить? — спросил он тихо.

Она молча покачала головой.

Когда они вышли в коридор, дверь квартиры миссис Фэйи была открыта, и там раздался телефонный звонок.

Евника грустно взглянула на Джима.

— Ваша знакомая имеет ключ от вашей квартиры, потому что у нее нет собственного телефона. Вы, кажется, так сказали?

Он не ответил.

— Я не думала, что вы можете мне солгать.

Он стоял наверху и провожал ее взглядом, полным мольбы.

Едва он вернулся к себе, к нему вошла миссис Фэйи.

— Простите, что помешала вам, — сказала она, — но я не знала, что Евника тут.

— Это . ничего, — сказал Джим, слабо улыбаясь. — Скверно только то, что мне пришлось ей наврать, и она мне не поверила. Ваш гадкий телефон выдал меня.

— Вы вели себя неумно.

— Почему же вы сразу исчезли? Ваше исчезновение придало делу особенную окраску.

— Я не могла остаться по многим причинам. Помните, что я, так же как и вы, навела справки о мисс Уэльдон.

Сейчас Джима совсем не интересовал вопрос о том, кто родители Евники.

— Она родилась в Рондебоше?

— Да, — сказал он безразличным тоном. — Она мне и сама об этом говорила.

Леди Мари подала ему телеграмму. В ней было написано следующее:

— «Евника Мей Уэльдон умерла в Капштадте в возрасте двенадцати месяцев и трех дней. Похоронена на Розебанском кладбище. Могила № 7963».

Джим прочел телеграмму еще раз, так как не верил своим глазам.